Потребители будущего. Кто они и как их понять

Из-за своей работы или взглядов эти люди имеют приблизительно по 500 полезных контактов; у большинства же из нас этот показатель выражен «волшебным числом» 150; это те зна–комые, с которыми мы можем спокойно, по-человечески общаться и взаимодействовать.

«Обитателям края» и «творцам» для успеха их дел нужно больше контактов, и их сеть растет гораздо быстрее. Это происходит благодаря сильным связям и слабым, количеству и типу людей, к которым в итоге обеспечивают доступ их друзья благодаря сильным связям. Как считает авторитет в вопросах сетей Марк Грановеттер, в распространении идей или трендов по сооб–ществу гораздо более важную роль играют не друзья как таковые и даже не коллеги, но значительно отдаленные от нас знакомые знакомых – «такие люди, как мы»; мы не знаем их лично, но они связаны с нами таким образом, что хотят подражать нам или мы – им. Причина в том, что каждый подсознательно признает важность других в этой сети связей и то, что активное использование этой сети может помочь ему достичь собственных целей и помочь другим добиться желаемого. Представьте их в нашей модели: все они соединены слабыми связями, и среди них есть другие точки со множеством связей и соединений, идущих от них и к ним; это наши ранние поселенцы, носители знаний.

Сеть одного человека – периферия для другого

Эта сеть «обитателей края» – лишь одна из множества сетей, которые можно было бы показать на карте Восточного Лондона. А как насчет сети, к которой принадлежит бангладешский торговец с семьей и их слабыми и сильными связями? Или старые белые семьи Ист-Энда с их слабыми и сильными связями? Конечно, они все там существуют, обра–зуют связи одинаковым образом, взаимодействуют и пересекаются, но такие сети являются фоновыми, или «теневыми», в том смысле, что не они находятся в центре нашего внимания: ведь мы рассматриваем новое, то, что пока еще возникает спонтанно, находится на краю. Но присут–ствие этих фоновых сетей крайне необходимо, и не только потому, что они – одна из основных причин, по которым изучаемая сеть «обита–телей края» расположилась в этом районе (как и ей подобные в других местах по всему миру), но и потому, что эти фоновые сети связаны с сетью «обитателей края» так, что в нее и из нее поступают новые идеи. Опять-таки, это трудно выразить словами, но если это явление наблю–дать, его можно измерить; именно так поступили исследователи.

Взаимность создает капитал сети

Все сети работают по принципу социальной взаимности «если я по–могу вам, вы когда-нибудь отплатите мне тем же», хотя мы никогда не произносим этого вслух (разве что если нужно оформить контракт или письменное соглашение). Без такой негласной договоренности сетей просто не было бы: зачем мне знакомить вас с A, который мог бы по–мочь вам с Б, если в конечном счете вы не захотите меня познакомить с полезным человеком или помочь как-то еще?

Даже если мы делаем что-то по альтруистическим соображениям, не всегда это осознавая, то в результате формируется доброжелательное отношение к нам или социальный либо творческий капитал, а это по–вышает вероятность того, что вам ответят тем же. Плотные и концент–рированные сети «обитателей края» характеризуются высоким уровнем взаимности, потому что люди, которые включаются в эту сеть, понимают ее подразумеваемые требования, а именно то, что их вклад в эту сеть не только улучшает ее общую ценность, но и повышает их собственный «курс акций»; мало кто об этом говорит, но большинство знает, пусть даже и подсознательно.

Этот процесс особенно знаком «творцам», живущим в районе, о кото–ром шла речь. Он также был известен средневековым ученым – когда гильдии, религиозные братства, университетские общества или квази–религиозные организации использовались для сплочения сообщества, переноса знаний или информации из одной его части в другую или для сохранения их в одной части этого сообщества. Чем активнее вы участ–вовали в деятельности одной из этих групп, тем больше были включены в более широкую культуру или общество в целом, потому что все эти группы были взаимосвязаны.

Понимая это, католическая церковь со Средневековья до своего рас–цвета в эпоху Ренессанса исподволь использовала свою сеть монастырей (мужских и женских), папских нунциев, приоратов и «собственных сол–дат Бога» – скромных приходских священников, чтобы опутать Европу и части Ближнего и Дальнего Востока сетью, которая позволяла скрытно и весьма эффективно отслеживать изменения в распространении идей или мышлении каких-то групп и сообщать о них Ватикану.

Именно благодаря таким сетям Британская империя в период самого активного расширения также достигла наибольшего процветания и действовала наиболее инициативно. Это была не империя губернаторов и региональных деспотов с узко ограниченными рамками власти (хотя они, несомненно, существовали), а империя «маленьких людей»: реги–ональных администраторов, крупных и мелких чиновников, которые сплачивали империю и управляли ею намного эффективнее, чем любая армия. Причина в том, что целостность созданной ими сети обеспечи–валась образованием, общими взглядами и традициями в такой же сте–пени, что и официальными бюрократическими системами, за которыми иногда не видно было реальной политической опоры империи.

Таким же образом продолжают функционировать социальные, де–ловые, классовые сети и сети трендов. Мы критикуем их, приводим доводы за или против них, требуем права присоединиться к одной сети, а другую просим ликвидировать, называем их устаревшими, эксклю–зивными и снобистскими; но мало кто – кроме не допущенных в них людей – заявит, что эти сети не дают никаких возможностей или во–обще не приносят пользы.

Итак, исходное суждение, помогающее понять сети: они обладают силой. А источник этой силы, как вы, наверное, уже догадываетесь, – в предназначении сетей: соединять одних людей, держать других на расстоянии или вообще не пускать. Это мы называем благоразумием сетей, и вам нужно строить и развивать дискреционные сети, если хо–тите стать нацеленным на будущее чутким брендом.

14. Похвала сетям – новые сообщества вне Интернета

Дискреционными были сети, существовавшие ранее в городах с сильны–ми гильдиями – Флоренции, Генуе, Венеции и Болонье. Эти сети состо–яли из групп, отстаивавших определенные интересы; сети такого типа мы находим в творческих или центровых группах, в новых и спонтанно возникающих сообществах «на краю», в Сингапуре, Куала-Лумпуре, Бар–селоне, Атланте, Эдинбурге и Дублине – интернациональных городах, где тем не менее есть прочные местные, региональные и партийные связи, которые не всегда заметны человеку со стороны или новичку.

В книге Томаса Вулфа «Мужчина в полный рост» ясно раскрыты про–цессы, возможности и опасности дискреционных сетей. Объясняя, как «черная» Атланта живет внутри «белой» Атланты, как старые богатые семьи контактируют с новыми и как их подпитывает это необходимое взаимодействие друг с другом, Вулф показывает, что все эти на первый взгляд несопоставимые персонажи с такими разными биографиями и общественным положением на самом деле каким-то образом соедине–ны друг с другом. Из-за этих связей они участвуют в сообществах или судьбах других людей, иногда против своего желания.

Именно благодаря образованию дискреционных сетей, или, скорее, группировке единомышленников и связей между ними, появляются такие области, как Кремниевая долина. По той же причине графство Кембриджшир в Англии стало центром технологий, а Берлин, Остин, Лондон, Лиссабон и Марсель – центрами моды, музыки и возникающих уличных «племен»; а область вокруг города Прато в Италии превратилась в один из самых успешных и обладающих богатейшими связями текстильных центров в Европе и подает отличный пример того, как могут и должны действовать дискреционные сети.