Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире

Впервые такой состав был приготовлен в 1898 году. Интересно, что это произошло в той же лаборатории в Леверкузене в Германии, где был получен аспирин. Именно тогда Bayer Chemical Company создала героин. Но сам рецепт был составлен английским химиком по имени С. Р. Райт в 1874 году. Запомните эту дату.

В тот момент, когда Райт записал этот рецепт на бумаге, произошел «большой взрыв», породивший современный офшорный мир.

* * *

Шумным пятничным утром 13 марта 1931 года жюри присяжных в составе 23 случайно отобранных граждан, которые никогда раньше между собой не встречались, уселось на твердых деревянных стульях в мрачной, не имевшей окон комнате старинного здания федерального суда в деловой части Чикаго и при закрытых дверях, охраняемых вооруженными судебными приставами, слушали выступление федерального прокурора Джорджа Джонсона — высокого худого человека со строгим лицом и в очках с золотой оправой, — обращавшегося к ним с просьбой признать самого известного гангстера страны виновным в том, что семью годами ранее он не заплатил 32 488,81 доллара подоходного налога.

Заслушав все доказательства, зачитывание которых заняло нескольких дней, члены большого жюри вынесли обвинительное решение, которое по приказу судьи должно было оставаться в тайне до завершения дальнейшего расследования — об уплате налогов Альфонсом Капоне в последующие годы, с 1925 по 1929-й. Та же группа вновь собралась 5 июня, чтобы вынести второе обвинение, содержащее 22 пункта и инкриминирующее Капоне уклонение от уплаты налогов на общую сумму свыше 200 000 долларов. На следующей неделе они опять вынесли приговор, причем не только ему, но и 68 членам его банды, на этот раз по 5000 случаев нарушений закона Волстеда, запрещавшего производство, перевозку и продажу напитков, содержащих в себе более 0,5% спирта.

Капоне грозило 34 года тюремного заключения за управление отраслью, включавшей незаконную продажу спиртного, игру и проституцию и приносившей 75 млн. фунтов в год, а также за 500 убийств, и он согласился признать себя виновным в обмен на меньший срок. Джонсон был не прочь обсудить эту сделку, и на то у него имелось несколько причин: он беспокоился по поводу возможного давления на жюри, осознавал реальную угрозу жизни свидетелей и опасался, что защитники смогут доказать, что по некоторым из пунктов обвинения истек срок давности. Поэтому после длительных переговоров с адвокатами Капоне Джонсон попросил суд дать обвиняемому от 2 до 5 лет тюремного заключения. Решив, что дело сделано, Капоне начал хвастать, что выйдет из тюрьмы не позже чем через 30 месяцев. Это оскорбило судью, который принял признание Капоне, и он приговорил его к 11 годам. В ярости Капоне отказался от своего признания и решил попытать счастья с присяжными. Суд продлился недолго, и в субботу, 17 октября, он был признан виновным по нескольким пунктам обвинения в уклонении от уплаты налогов. Судья согласился с решением присяжных и опять приговорил Капоне к 11 годам.

Наблюдая за этим со стороны, 29-летний нью-йоркский бутлегер по имени Мейер Лански не мог поверить, что там, где ничего не смогли сделать агенты ФБР, добились успеха бухгалтеры, вооруженные карандашами.

Глуповатого брата Капоне Ральфа по прозвищу Бутылка постигла та же участь. С точки зрения Лански, это было вполне достаточным предупреждением. Помощники Капоне Фрэнк Нитти и Джейк Гузик также были обвинены в неуплате налогов. Четыре десятилетия спустя такие же обвинения будут предъявлены самому Лански, но тогда, в 1931 году, в том самом году, когда азартные игры были вновь легализованы в штате Невада, Лански был потрясен тем, что Капоне, этому герою «контрабандистов рома», все же пришел конец.

