Испанский вариант

Бургос, 1938, 6 августа, 6 час. 30 мин.

- Это его машина, - сказал Хаген.

- По-моему, у него был остин, а это пежо. Нет?

- Это его машина, - повторил Хаген, - вчера вечером он схватил машину своей бабы после того, как она сбежала в Лиссабон. Это точно.

- Да не волнуйтесь вы так, приятель, - усмехнулся Штирлиц, - если это он, мы его возьмем. А если не он? Хордана устроит нам серьезные неприятности через Риббентропа. Все молодые министры иностранных дел любят поначалу соблюдать протокол: видите, у этого пежо дипломатический номер.

Хаген высунулся из окна мерседеса. Он весь замер, наблюдая за тем, как Ян Пальма выскочил из маленькой, выкрашенной в грязно-зеленый цвет машины и бросился к выходу в аэропорт Бургоса.

- Это он, - сказал Хаген. - Сейчас вы его узнали?

- Узнал. Сейчас узнал, - ответил Штирлиц, закурив. - Но ведь он улетает...

Хаген тщательно обгрыз ноготь на мизинце и ответил:

- Он не улетит.

- Вы неисправимый оптимист...

- А вы неисправимый пессимист, штурмбанфюрер, - вдруг широко улыбнулся Хаген, заметив Пальма, выбежавшего из аэровокзала. - Сейчас он полезет в машину и начнет ковыряться в чемодане...

- Вы провидец?

- Нет. К сожалению. Просто его паспорт сейчас оказался в кармане моего человека.

К мерседесу подъехал пикап и остановился почти вплотную - с той стороны, где сидел Хаген. Седой старикашка со слезящимися глазами протянул Хагену зеленый паспорт. Хаген, взяв паспорт, дал старикашке пачку денег, и пикап, резко рванув с места, понесся по желто-красной песчаной дороге к горам.

- Все, - повторил Хаген, - сейчас он ринется к себе в отель. А по дороге мы его возьмем.

- Вдвоем?

- Почему? Пикап будет ждать нас за поворотом. В него сядут наши люди. Они подставят этого седого жулика под машину Яна Пальма, и вам не придется улаживать скандал со здешней полицией, если даже он возникнет.

- Слушайте, приятель, я не люблю играть втемную. Почему я ничего не знал об этой операции?

- Только потому, что вас не было до утра, и Берлин поручил все провести мне... Вместе с вами...

- Ох, честолюбец, честолюбец! - проворчал Штирлиц. - Погубит вас честолюбие, Хаген.

- Едем, - сказал Хаген, - сейчас он двинет в отель.

Хаген оглянулся: из-за ангара, где стояли самолеты легиона <Кондор>, медленно выползала тупая морда военного грузовика.

- Все, - повторил Хаген и по-мальчишески счастливо засмеялся. - Как по нотам.

<Ничего, - думал Ян, выжимая педаль акселератора, - я его оставил в столе. Или на столе. Просто я очень испугался... Не надо так паниковать. Через час будет самолет в Париж. Ничего. Самое главное, постараться быть спокойным. Как вареная телятина. Или как рисовый пудинг. А почему как пудинг?>

Ян не успел ответить на этот дурацкий вопрос. Вообще-то в минуты опасности он любил ставить себе дурацкие вопросы и давать на них смешные, но обязательно логические ответы - это давало ему какую-то разрядку. Он не успел ответить себе, потому что пикап, который он обгонял, вдруг резко взял