Личностный потенциал. Структура и диагностика

Моросанова В.И. Стиль саморегуляции поведения (ССПМ). Руководство. М.: Когито-Центр, 2004.

Наследов А.А. Математические методы психологического исследования. Анализ и интерпретация данных. М.: Речь, 2008.

Наумова Н.Ф. Социологические и психологические аспекты целенаправленного поведения. М.: Наука, 1988.

Осин Е.Н., Леонтьев Д.А. Внутренняя структура дифференциального опросника переживания одиночества // Современная психодиагностика в период инноваций: сборник тезисов II Всероссийской научной конференции / Отв. ред. Н.А. Батурин. Челябинск: Издат. центр ЮУр. гос. ун-та, 2010. С. 132–135.

Рассказова Е.И. Психологические факторы саморегуляции на разных этапах выполнения учебного задания // Психол. журн. 2011. Т. 32. № 2. С. 36–47.

Шварцер Р., Ерусалем М., Ромек В. Русская версия шкалы общей самоэффективности Р. Шварцера и М. Ерусалема // Иностр. психол. 1996. № 7. С. 71–76.Шевеленкова Т.Д., Фесенко П.П. Психологическое благополучие личности (обзор основных концепций и методика исследования) // Психол. диагностика. 2005. № 3. С. 95—129.

Deci E., Flaste R . Why We Do What We Do: Understanding Self-motivation. N.Y.: Penguin, 1995.

Diener E., Emmons R.A., Larsen R.J., Griffin S. The Satisfaction With Life Scale // Journal of Personality Assessment. 1985. Vol. 49. P. 71–75.

Lyubomirsky S., Lepper H. A measure of subjective happiness: Preliminary reliability and construct validation // Social Indicators Research. 1999. Vol. 46. P. 137–155.

Luhmann N. Die Paradoxe des Entscheidens // Paradoxien der Entscheidung. Wahl/Selektion in Kunst, Literatur und Medien / F. Balke, G. Schwering, U. Staeheli (Hg.). Bielefeld: Transcript verlag, 2004. S. 17–55.

Maddi S.R. Creating Meaning Through Making Decisions // The Human Quest For Meaning: A Handbook of Psychological Research and Clinical Applications / P.T.P. Wong, P.S. Fry (Eds.). Mahwah (NJ): Lawrence Erlbaum Associates. 1998. P. 3—26.

Maddi S.R., Kobasa S.C., Hoover M. An Alienation Test // Journal of Humanistic Psychology. 1979. Vol. 19. № 4. P. 73–76.

Ryff C.D., Keyes C.L.M . The structure of psychological well-being revisited // Journal of Personality and Social Psychology. 1995. Vol. 69. P. 719–727.

Sheldon K.M. Creativity and self-determination in personality // Creativity Research Journal. 1995. Vol. 8. P. 25–36.Tangney J.P., Baumeister R.F., Boone A.L. High self-control predicts good adjustment, less pathology, better grades, and interpersonal success // Journal of Personality. 2004. Vol. 72. № 2. P. 271–322.

Адаптация к трудным жизненным ситуациям и психологические ресурсы личности [15] Л.А. Александрова

Под термином «трудные жизненные ситуации» исследователи подразумевают широкий спектр ситуаций и событий, предъявляющих повышенные требования к личности и ее адаптационным механизмам и ресурсам. Чаще всего имеются в виду ситуации или события, фрустрирующие те или иные потребности человека, вызывающие у него психологический стресс ( Lasarus, Folkman, 1984). Большое количество таких событий нарушает баланс, сложившийся между личностью и средой, и становится фактором риска развития различных нарушений, как невротических, так и соматических.

Различают субъективную и объективную трудность ситуации или события ( Анцыферова , 1994; Нартова-Бочавер , 1997). Это разграничение связано с фактором субъективной оценки личностью того или иного события или ситуации, а также зависит от индивидуально-психологических особенностей личности. Характер и интенсивность переживания человеком тех или иных обстоятельств варьируются в зависимости от значения, которое им придается ( Муздыбаев , 1998). Ситуации, которые предъявляют к человеку требования, превышающие его обычный адаптивный потенциал, таят в себе либо вызов, либо угрозу его жизнедеятельности (так как у него может оказаться недостаточно моральных и материальных ресурсов для их преодоления).

