Дорога К Свету (СИ)

Не без трудностей с постом милиции, но при содействии владельца комбината, натиске военных и дипломатии Кузнецова задуманный план сработал. Николай при этом едва успевал готовить в джипе пакеты с джинсами для расчёта с заинтересованными лицами. Уже через полтора часа УРАЛ, загруженный четырьмя тоннами мороженых куриных око-рочков и таким же количеством горбуши, тяжело прополз по глубокой колее мимо колонны пикапов и взял курс на воинскую часть, где и была выгружена половина груза. Вывоз оставшегося в кузове продовольствия задержался по причине сбоя связи. Дело в том, что Михаил Григорьевич по-прежнему не собирался знакомить военных (да и кого бы то ни было других) с расположением своего убежища, во всём придерживаясь принципа: "Бережёного Бог бережёт". Нужно было предупредить оставшихся на базе, чтобы высылали на уже известную развилку дорог фуру для перегрузки товара прямо в поле. Но эта простая в мирное время задача пока была невыполнима - сотовая связь не работала. Хорошо, что зять на днях обмолвился: кончается горючее для электрогенераторов - скоро перейдём на работу только по чётным часам, а потом - только по графику - для органов власти и силовых структур. Теперь приходилось ждать этого чётного часа и молить бога, чтобы связисты не успели перейти на спецграфик.

14. Царский подарок полковника

А пока пришлось подзадержаться в кабинете хозяина. Полковник, конечно же, сразу полез в хранилище жутких военных секретов и вытащил из сейфа подаренную ему накануне бутылку коньяка. Теперь отказываться было уже решительно невозможно, да и не хотелось. Вскоре два полковника совершенно перестали сожалеть о вынужденной задержке. Военный рассказал о своих мытарствах по поводу обмена "тряпок" на продукты. Продовольствие заканчивалось не только в магазинах, но и на базах, на складах, так как подвоза со стороны не было и не предвиделось - явственно надвигалась угроза голода. Немудрено, что на предложение военных отвечали категорическим отказом. Теперь понятна была первоначальная реакция Ганова на звонок коллеги. И вдвойне была понятна его благодарность за изящный выход из, казалось бы, безвыходного положения.

Но всему хорошему приходит конец - подошло время сотовой связи. Михаил Григорьевич с первой попытки дозвонился до базы, обговорил условия встречи в районе развилки и вновь рвался в бой. Так как добыча была слишком лакомой для стражей порядка на КПП, военный полковник сам согласился сесть в кабину грузовика, правда, с автоматчиком, да и сам военачальник в придачу к своему пистолету прихватил "калаш". Штатский полковник пристроился на своём джипе вслед за УРАЛом - под прикрытием.

В присутствии Ганова проезд через КПП превратился в простой обмен приветствиями, никто даже не обратил внимания, что водитель джипа был несколько под шафе. Через четверть часа впереди показалась фура, она стояла через километр от поворота на мост и сворота на базу, всем своим видом демонстрируя готовность двигаться дальше - в горы, в чём у военных не должно было возникнуть никаких сомнений.

Два зятя дружно ринулись на перегрузку коробок (третий в это время продолжал свой рейд по деревне). С помощью обоих солдат работа шла споро. Полковник с какой-то щемящей тоской посмотрел на коллегу и глухо проговорил:

- Мне тебя будет не хватать, никогда раньше не думал, что мы с тобой так тесно сойдёмся.

Каким-то необъяснимым образом в руках у вояки оказалась плоская походная фляжка, о содержимом которой его коллега сразу почему-то догадался. Сделали по паре хороших глотков, после которых полковник молча уставился на собутыльника.

- Хочешь запечатлеть мой облик в своей памяти на века? - усмехнулся штатский.

- Удивляюсь - ты сделал для моей части сегодня великое дело и ничего не просишь. Неужто, больше ни в чём не нуждаешься?

Кузнецов возразил:

- Во-первых, великое дело сегодня сделал не только я для тебя, но и ты для меня. А во-вторых, мне уже неудобно обращаться к тебе с просьбами.

