Рассказы (СИ)

-А, вот ты где, моя плешивенькая макака!

Открываю глаза. Дверная панель уже закрывается, в мою тюрьму кто-то вошёл. Совершенно автоматически, шумно втягиваю носом воздух. Удивительно! Прежде чем глаза видят вошедшего, я уже знаю о нём очень много. Раньше я так не умел – это не моя способность: моего нового тела.

-Ну что обезьянка, скучаем?

Сдерживая рычание, рвущееся из глотки, я медленно поднимаю глаза. Не слишком высоко – что-то говорит, что этого делать не стоит. Я могу спугнуть свой долгожданный обед. Ведь теперь в клетке уже не тупая и трусливая жвачная скотина, теперь здесь затаился самый кровавый из всех убийц, что знала вселенная: истинный ЧЕЛОВЕК.

Девчонка, самка. Другая. Она из тех каким я был совсем недавно… Хотя может и давно. Тоненькие ножки, мягкая линия бёдер, высокая средних размеров грудь, точёные плечики, холёные руки. Я знаю – она очень красива, просто богиня, для тех к кому я принадлежал раньше. Перекрывая клокочущую в душе ярость, откуда-то с самых низов души поднимается презрение. Холодное отвращение к этому хрупкому телу. Как она вообще жива до сих пор? Ей надо было повеситься, как только она осознала себя как личность. Что-то ещё примешалось к презрению. Кажется, это зовётся жалостью. Как же ей, наверное, трудно жить. Каждый день смотреть в зеркало и видеть это отвратительное слабое тело. И жить в нём без всякой надежды на лучшую долю. Моё тело вздрогнуло – разве может быть судьба ужасней? Может. Я чувствую. Запахи принесли мне её желание: она готова к продолжению рода, готова зачать. И она этого хочет. Бедняжка, как, наверное, ей тяжело. Кто же посмотреть на неё? Какое дитя она подарит тому, кто изберёт её? Слабого, беспомощного… Ярость исчезла совсем. Ну, как он может поднять на неё руку? Такую несчастную. Неужели в нём осталось нечто от прошлого, что он теперь уже не помнил совсем? Нет, это было свойственно ему – человеку. Жалость к слабому беззащитному существу. Или это его личное, свойственное только ему качество?

-Скучаем, моя мартышка.

Девушка садится передо мной на корточки и схватив широкую складку на щеке тянет её вниз. Она сумасшедшая? А, совсем забыл: антропоид безобидная корова. Экий сюрприз ждёт вас в этом году. Корова стала тигром. Что!!! Девчонка, резко ударила раскрытой ладонью по моему лицу. От жалостливого сюсюканья в её голосе ничего не осталось. Теперь в нём какая-то злоба. Ярость. Нет, именно злоба, ненависть. Она уже не говорит – шипит, словно маленькая змея.

-А я тебя сучонок, сейчас развеселю! – В маленьких ручках мелькнул такой же маленький жезл. Чёрный тонкий жезл. – Помнишь макака? Сейчас ты опять будешь скулить! Пока мы тебя не привезли на место ты мой. Весь мой!!! Но я тебя не убью, не волнуйся. Ты во-он какой большой. Ты всё выдержишь. Когда прилетим, ты только чуть-чуть палёным пахнуть будешь. Хи-хи-хи…

В голове, словно что-то взорвалось. Он вспомнил таможенный досмотр таких вот транспортов. И антропоидов, что извлекали из трюмов. Большинство из них подвергались пыткам во время перелёта. Это заставляло замирать сердце: огромный монстр, коего не смогла бы удержать ни одна клетка, позволял издеваться над собой, ни делая ни чего для своей защиты… И ещё, но это уже не было его памятью. Боль, страшная боль, в руке. Он тихо скулит и отползает в угол клетки. Бесполезно, клетка узкая и белая холёная ручка пролезает сквозь зазоры решётки, легко достаёт до него. А в руке маленький чёрный жезл: тонкая горячая струйка бьёт из него: сварочный аппарат для работы в открытом космосе, на обшивке корабля. Тонкий язычок синеватого пламени скользит по толстой волосатой шкуре и мир разрывается от боли. Он лишь скулит и пытается увернуться. Девка хохочет, её красивое лицо обретает нечто воистину демоническое. Она жжёт его тело, вонь палёного мяса и шерсти, а он…, скулит.

Тяжёлая рука, в торс молодого мужчины толщиной, сама поднимается к глазам. Шрамы, десятки свежих шрамов. Почему шрамы? Они летят так долго? Не-е-ет. Просто его раны теперь заживают в несколько раз быстрее, нежели человеческие. Хорошее у него тело!

