Илья Кормильцев - Взлёт и падение СвЕнцового дирижабля

Конверт обложки был придуман Пэйджем и Плантом - это должно было быть что-то вроде вращающегося календаря, по которому садоводы определяют, когда сажать морковь, а когда репу. Художник нарисовал, как понял, но понял, видать, неправильно. Пришлось переделывать. Потом еще раз и еще. Полного удовлетворения от дизайна конверта так и не было получено.

Жизнь отравляли еще две проблемы: во-первых, нарастающее пиратство, во-вторых, маниакальное желание Atlantic иметь сингл. На этот раз выбор пал на "Immigrant Song". Группа (и Питер Грант) заняла твердую позицию - синела не будет, а если повторится выходка с "Whole Lotta Love", то Atlantic останется без своей самой продаваемой группы. И на этот раз победа осталась за LZ.

С пиратством было сложнее: пиратов шантажировать нечем. К этому времени шоу LZ, особенно в Америке, превратились в многочасовой музыкальный марафон, насыщенный импровизацией и постоянной мутацией исполняемых пьес. В этой ситуации группа была вынуждена (впрочем, не без удовольствия) работать без разогревающих артистов. А бутлегеры, зная, насколько фэны охочи до бесконечно разнообразных версий знакомых песен, записывали практически каждый концерт. Питер Грант боролся как мог со злодеями, иногда, в силу своего темперамента, попадая при этом в неприятные ситуации.

На концерте в Ванкувере он заметил в толпе человека с микрофоном на длинной палке. Набросившись на несчастного, бывший борец растоптал всю его технику да еще помял тому бока. На беду пострадавший оказался санитарным инспектором, замерявшим уровень шума на концерте. Было возбуждено уголовное дело, и на год путь в Канаду менеджеру был заказан.

19 сентября, завершив американский тур концертом в Madison Square Garden, группа вернулась на родину отдохнуть от гастрольной параферналии, девочек и пьянства. Там их ждала новость, лучше которой и быть не могло: 27 сентября "Melody Maker" объявил LED ZEPPELIN победителем года в категории "Лучшая группа мира". Шесть лет без перерыва это звание присуждалось THE BEATLES.

Глава 8 НА ВЕРШИНЕ ЛЕСТНИЦЫ В НЕБО

Третий альбом, бесспорно очень интересный сам по себе, стал, тем не менее, самым неуспешным в коммерческом смысле. Даже публика оказалась не готова к резкому повороту в творчестве, не говоря о критиках, которые и раньше не баловали четверку своей любовью. Из всех альбомов LZ третий провел рекордно низкое время в чартах и хуже всего продавался.

Если же обратить внимание на саму музыку, особенно в ретроспективе сегодняшнего дня, становится ясно, что, в определенном смысле, с этого альбома LZ и начался. Музыканты отказались от превалировавшей в первых двух альбомах ставки на "грубую силу" и порвали слишком уж очевидную и однозначную связь с блюзово-рок-н-ролльной традицией.

Музыка стала более утонченной и разнообразной: от типично цеппелиновского сплава хэви и мистики в "Immigrant Song" до фолка в старой английской балладе "Gallows Pole" - то же можно сказать и о содержательной стороне, где свежие впечатления от напряженной атмосферы Америки ("That's The Way") переплетаются с чисто английскими лирическими зарисовками в "Bron-Y-Aur Stomp".

Но ценность и хрупкость этого альбома, на атмосферу которого - мечтательную и сельскую - явно отложило отпечаток отшельничество в Брон-И-Авре, осталась - увы! - недооцененной. Это была горькая пилюля, даже на фоне сыпавшихся на группу одна за одной музыкальных наград. Особенно переживал Плант, который (не без оснований) считал, что его мастерство как поэта и певца впервые раскрылось именно на этом альбоме. Музыканты до мозга костей, LZ знали единственное лекарство от отрицательных эмоций - работу.

Перед самьм Рождеством начали обрабатывать гастрольные заготовки в Island Studios в Лондоне, но дело шло туго. Метнулись в Брон-И-Авр, но на этот раз туристическая романтика не сработала. Была зима, сыро, и отсутствие электричества, которое так очаровывало весной, сильно раздражало. Тогда вспомнили про Хедли Грандж. Быстро доставили туда роллинг-стоуновский фургон - и работа пошла. Да еще как!

