Дитя Тсукуеми (СИ)

?1 в топе 'Гет по жанру Дружба'

?1 в топе 'Гет по жанру Философия'

?1 в топе 'Гет по жанру Пропущенная сцена'

?1 в топе 'Гет по жанру Первый раз'

?2 в топе 'Гет по жанру Романтика'

?5 в топе 'Гет по жанру AU'

?6 в топе 'Гет по всем жанрам'

========== Последствия ==========

Лечение продвигалось довольно быстро, уже к вечеру того же дня, Шисуи смог подняться с постели самостоятельно и принять душ, что он с удовольствием сделал. Слишком уж ему надоел запах крови, что преследовал с момента пробуждения. Однако избавиться от него, когда он надевал маску, так просто не получалось. Казалось, что густой металлический запах въелся в ее поверхность и изменить это можно было только поменяв маску. Шисуи было даже немного жаль, ведь эту маску ему выдали, когда он стал частью отряда Какаши-сан. Маленькое напоминание, от которого не было сил отказаться, но желания оставаться в АНБУ, когда там нет Хатаке, не было. Учихе хотелось просто отдохнуть, избавиться от сосущей пустоты в душе, но он знал, что лекарство будет только одно - Хатаке Какаши. Только вот ее рядом не было и его все больше захватывало ощущение безнадеги. Впрочем, долго предаваться размышлениям и лелеянью боли он не стал, буквально заставив себя подняться проследовать в палату к Кошке. Он должен убедиться, что его подчиненная в порядке, да и планирование возвращения домой тоже лежало на его плечах. Он должен был знать, что писать в отчете и какие действия предпринять.

- О, Ласка-тайчо, - в палате Кошки его встретило мерное пиликанье приборов и усталый взгляд Медведя. - Вам следовало еще отдыхать.

- Нет времени, - отмахивается от слов подчиненного Учиха и совсем без перехода, уточняет. - Как она?

- Жизненные показатели стабильны, - устало вздохнув, отозвался мужчина. - Однако она еще не приходила в себя.

- Что говорят ирьенины? - устало вздыхает Шисуи и тяжело облокачивается на стену. Старые раны дают о себе знать, но он должен кое-что сделать, да и выслушать отчет подчиненного необходимо. Чакроканалы немного побаливают, но ему все же удается наложить иллюзию на палату. Теперь никто не услышит их разговор. Какаши-сан бы точно одобрила его действия.

- Ничего конкретного, да и эти ирьенины... - в голос Медведя просачивается раздражение. - В Коноху надо ее, да нельзя перемещать, состояние может ухудшиться.

- Плохо, - Шисуи недовольно морщится, пытаясь придумать выход, представить, чтобы на его месте сделала Какаши-сан... хотя у нее в хороших знакомых была сама Цунаде Сенджу. Пусть та бы и не стала мчаться по первому зову, но все же бы посоветовала кого-нибудь ей на замену. Хотя он мог быть и не прав, у Хатаке всегда было несколько вариантов решения проблем. - Что с Пантерой, да и как твое состояние?

- Все в порядке, - отзывается Медведь. - Нас тот сумасшедший почти не задел, так пара порезов. Выглядит страшнее, чем есть на самом деле. Яд на косу он не наносил, поэтому отделались легким испугом.

- Вы узнали, кто это был? - несколько устало и совершенно не надеясь на ответ, полюбопытствовал Шисуи.

- Некто Хидан, родился и вырос в Югакуре, - устало откликнулся Медведь. - Был джоунином деревни, пока совет не решил встать на мирный путь развития и превратиться из Какурезато в курортный городок. Был известен своими резкими высказываниями, а когда было оглашено заключительное решение - сорвался. Вырезал половину старейшин с их семьями, а после решил уйти. За ним послали погоню, мы успели перехватить последнего выжившего из них.

- О примененной им технике, что-то узнать удалось? - заинтересованно подался вперед Учиха.

- Нет, никто ничего не знает, но очевидцы говорили о том, что в какой-то момент Хидан стал верить в некого Джашина, - разводит руками Медведь. - Религия старая, ее почти никто не помнит, ведь ее запретили очень давно, а последователей вырезали.