Во времена «сухого закона» бутлегеры говорили себе, что, поскольку торговля спиртным была незаконной, деньги, которые они на ней делали, не подлежали налогообложению. Это ошибочное мнение разделялось и игроками, незаконно делавшими ставки на скачках. «Закон о подоходном налоге — полная чушь, — настаивал Капоне, — правительство не может собирать законные налоги с незаконных денег».

Лански, потрясенный тем, как легко был разрушен мир Капоне, исполнился решимости не попасть в ту же западню. На первый взгляд, он находился в безвыходной ситуации. Если заплатить налоги, это будет означать, что ты признаешь свою вину. Не заплатишь — тебя арестуют, как Капоне. В конечном счете, однако, он понял, что есть и третья возможность. Служба внутренних доходов могла предъявить обвинение в уклонении от уплаты налогов только в том случае, если бы деньги нашлись. Если же она не может их найти, рассуждал он, то деньги, по умолчанию, не подлежат налогообложению. Используя это как предпосылку, он обратился в то единственное место, где тайна уже была бизнесом, — в Швейцарию.

Цюрихские «гномы» гарантировали секретность операций со счетами задолго до того, как потребовалось спрятать «деньги холокоста», гораздо раньше, чем банковская тайна при содействии Джеймса Бонда окуталась киношной романтикой. Некоторые банки предлагали анонимные банковские услуги еще во времена французской революции. К концу XIX столетия все они стали предлагать открытие номерных счетов. Но найти свою нишу швейцарцам помогли Нью-Джерси, Делавэр и Великобритания.

В середине 1880-х годов, перед лицом бюджетного кризиса, губернатор Нью-Джерси принял закон, который разрешал предприятиям, расположенным вдоль реки Гудзон в Нью-Йорке, регистрировать корпорации в его штате. За небольшое вознаграждение нью-йоркское предприятие могло притвориться предприятием из Нью-Джерси, что позволяло ему экономить на налогах, поскольку в Нью-Йорке они были гораздо выше. Опираясь на успех Нью-Джерси, Делавэр пошел еще дальше. К концу 1890-х годов этот штат предлагал регистрировать предприятия всем, кто хотел избежать уплаты налогов. Сегодня Делавэр является крупнейшим офшорным центром Америки.

Налоговые преимущества регистрации компании за рубежом были развиты британским прецедентным правом. Было принято постановление о том, что компания считается резидентом для целей налогообложения в той юрисдикции, в которой она контролируется. Если руководство находилось в Великобритании, а фабрика в Германии, то компания считалась британской. По этому же принципу компания, ведущая дела в Великобритании, не подлежала британскому налогообложению при условии, что предприятие полностью «контролировалось из-за пределов» Великобритании. Для определения этого термина судьи задавали несколько вопросов: где постоянно проживают директора? Где находится печать компании? Где хранятся протоколы заседаний? Где хранятся бухгалтерские и финансовые книги? И где принимаются решения о переводе денег?

Если ответами на эти вопросы было «за пределами Великобритании», компания считалась нерезидентом Великобритании для целей налогообложения. Значение этого постановления заключается в том, что оно было применимо ко всей Британской империи и это дало возможность Бермудам и Багамам торговать компаниями, зарегистрированными в их юрисдикции, но контролируемыми из других мест и, следовательно, не подлежащими налогообложению на Бермудах или Багамах.

Швейцарцы вступили в игру, когда поняли, что могут использовать подставные компании для создания второго барьера секретности. Юристы создавали подставные компании для клиентов, чьи имена никогда не появлялись в регистрационных документах. Номерной счет открывался юристом на имя подставной компании, а те несколько банкиров, которым было известно об этом счете, никогда не смогли бы узнать, кто же был его подлинным владельцем. Об этом знал только его адвокат, которого нельзя было заставить раскрыть имя своего клиента из-за незыблемости тайны их взаимоотношений. Швейцарцы также разрешили одной подставной корпорации владеть акциями другой.

В 1934 году швейцарцы добавили в это блюдо еще один ингредиент, объявив уголовным преступлением разглашение сотрудниками банка любых подробностей, касающихся любого счета, и создали систему, которая по тем временам была незыблемой.