В отечественной психологии проблемы жизнедеятельности человека в трудных ситуациях рассматривались с позиций теории адаптации и стресса. Адаптация – это процесс и результат внутренних изменений и внешнего активного приспособления к новым условиям существования ( Реан, Кудашев, Баранов , 2002). Адаптивные свойства организма являются мерой «надежности» человека в сохранении нормальной жизнедеятельности в неадекватных условиях среды, то есть на уровне индивида главным является процесс поддержания стабильности основных жизненных констант организма или переход в неадекватных условиях на иную стратегию функционирования ( Медведев , 1982).

Существенным фактором целостного процесса адаптации человека к условиям среды является психическая адаптация ( Березин , 1989). Это динамический процесс установления оптимального соответствия личности и окружающей среды в ходе осуществления деятельности, которая позволяет человеку удовлетворять актуальные потребности и реализовывать связанные с ними значимые цели, обеспечивающий при этом соответствие активности человека требованиям среды. Психическая адаптация подразделяется на аллопсихическую – осуществляющуюся на внешнем, поведенческом уровне, и интрапсихическую, включающую в себя механизмы психологических защит. При повышенных стрессовых нагрузках такие защиты оказываются фактором, тормозящим эффективную переработку человеком психотравмирующих событий и адекватную саморегуляцию деятельности в стрессовых и экстремальных ситуациях. Ф.Б. Березин называет этот уровень интрапсихической адаптацией, ведущей к искажению восприятия реальности и представлений о себе. Возможно, это автоматизмы привычного реагирования, выполняющие защитную функцию при выраженной напряженности адаптационных механизмов личности, которая накопила достаточное количество «непереваренного» жизненного опыта или непреодоленных трудностей.

Экстремальные ситуации с точки зрения адаптации к ним делят на кратковременные, когда актуализируются программы реагирования, которые в человеке всегда «наготове», и длительные, которые требуют адаптационной перестройки функциональных систем человека ( там же ). Длительный стресс связан с постепенной мобилизацией и расходованием как «поверхностных», так и глубинных адаптационных резервов. Его течение может быть скрытым и отражаться лишь в изменении показателей адаптации. Адаптация к таким факторам может быть успешной при условии, что организм человека успевает, мобилизуя глубинные адаптационные резервы, подстраиваться к уровню длительных экстремальных требований среды ( Китаев-Смык , 1977). Причиной длительного стресса может быть повторяющийся экстремальный фактор, например, регулярно повторяющиеся экстремальные природные явления в регионах с повышенным риском катастроф. Л.А. Китаев-Смык предлагает рассматривать стрессовые состояния, вызванные подобными длительными прерывистыми стрессорами, как особый вид стрессоров, требующих специфической адаптации к ним. С другой стороны, если человек живет в условиях постоянно действующих стрессоров, то воздействие очередного такого эксцесса не будет восприниматься им столь драматично, как это воспринималось бы «нетренированным» человеком. Более того, такая «тренированность» повышает стойкость человека в плане преодоления трудностей, выступая как своего рода психологический тренажер.

В плане управления стрессом (совладания со стрессом) большое значение придается готовности к бедствию, социальной поддержке после бедствия, осознанию эмоционального опыта, характеристикам окружающей среды, в которой произошло бедствие, фазам бедствия, а также доступности профессиональной помощи психологов, психиатров и социальных работников ( Hiley-Young, Gerrity , 1994).

В зарубежной психологии для описания, анализа и исследования поведения человека в трудных и экстремальных ситуациях также используются концепции совладания («coping behavior») К. Лазаруса ( Lasarus, Folkman , 1984) и жизнестойкости («hardiness») С. Мадди ( Maddi, Khoshaba , 1994). Адекватность стратегий поведения в стрессовых ситуациях определяется адаптивными возможностями личности, особенностями восприятия и оценки ею значимой для нее ситуации. Выбор личностью той или иной линии поведения может происходить как на осознаваемом, так и на неосознаваемом уровнях. Эффективность избранной стратегии совладания во многом определяется самой проблемной ситуацией, в которой оказывается человек, а также тем, подконтрольна она ему объективно, или нет ( Нартова-Бочавер , 1997). В любом случае, принято считать, что более благоприятным для совладания является принятие ответственности на себя. С точки зрения С. Мадди, через углубление аттитюдов включенности, контроля и принятия риска, являющихся компонентами жизнестойкости, человек может одновременно развиваться, обогащать свой потенциал и эффективно преодолевать трудности, встречающиеся на его жизненном пути.