Цирк Шахматного Кошмара На Винтерфельдтштрассе(СИ)

Черно-белые квадраты - шахматки - гоночный, клоунский и шахматный рисунок.

Наверно, потому что гонщик рассчитывает путь, как шахматист, иначе в эндшпиле получит мат от команды.

Шахматист при игре в блиц швыряет фигуры, как автогонщик - машину.

Клоун (в черно-белую клетку) носится по арене со скоростью гоночного вертолета и по-шахматному задумывается над ходами.

Я на случай обвала игрушек в костюмерной не отходила от двери.

Держалась за ледяную ручку.

Если упаду, то превращусь в одну из клоунских игрушек.

- Те раз! Сейчас найду ТВОЁ! - Иржи рылся в хламе, напоминал усердного бурундука в кладовой с орехами.

В фильме о домашних животных я видела милейшего бурундучка в мешке с кедровыми орехами.

Рай в Раю!

Настоящий бурундучок смешил меня, а бурундук в теле Иржи настораживал.

- ОЙ! Топоры забыли и чучелко! - Славо хлопнул ладонью по лбу, раздался треск поваленного дерева.

Славо проломил свой череп.

Треск - настоящий, лопнула кость.

Я закрыла лицо ладошкой, присела на мягкий стульчик.

Стульчик подо мной заржал.

Я вскочила, из глаз летели искры - сейчас сожгу ваш склад с убийственной продукцией, шутники.

- Стул смехачный! - Иржи с трудом затолкал смех в себя. Еще бы - мальчик хочет дожить до понедельника, поэтому не злит меня, не смеется надо мной. - Мрин, привыкнешь! - и крикнул в спину убегающего Славо: - Шибко! Шибко! Торопись, а то манекен оживет и убежит!

В голосе Иржи звучала тревога, а следовало бы смеяться.

Почему Иржи разволновался оттого, что манекен РЕАЛЬНО оживет?

- Шуточки у вас - клоунские! - я выискивала безопасное кресло или трон для Принцессы. - АХ! Славо убежал, а голова у него треснула.

Мальчик без головы проживет, но за медицину обидно.

- То не голова, а трескачка в руке! - Иржи выдвинул ящик комода, напоминающего формой гроб (наверно, бутафорский клоунский гроб с выдвижными ящичками). - Возьми в руку и ударь ладонью по лбу! Забавно! - Иржи протянул мне подушечку телесного цвета, чуть меньше ладошки.

Я осторожно приняла реквизит, приложила ко лбу - подушечка квакнула.

- Сильнее! Не боися! Не убьёт! - Иржи высунул язык от волнения.

Я размахнулась и со всей мудростью поколений фотомоделей вжала подушечку в лоб!

В последний момент испуганная мысль горностаем промчалась в мозгу:

"Вдруг, в подушечке скрыта капсула с несмываемыми чернилами?

Или игла с ядом?"

Из подушечки раздался оглушительный треск лопнувшего кокосового ореха.

Смешно! Освежает!

Если бы Иржи пошутил надо мной и подсунул чернила, то он не дожил бы до прихода Славо.

Фотомодель в гневе страшнее горной лавины с камнями и страусами.

В Швейцарии горная лавина снесла ферму с африканскими страусами и туристами.

На фотографии из снежного кома торчали руки, ноги людей и перья страусов.

Туристов - не жалко, а страусы - милашки.

Глазки у них - пуговички, клювики - зюзюзю, кококо!

Иржи - не страус, поэтому содрала бы с него шкуру за издевательство и сшила из неё костюм для нового клоуна - более умного.

Возможно, Иржи догадывался, что с девочками шутят по-разному: одни шутки мы благосклонно принимаем, даже смеемся, а за другие шутки - убиваем.

Я еще раз отвела руку и буквально треснула ладонью по лбу - не больно, а грохот грозовой.

Прикольно в школе подшутить над учителями. Умрут от страха!

Сразу - и Иржи, и Славо, и Божена с хвостиком, и пан директор с возможными копытами в ботинках - циркачи стали мне ближе по духу.

Цирковые артисты выводят мрачных людей из комы.

- О! Много потешных пищалок, пугалок, бутафорской крови, пузырей со слезами! Ты порадуешься, Мрин! - Иржи извлёк из коробки что-то розовое с белым, встряхнул и протянул мне - так официант протягивает посетителю блюдо с живой коброй.

В глазах циркача застыл вопрос: обрадуюсь, или топну ножкой по ржущему стульчику?