Ярость поднимается вновь. Эта тварь просто не имеет права жить. Честная схватка и смерть от руки врага в бою. Даже если враг сильнее тебя в несколько раз. Но издеваться, зная, что объект издевательства никогда не ответит тебе, будет всё сносить жалобно скуля… Ну здесь, ты сука, сильно просчиталась. Я не скулю. Не уползаю. Язычок пламени касается моего плеча. Господи, как больно! Я не скулю. Поиграй, самочка, поиграй напоследок. Ярость, подстёгнутая болью, взрывается во мне, взрывается как неисправный звездолёт на старте. Ха! Вот для чего те серые капли из воспоминаний…

Я поднимаю глаза. Тихо рычу. Я знаю, что она видит. Красноватые глаза, огромные жёлтые клыки, с них капает слюна. Пасть оскалена, толстая шкура на узком лбе нахмурена. Морда представителя этого вида впервые выражает ярость. Я чуть наклоняюсь вперёд, теперь пламя бьёт прямо, впритык. На моём плече расцвела синяя роза огня. Вонь палёной шерсти стала особенно острой, а боль почти нестерпимой. Моё рычание уже оглушает меня самого. Девчонка меняется в лице: отвратительная гримаса садистского наслаждения медленно, будто не веря себе самой, отступает. Теперь лицо перекашивает панический ужас, глаза раскрыты так широко, что, кажется, будто они сейчас выпадут из орбит. Губы побледнели и дрожат.

-Что…, что…, что…А-а-а-а-а-а!

Она отскакивает будто подброшенная пружиной. Что-то нажимает на стене. Дверь отсека открывается и прежде чем она захлопывается, за юной садисткой я успеваю заметить в проёме перепуганное лицо совсем ещё молодого парня. Да, ребята, вам есть чего бояться – такого ещё ни когда, не случалось. Антропоиды – бессловесная, всё сносящая скотина. Кто-то решил это изменить. Может бог…

Всё. Я больше не понимаю, что творю, не осознаю самого себя. Кровь! Время мести пришло. Я всю жизнь охотился на вас, а вы уходили, откупались и снова занимались тем же! И теперь я пришёл, не по своей воле, но пришёл другим. Вам не уйти от моей мести. Я иду за вами. Истинный человек, пришёл! Паршивые овцы, прячьтесь, бегите, кричите – вам уже не уйти и я не смогу остановиться. Моя человеческая, истинно человеческая сущность возобладала надо мной…

Я почти не контролирую себя. Короткие толстые пальцы ложатся на прутья решётки. Удивительно, но я разрываю их, лишь чуть напрягшись. Со скрежетом металл гнётся, рвётся. Я на свободе. Теперь ни что не остановит меня – там, за дверью, много мяса, оно будет драться за свою жизнь, а значит, это будет честная охота. Со всей силы бью по металлической двери. Гул почти оглушает меня, и боль в руке. Странно, дверь даже не погнулась – не поскупились ребята, на перевозку глупой, но очень ценной животины. Глупой? Взбесившийся антропоид не смог бы вырваться из трюма. Его бы убили, приземлившись на астероиде или просто открыв трюм. В открытом космосе не выживет даже такое замечательное тело. Ну, это мы ещё посмотрим. Я помню, как открывать такие двери, кажется, помню. Это из прошлого, из памяти другого тела. Где-то здесь треугольный переключатель. Его нужно нажать и повернуть в сторону, потом в другую. Ни один зверь не справиться с этой задачей, по крайней мере, быстро. Может, и я не справлюсь. Проклятый выключатель сделан под человеческую руку, мне проделать все необходимые операции будет совсем не просто. Свирепым рычанием я отвечаю на вызов этой двери, смутно, где-то в самой глубине сознания понимая глупость такого действия. Дверь вызовов не бросает и не принимает, она просто отделяет одно помещение от другого. Скрип металла заставляет меня пошевелиться. Быстро они сориентировались – этот скрип мог значить только одно, они открывают трюм. Я улыбаюсь, конечно, в силу возможностей своего тела: не успели ребятки, дверь отсека уже открывается. А что сие значит? Бортовые системы заблокируют створки трюма, так как нарушена его герметичность и может пострадать экипаж…Хорошо, что при одновременном открытии трюма и дверей отсека, здесь блокируются створки трюма – на не которых кораблях бортовая система блокировала двери отсека. Повезло. Мне. Выскакиваю наружу, в коридор. И чуть не погибаю там же. Предусмотрительные ребятки: четверо, у всех лазеры. Почему моя память работает так выборочно? Больше мыслей нет. Все четыре луча уходят в молоко. Я много быстрее их всех, вместе взятых. Замечательное тело! Одним коротким усилием бросаю его за их спины, через их головы, благо коридор достаточно высок. Боль, всё-таки один луч меня зацепил. Не смертельно. Клыки сами находят первую жертву. О, как вкусна её кровь! Нектар, пища богов!!! Остальные не успели ни чего сделать. Медлительные, слишком медлительные. Секунда и они все мертвы. Я оглашаю пространство корабля рёвом ярости и торжества, рёвом победителя. Желудок требовательно урчит. Ничего не остаётся. Я отрываю чью-то руку, вырываю сердце другому. Как всё это вкусно! Хватит. Не стоит увлекаться: здесь их ещё очень много – надо перебить всех, надо отомстить за годы… Опять не помню: за что? Какая разница! Я иду драться с вами. Вы тоже можете убить меня. Я силён, ловок, просто огромен, но не бессмертен. Защищайтесь и попробуйте выжить, ибо вам будет очень трудно сделать это!