Доказательства вины (СИ)

-- Вполне, -- пожала плечами я. Люций ничего не сказал, но склонил голову в знак согласия.

-- Отлично, -- удовлетворенно кивнул Вортон. -- Окружающим мы решили говорить, что ты собралась замуж за знатного вампира, и до свадьбы он приставил к тебе телохранителя -- чтобы не возникло ненужных вопросов. Тогда сейчас можешь отправляться в общежитие и в библиотеку за учебниками. Начало занятий ты пропустила, но нагонишь без труда. К тому же занятия по некромантии начнутся только со следующей недели. Расписание висит в коридоре, на физическую подготовку ты по-прежнему можешь не ходить, занятия можешь посещать хоть с сегодняшнего дня. всё, можешь идти.

Взглянув на свою правую руку, я сформировала простые чары невидимости, и обручальное кольцо пропало с пальца. Декан же устало потер переносицу и тоскливо покосился на кипу бумаг, которые изучал до нашего прихода. Но прежде, чем он вернулся к ним, в дверь снова постучали, и в кабинет вошел магистр Лэшел, загоревший за лето и нисколько не утративший своего обаяния. Как и Вортон, Лэшел был одет в привычный фиолетовый балахон, длинные волосы собраны в хвост, оставляя открытым молодое, почти мальчишеское лицо, а в ухе качалась серьга -- коготь мантара на цепочке. Но едва магистр вошел в кабинет и увидел меня, как добродушное выражение словно стерли с его лица, карие глаза похолодели, и весь облик моего преподавателя стал выражать сдержанное презрение. Выдавив что-то в ответ на мое приветствие, он повернулся к Вортону и уже не обращал на меня внимания, словно меня не было.

Да уж... Со всеми этими треволнениями последних месяцев я и забыла, что я в первую очередь трейхе Этари, и преподавателям теперь об этом известно... И если Лэшел, который всегда неплохо ко мне относился, так резко отреагировал на мое появление, как поведут себя светлые маги, которые не отличаются излишней сдержанностью?

Обидно, конечно. Лэшел мне нравился, и его неприязнь задела меня сильнее, чем мне того хотелось бы.

Кивком Вортон разрешил нам с Люцием идти, и мы вместе покинули кабинет. Решив не тратить время, я сразу направилась в библиотеку, попутно показывая Люцию, где что находилось. В факультетской библиотеке мне выдали очередную кипу книг, которую я решила изучить позже, и Люций, не дожидаясь моей просьбы, подхватил почти всю стопку, оставив мне буквально пару томов, и мы отправились в крыло, где располагалось общежитие. Там мы вместе поднялись на нужный этаж и зашли в хорошо знакомую мне комнату, в которой я прожила весь первый курс. На письменном столе уже лежали учебники по прорицанию, а на стуле у кровати я заметила знакомый голубой плащ, но сама комната была пуста. Значит, Бьянка сейчас на занятиях. Люций положил книги на свободную половину стола -- я в это время закрыла за нами дверь -- и повернулся ко мне. Невозмутимое выражение пропало, и сейчас он казался скорее обескураженным.

-- Что произошло? -- хмуро спросил он.

-- Мы просто отправились сюда на несколько дней пораньше, -- буркнула я. Потом поймала взгляд Люция -- высший вампир, не мигая, смотрел на меня -- вздохнула и нехотя сказала. -- Мы с Адрианом поссорились.

Люций вздернул бровь и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди, но ничего не сказал, ожидая продолжения.

-- Ну что ты так на меня смотришь? -- сердито спросила я, не желая делиться подробностями. -- Идеальных браков не бывает! Все иногда ссорятся!

-- Ссорятся -- это не разговаривают друг с другом в течение максимум пары дней, или что-нибудь в этом духе, -- наконец соизволил уточнить мой учитель. -- А не скоропостижно отправляют в другую страну.

Неразговорчивость Люция была мне хорошо известна, но именно сейчас это выглядело так, что уйти от ответа представлялось невозможным. Впрочем... Я теперь не имею понятия, как сложится моя дальнейшая судьба, и уж Люций имел право знать, во что ввязался.