Полковник, очень довольный таким ответом, молча развернулся и, слегка покачнувшись, двинулся к кабине грузовика. Покопавшись за сиденьем, он вытащил четыре боекомплекта и оптический прицел для автомата.

- Ты об этом не просил вслух? - ещё более довольный спросил Ганов, протягивая почти фронтовому другу царский подарок.

Захмелевший штатский сперва крепко обнял приятеля, отвернулся, чтобы смахнуть непрошеную слезу, и только потом принял предмет своих мечтаний.

Молодёжь, закончив перегрузку, почтительно смотрела на сцену братания своих военачальников. Зятья быстренько приняли из рук тестя драгоценную ношу, пока он не уронил её в снег. Сделав ещё по заключительному глотку, ветераны на прощание крепко обнялись и разошлись по своим машинам. Один из сынков вежливо, но решительно подвёл отца к заднему сидению джипа, взяв управление автомобилем на себя. Проехав по направлению к горам несколько сот метров, пока военные ни скрылись из виду, фура с джипом развернулись и направились на свою базу.

15. Смешение оси

Дипломатические битвы с применением допинга вконец сломили силы ветерана и он, очутившись в машине, моментально уснул аки младенец. Но при въезде на базу глава семьи проснулся так же быстро, как и заснул, и начал всем руководить с новой энергией.

За день свободные от добычи продовольствия члены семьи сделали немало. Стосковавшиеся по свободному пространству молодые хозяйки поначалу активно помогали Герману и парням с переоборудованием рефрижераторов в жилые помещения, а потом каждая занялась обустройством своего гнёздышка. Так что жилой площади заметно прибавилось. Уже при подъезде к базе Михаил Григорьевич с удо -вольствием отметил, что дымилась не только труба основной постройки - дымок вился и над тремя вагончиками. Наряду с радостью от проделанного молодёжью ветеран сразу же испытал чувство тревоги:

- В четыре трубы топливо за год улетит, где уж тут на три года рассчитывать.

И пока встречающие радостно галдели на разгрузке, глава семьи уже прокручивал в голове, что следует предпринять для решения очередной проблемы.

Банкет, по инициативе старших, превратили в сытный ужин с чаркой водки. За день все очень устали, поэтому быстро разбежались по своим углам отдыхать. Ночью опять трясло и довольно сильно. Погас свет. За безопасность жилища никто не боялся - не то, что в многоэтажке, а уж в вагончиках, пожалуй, и десять баллов можно было выдержать - тревожно было за весь мир, за всё, что было за воротами ограды, за родственников и друзей, которые остались в городах.

Утром отец проснулся раньше всех. Электроэнергии по-прежнему не было, поэтому пришлось разыскивать радиоприёмник на аккумуляторах. Переполненность эфира разом исчезла, работали только крупнейшие радиостанции, у которых ещё были ресурсы для автономного питания. Новости были ошеломляющие: вторая волна землетрясений прокатились по всему миру ещё мощнее первой - в местах тектонических разломов - ужасающей силы, в остальных - от 6 до 8 баллов. Огромные волны цунами добивали то, что осталось на побережье от земных толчков, волны пошли вглубь материков. Повсеместно было столь много разрушений, что они уже не поддавались учёту. Огромные плотины гидростанций, давая трещины, сбрасывали миллионы кубометров воды, затопляя поселения, расположенные ниже по течению рек. Помощь требовалась очень многим, но ждать её было неоткуда. Но самым страшным были комментарии учёных, которые сообщали, что начали "рыскать" географические полюса - значит, началось "биение" оси Земли, что было явным предвестником изменением оси вращения планеты.

Ни одну местную радиостанцию поймать не удалось -это вселяло ещё большую тревогу. Когда вся семья дружно позавтракала, Михаил Григорьевич коротко описал обстановку и поставил первоочередные задачи: увеличение запасов топлива, по возможности - продовольствия, укрепление крыш, подготовка ставней на окна, сооружение крытых переходов от вагончиков до дома. В ответ на недоумённые взгляды домочадцев коротко пояснил: