Российская экономика: Условия выживания, предпосылки развития

Я.Кузьминов, С.Смирнов, О.Шкаратан, Л.Якобсон, А.Яковлев (ГУ-ВШЭ)

Российская экономика: Условия выживания, предпосылки развития

Москва, 1999

Доклад опубликован в журнале «Вопросы экономики». 1999. № 7.

Сокращенный вариант доклада Совету по внешней и оборонной политике. Использованы материалы Вад. В.Радаева (ИЭ РАН, Интерцентр) и Е.Гавриленкова, Т.Клячко, А.Крыштановского, С.Малахова (все — ГУ-ВШЭ).

Авторы признательны А.Абрамову, К.Бендукидзе, В.Бессонову, В.Бобылеву, С.Глазьеву, Л.Григорьеву, М.Делягину, Э.Ершову, С.Караганову, В.Любовному, В.Мазаеву, С.Мдонянцу, Л.Оникову, А.Свинаренко, С.Титову, Я.Уринсону, В.Фадееву, В.Федосову, Д.Хилову, А.Шарапову, А.Шаронову, Б.Штульбергу, Е.Ясину за профессиональные замечания и предложения, высказанные на разных этапах подготовки данного текста. Вместе с тем авторы подчеркивают, что доклад отражает лишь их личную точку зрения на рассматриваемые проблемы.

1. Обоснование подхода

Россия переживает десятилетие неуверенности. Неопределенность будущего деформирует мотивы и поведение всех участников экономики: от домохозяйств, тратящих ограниченные накопления на чрезмерное или даже показное потребление до предприятий, опасающихся выходить за рамки освоенной рыночной ниши, и до государства, выжимающего соки из будущих потенциальных налогоплательщиков сегодня, не заботясь о своем завтрашнем и послезавтрашнем доходе. Никто не хочет инвестировать. Каждый боится за свою собственность — и бездарно распоряжается ею.

Эффективно задействовать имеющиеся ресурсы удастся лишь при условии реализации государством таких мер, которые позволили бы существенно изменить мотивацию всех экономических агентов. Это предполагает:

• максимальный учет частного интереса и устранение того, что препятствует фирмам и населению в их экономической активности;

• снижение тотальной неопределенности, установление “зон предсказуемости” для участников экономической деятельности.

С позиции макроэкономики, это требует стабильности денежной системы, то есть крепкой национальной валюты. Теоретически предсказуемость возможна и в условиях инфляции, для чего ее параметры (параметры эмиссии) должны планироваться, быть заранее известными участникам рынка и — главное — регулярно выполняться в течение нескольких предшествующих лет. Подобное временами достигалось в ряде стран Латинской Америки. В России в ближайшие два года будет невозможно достичь ни стабильной валюты, ни планирования инфляции. Макроэкономическая неопределенность сохранится.

Микроэкономические условия стабильностипредполагают устойчивость институциональной среды. И сегодня действующие лица экономики инстинктивно стремятся воспроизвести те элементы устойчивости, которые зависят от них. Семьи накапливают сбережения в наличной иностранной валюте. Предприятия поддерживают сложившиеся хозяйственные связи. Региональные правительства поддерживают социальное статус-кво, препятствуя закрытию неэффективных предприятий на своей территории.

На этом фоне действия государства выступали и выступают будоражащим, дестабилизирующим фактором. Очевидно, в первый период реформ иначе было нельзя: необходимо было переломить инерцию планового хозяйства. Однако сегодня ситуация радикально изменилась. Государство больше не может навязывать гражданам и предприятиям экономический порядок: последний сложился в значительной степени независимо от намерений правительства и представляет собой сложную систему из трех типов компонентов:

• унаследованных от государственного социализма патерналистских институтов (особенно в социальной и официальной трудовой сфере);

• новых формальных рыночных институтов, в значительной степени с подмененным содержанием (вырожденных институтов), таких, как банки, страховые схемы, рынок корпоративных ценных бумаг;

• неформальных рыночных институтов, представляющих собой устойчивые формы адаптации предприятий и населения к иррациональной экономической среде (бартер, неучтенный наличный оборот, система вторичной занятости).

Главным является взаимное соблюдение обязательств между государством и гражданами, между предприятиями, между предприятиями и гражданами, между предприятиями и государством, между гражданами. Для этого обязательства должны быть приведены в соответствие с реальными возможностями сторон.

Государству необходимо вывести из зоны перманентной неопределенности в первую очередь себя самое, а вслед за этим — сферы своего прямого вмешательства в экономику. Это создаст очаги стабильности, к которым будут тяготеть и остальные элементы экономической жизни.

Социальная опора экономической политики. Годы реформ подтвердили очень высокую степень восприимчивости и социальной адаптации населения — на фоне постепенной утраты надежд на помощь государства. В этом смысле преобразования последних лет стимулировали рост социальной активности — правда, преимущественно направленной на выживание. В настоящее время к активным (самостоятельно выживающим) относит себя более 60 % населения страны. Направленная на выживание активность людей, как правило, подразумевает их адаптацию к сложившейся (нередко неэффективной) системе организаций и рынков, в то время как развитие предполагает формирование ими новых организаций и рынков. В последние 10 лет, предпринимательская инициатива в значительной степени была направлена на использование возможностей “растаскивать” старые предприятия. Полученные таким образом ресурсы лишь в малой степени использовались для создания и развития новых эффективных производств, а в основном потреблялись или вывозились из страны.

Таким образом, одна из главных проблем — это переориентация социальной активности на микроуровне с целей выживания и потребления на цели развития, что требует, прежде всего, реализма в действиях самого государства. Оно должно выработать механизмы улавливания социальных интересов и их институциональной поддержки, подстраивания под них своих социальных и экономических программ.

В этой связи следует особо выделить новый социальный слой, во многом сформировавшийся в течение последнего десятилетия. Это люди, активная жизнедеятельность которых начиналась в условиях экономической и политической свободы. Они в меньшей степени были отягощены грузом советского прошлого. Они отличались высокой социальной мобильностью. В силу этого именно они приходили в новые структуры — и в бизнесе, и в государственном аппарате. Именно они в значительной мере смогли воспользоваться возможностями развития, которые появились в годы реформ.

Их главной проблемой, однако, была ориентация на краткосрочные цели (по принципу “схватить и убежать”) — ориентация, во многом задававшаяся политикой самого государства. Тем не менее, на наш взгляд, эти люди сегодня, основываясь на собственном опыте, могут отдать предпочтение долгосрочным интересам развития, могут согласиться играть по честным “правилам игры” — если государство окажется способно гарантировать соблюдение этих правил со своей стороны.

Этот социальный слой представляет собой важный ресурс общества, который надо суметь использовать, — сказав этим людям правду, дав им возможность поверить во власть. И одновременно создав такие демократические институты, которые не позволят потом самой власти снова превратить свои слова и обещания в пустой звук.