Впервые LZ начинали работу над альбомом имея так мало материала в загашнике. Существовало только несколько риффов, да смутная мечта Пэйджа - сделать какую-то длинную, почти симфоническую композицию со сложными поворотами в развитии формы. Однако атмосфера Хедли Гранджа способствовала творчеству больше, чем какая-нибудь пыльная студия, не говоря уж о гостиничном номере. Все идеи рождались спонтанно и сразу же фиксировались: так и задуманная Пэйджем длинная композиция, имевшая исходно только гитарное вступление - и больше ничего -приобрела свою окончательную форму за какой-то час.

Плант сидел перед разожженным камином, Пэйдж играл на акустической гитаре. На обрывке бумаги Роберт начал фиксировать слова, которые спонтанно возникали в его сознании - так родилась "Stairway To Heaven". К чести LZ, они сразу поняли, что создали нечто бессмертное - но и остальные композиции сессии в Хедли Грандж тоже отличались гармоничностью, мастерством и тонким налетом мистики. В феврале в Island Studios были сделаны наложения, и LZ окончательно уверились, что они родили шедевр, превосходящий все, что было сделано ими до сих пор. Они еще не знали, что им придется бороться девять месяцев, чтобы выпустить этот шедевр в свет. Дело в том, что уже во время работы над альбомом Пэйджа посетила идея - выпустить альбом не только без названия, но и без указания, чья эта работа - какой группы. За всем этим лежали возвышенные рассуждения типа "пусть музыка говорит сама за себя".

Быстро была подготовлена обложка: музыканты по предложению Пэйджа выбрали себе те самые четыре символа-руны, о которых мы говорили вначале. Символ Планта представлял собой перо, вписанное в круг, символ творчества и гармонии; Дж. П. Джонс выбрал себе три пересекающихся овала - примерно с тем же смыслом, Бонэм - три кольца, символ стабильности (друзья позднее открыли, что эта "руна" полностью совпадает с эмблемой пива "Баллантайн". Бонэму, любителю выпить так, что страшно стало бы и Гаргантюа с Пантагрюэлем, такое "лого" было как нельзя более кстати). Пэйдж же изобразил себе нечтс вообще замысловатое. Фэны позднее расшифровали эту каракулю как слово "zoso". Над значением последнего некоторые задвинутые на магии головы не перестают гадать и сейчас. На обложке отшельник нес вязанку дров, на развороте - тот же отшельник, стоя на вершине горы со светильником в руке, взирал на юношу, начавшего восхождение на ту же гору. Вся эта символика, подчеркнутая из карт Таро, свидетельствовала о том, что Пэйдж уже по уши погрузился в увлекательный мир заговоров и пентаграмм.

Вот и все - ни единой надписи, ни единой фотографии. Реакция Atlantic была легко предсказуемой: "Ни за что на свете!" Началась долгая, изматывающая борьба, сопровождавшаяся ультиматумами Пэйджа, гневом Гранта, обещавшего разнести офис Atlantic на мелкие кусочки. Однако тяжба с большим шоу-бизнесом и поиски компромисса, к которому LZ вовсе не были склонны, растянулись на срок нормальной женской беременности.

Жизнь, впрочем, шла своим чередом. LZ к тому времени в деньгах уже не сильно нуждался и поэтому не рвался снова засунуть голову в гастрольную мясорубку. Однако у менеджеров свои интересы, а менеджера своего музыканты LZ очень ценили и трогательно слушались его почти как малые дети.

И - в конце-то концов - это была возможность сыграть живьем те песни из нового альбома, которые уже зудили в пальцах. И в первую очередь - "Лестницу в небо".

Британский тур был организован Грантом преднамеренно в маленьких клубах. За этим стояла, в общем-то, благородная идея - воздать по заслугам тем немногочисленным британским фэнам, которые поддерживали своей энергией группу в первый год ее существования именно в таких крошечных залах. Однако времена сильно изменились: душевная по природе своей затея вылилась в миниатюрные Ходынки по всей Англии!