-- Если говорить кратко, то я с сегодняшнего утра нахожусь в опале, -- я вздохнула и села на край своей кровати. -- Точнее, со вчерашнего вечера.

-- Могу я узнать причину? -- с безукоризненной вежливостью осведомился вампир, поскольку я снова замолчала.

-- Нет, -- я поморщилась. -- Ты мне всё равно не поверишь. Даже Адриан не поверил...

Больше про Лэнгстона я говорить точно не буду, поскольку нового потока недоверия и злости от близкого человека я попросту не выдержу. На последних словах голос вдруг сорвался, и в резких чертах Люция мне вдруг почудилось сочувствие. Это было еще хуже, и я, собрав волю в кулак, сказала:

-- Можешь идти обживаться. Тебе же надо посмотреть, куда тебя поселили...

Он понял меня правильно и не стал возражать. Коротко поклонился и бесшумно удалился, так что я даже не услышала, как закрылась дверь.

Глава 4

После ухода Люция я еще некоторое время бездумно сидела на кровати, глядя в окно, в котором можно было увидеть только голубое осеннее небо. Но потом мне вдруг пришло в голову, что сидеть и страдать можно сколько угодно, но делом заняться всё-таки нужно. В конце концов, в Академию я приехала учиться, так что можно было смело приступать к учебе хоть сейчас. Адриан же... Ну, подождем пару дней, он остынет и будет готов поговорить со мной начистоту. Не могла же эта ссора просто взять и одним махом разрушить всё, что между нами было, весь наш брак, в конце концов...

Неприятную мыслишку, что всё не так просто, и обычные бытовые ссоры не заканчиваются ссылкой, я затолкала подальше.

Разгладив покрывало на кровати, я принялась разбирать вещи. Одежду повесила в шкаф, сарды, как и в прошлом году, спрятала под кровать. Шерстяной плащ повесила на крючок у двери, а затем переоделась в любимые рубашку и штаны. Нет, красивые платья и драгоценности -- это, конечно, замечательно, но длинные юбки невероятно мешают ходить, а уж о том, чтобы в них бегать, даже говорить не приходится...

Ах нет, прошу прощения. Я же королева, мне бегать уже по статусу не положено!

Да, может, ты и королевой уже не станешь, язвительно сообщил внутренний голос. Вот решит Адриан окончательно, что ты лгунья и клеветница, и до коронации дело тогда вообще не дойдет! Будешь и дальше бегать от своих врагов сколько твоей душе угодно!

Мрачно усмехнувшись, я накинула фиолетовый балахон и подсела к столу, где лежали принесенные из библиотеки учебники. Из старых дисциплин остались все, кроме истории магии; новых предметов не добавилось, но старые заметно усложнились. Так, открыв учебник по теории магии, я убедилась, что магистр Плиний в прошлом году не соврал, и со второго года обучения адепты переходили к более подробным вещам -- книга изобиловала схемами связок и блоков, из которых создаются плетения, в самых разных комбинациях. Учебник лечебной магии меня заинтересовал мало -- едва пролистнув его, я убедилась, что ничего сложнее лечения ожогов второй степени там нет. А вот некромантия меня неожиданно увлекла, поскольку вместо надоевших проклятий нам в этом году предстояло перейти к более "некромантским" вещам, вроде поднятия зомби. Кстати, интересно, кого назначили на должность декана факультета некромантии? И кто будет у нас преподавать ее в этом году? Вортон, кажется, сказал, что занятия начнутся только со следующей недели... Значит, долговязого аспиранта Моргана у нас больше не будет?

Из приоткрытого окна начали доноситься голоса, во дворе Академии показались разноцветные фигуры адептов, и из коридора тоже послышался шум -- занятие закончилось. Адепты на улице начали неторопливо разбиваться на группы и располагаться на перемену прямо там -- кто на траве, кто на скамейках -- чтобы насладиться последними теплыми днями. Еще через пару минут дверь комнаты распахнулась, и внутрь впорхнула невысокая русая девушка в синем балахоне прорицательницы. В руках она держала несколько книг и продолжала весело переговариваться с кем-то из своих друзей, кто оставался снаружи. Заметив меня, она внезапно остановилась, а ее рот сложился в идеально ровную букву "о".