- Видимо не всех, - мрачно замечает Учиха.

- Не всех, - согласился с ним подчиненный. - Кстати, Ласка-тайчо, а что за дзюцу вы на нем использовали?

- Это клановое, прости, - откликнулся Шисуи, даже не задумываясь о своих словах. В памяти невольно всплывают картинки прошлого и появляется понимание, что с его глазами произошло что-то странное. Однако он решил отложить этот вопрос до Конохи, ведь, чтобы понять произошедшие изменения, надо сесть за медитацию. Иначе никак. - Что с Хиданом?

- Не известно, - невозмутимо откликается Медведь, но заметив, как прищурился командир, поспешно поясняет. - Зажженное вами черное пламя не пропускает к нему, а крики стихли еще в самом начале. Сейчас за этим местом следит Пантера.

- Следит? - удивленно зацепился за оговорку подчиненного Учиха.

- Пламя, оно не погасло, - коротко сообщает мужчина. - Мы следим за ним попеременно. Один живой человек и теневой клон кого-нибудь из команды. Опасно, конечно, но выбора нет.

- Хорошо, - согласно кивает Шисуи. - Если увидишь Орла, отправь ко мне.

- Хай! Ласка-тайчо! - бодро отозвался Медведь, смотря, как несколько тяжеловато отлепляется от стены его командир, но даже не пытаясь предложить помощь - обидится.

Учиха покидает палату, не волнуясь о том, что кто-то мог их слышать. Иллюзии великая вещь, а ему еще требовалось решить проблемы с переброской своей команды в деревню. Да и увидеть последствия той техники, что он применил в прошлый раз. Следовало очень много сделать, но это и к лучшему. Шисуи чувствовал, что не готов засыпать и вновь видеть свою ожившую мечту во сне. Это было слишком больно, и он все чаще стал себя ловить на мысли, что не хочет просыпаться.

Еще два дня проносится перед глазами с небывалой скоростью. Шисуи приходится очень много работать и порой он засыпает, не доходя до койки в отведенной ему палате. Какаши-сан, как чувствуя его состояние, не приходит к нему во снах. Однако от этого только тревожнее, пусть он и выполнил все, что от него зависит. Его отряд смог собрать сведения о Хидане, оказавшимся джашинистом. Пусть это и было сложно, но им удалось восстановить то, как он узнал об этой вере. Нашли даже небольшой храм, больше похожий на алтарь и парочку аколитов старой веры. С ними они не церемонились, Учиха сразу же уничтожал их новой силой своих глаз, другого пути не было. Правда, что делать дальше он не знал. Сведения, которые он смог добыть об их вере... Шисуи сомневался, что им место в Конохе. Как-то у него не возникало сомнений, что за бессмертие, очень многие с радостью начнут убивать. Тем более, ритуал принятия веры был не сложен, а вылить символ веры и того проще. Учиха не торопился описывать эти подробности, слишком хорошо представляя результат и не решаясь рисковать. Он один раз уже сглупил и в результате исчезла Какаши-сан. Кто знает, какими могут быть последствия, стоит ему и сейчас рассказать о находке?

Шисуи колеблется не слишком долго, сжигая все, что могло рассказать о вере в Джашина. Он готов к последствиям, да и просто не хочет провоцировать других на совершение глупостей. Принятие этой веры он относит к ним. Делает он это удивительно вовремя. Стоило им вернуться с коротенького рейда, как прибывает запрошенная из Листа подмога. Несколько команд с опытными командирами, которых хвалила Какаши-сан, но с ним они работают настороженно. К тому же приносят приказ передать расследование в их руки, а самому возвращаться назад. Его команда выполнила свою миссию, теперь может отдохнуть. Ради этого не пожалели один из свитков для переноса раненых. К сожалению, Кошка так и не пришла в себя, по-другому донести ее до Конохи не представлялось возможным. Учиха был искренне благодарен за такую заботу, ведь рана женщины была в плохом состоянии и местные ирьенины... на них надежды не было, нанесенные клинком Хидана раны, они затрагивали не только простую плоть.