Сначала розовое мне показалось клубникой со сливками.

Затем - парная телятина, и, наконец, оформилось в моём мозгу, как одежда.

Назвать подобное платьем у меня язык не повернулся, а, если бы повернулся, то убежал бы от стыда.

- Твоя униформа, Мрин! Одежда уборщицы! - Иржи заметно беспокоился, сейчас в обморок упадёт.

- Одежда уборщицы?!! - я встряхнула розово-белое воздушное.

Цветом изделие напоминало ночную рубашку, фасоном - ночной халатик.

Розовенькое платьице с розовым мехом, белыми кружавчиками, золотыми пуговками.

- Уборщицы... ХМ! Мы же решили, что я не уборщица, а называется по-другому.

Впрочем, "уборщица" - короче слово.

Неужели, я погружаюсь в цирк? - я приложила платье к себе, подошла к зеркалу.

Из зеркала на меня таращила наглые безумные глазища ужасно толстая тётка с обвислыми щеками и животом коровы, в котором поместился Мировой океан.

- Адское зеркало! - я отскочила, с опозданием поняла - кривое зеркало.

У клоунов, наверно, совесть кривая.

- Здесь НУЖНОЕ зеркало! - Иржи побелел, будто его обсыпали сахарной пудрой.

Он набросил на клоунское зеркало покрывало и подал мне другое зеркало.

Что он испугался? Храбрец богатырь?

Подумал, что я от неожиданности разобью драгоценное кривое зеркало?

Тетка в зеркале на меня не похожа, даже очень не похожа, возможно - не я.

Для того и отливают кривые зеркала, чтобы люди себя не узнавали.

- Я предполагала, что на арену выйду в клетчатом платьице - шахматке и черно-белых туфельках, - я постепенно привыкала к платью, оно, обнимало меня, подластивалось.

Уютненькое, нежное, пуховое.

- Нельзя! Мрин! Не вольно... Твоя роль для зрителя - как можно дальше от шахмат.

Ты...

- Глупенькая, наивная дурочка - розовая и пушистая? - я округлила глазки. Губки - сердечком, сдвинула носки туфель - превратилась в школьницу у доски. - Никто не заподозрит во мне шахматную шпионку.

- ОООО! Ано! - Иржи пробормотал на чешском или словацком языке.

Не знаю перевода, но догадываюсь, что циркач восторгается моим умом и блеском.

Ано, наверно, означает - Шикарно! Поразительно! Умопомрачительно!

Иржи извлек их хлама огромную метелку с разноцветными перьями.

Столько ярких красок, что я чуть не ослепла.

Зеленые, красные, лимонные, фиолетовые, рубиновые и еще - сиксилиард оттенков.

Зрители ни за что не подумают на девочку с этой метелкой, что я - чемпионка по шахматам.

В довершении концерта и театра мод Иржи преподнёс мне прозрачные туфли - ходули: каблук десять сантиметров, плюс платформа - четыре, а в платформе налита жидкость, и в ней плавают пластиковые рыбки.

ХМ! Не похожа ли я на девушку из ночного клуба?

Раньше родители держали от детей в тайне взрослые секреты.

Сейчас интернет рассекретил даже базы клонирования кенгуру, не говоря уже о картинках с безумных бразильских карнавалов.

Если бы платье оказалось коротким, как летняя ночь, то я бы ни за что не примерила.

Пытали бы меня, заставляли, но девочка подиумная себя ценит!

- Выйди! - я повелительно махнула рукой-волшебной палочкой.

- Не понял! - глаза Иржи застыли на моём прекрасном личике со сметанкой.

- Выйди! Я переоденусь! Примерю, как его... реквизит, что ли?

- Я не смотрю! - Иржи отвернулся и нагнулся над ящиком-гробом.

- Иржи! В коридоре я сказала, что девочка командует, а мальчики выполняют приказы, пусть даже поступил приказ сожрать ящерицу!

Понял? - я наступала на циркача, давила доброй улыбкой куколки Барби. - На арене, если я прикажу сходить шахматной фигурой, а ты, или Славо сделаете по-своему, то цирк взорвется.

Наступит конец света.

Мне проигрыши ни в деревянных шахматах, ни в живых цирковых не нужны.

ВЫ дома никогда не видели НАСТОЯЩИХ девочек? - я открыла дверь, еще миг, и Иржи получил бы полновесный школьный пинок.

Но уже не от куколки, а от разбушевавшейся девочки вампа.