Прогулки с бесом. Том первый (СИ)

- Тормози, дай увязать сказанное. Можно думать, что идея фюрера захватить Россию по Урал не продукт его черепной коробки, а ваша шутка? Так и было, один из наших таким манером пошутил с фюрером.

- Ничего себе "шуточки"! Почему никто не удержал?

- Себе ответь, мне не нужно: кто из вас и когда удерживал "фюреров"? Зачем? Хорошо, пусть будет так: Высшие Силы дали команду душе фюрера "погонять по углам" матушку-Европу и этим ограничиться, но с Россией - nain, не связываться! Чем бы кормились авторы, кои пишут о своих и чужих фюрерах"? Тема о "фюрерах" - "Клондайк"!

Да и то: вы только ползёте к "демократии", а у нас она давно цветёт! У нас запретов нет: некому запрещать. Хочется Россию разделить - пробуй, будь любезен, авось, получится. Повторяю: если, живя в отечестве своём - вздумаешь "хвост задрать" - "дорогие соотечественники" вмиг прищемят! Настолько крепко прищемят, что не найдётся "силы духа" выдержать! А у нас тел нет, мы можем позволить всё, что захотим. Но отсутствие тела - наш минус: нет языка, горла и лёгких, поэтому не можем "предвыборную агитацию" проводить и слабоумным из вас, напрямую, обычным манером, на мозги капать". Остаётся "непрямой контакт", вроде того, коим пользуюсь.

- Воистину сказано "нет ничего тайного...". А кто придумал "писатели - инженеры человеческих душ"?

- Что не я точно. Существовала и цвела порнографическая весёлая контора с уклоном в людоедство "Союз писателей", так вот в этом союзе и родилось заблуждение о писателях.

- На каких основания почтенную организацию называешь "весёлой" и "порнографической"? Объяснись!

- Ну, как же! Какая нужда писателям объединяться в какой-то там "союз"? Объединённый писатель не писатель, а голова в стаде. Настоящее, истинное писательство требует уединения и тишины, ухода в себя, но не в союз. Всяческие ваши прошлые "союзы" не всегда сборище приличных людей, часто совсем неприличных, и создавались для взаимного поедания. Склоки, зависть, бесконечные выяснения "кто лучший", кого "явить миру эпохальными трудами", а кого погодить. Вне союзов не писалось, путные мысли не посещали писателей и композиторов, а у художников краски не держались на полотнах и стекали на пол... "Союзы" создавались по команде "свыше", и всегда "на борьбу против сил зла", коих у "первой в мире страны победившего социализма" было по горло. Или "под завязку". Любые "союзы" для чего создаются?

- Ну, чтобы противостоять...

- Вот! Не просто "стоять", а "против". Если союз не стоял "против" чего или кого в каждый момент существования - "товарищи сверху" щекотали союзам анусы...

- Задние проходы, то есть?

- Их. Против кого "союз" из пишущей публики затевали?

- В основе против "мирового империализма".

- Вот! Пишущие в "союзе" разные, но общее одно: от них требовали писать, пусть и неодинаково, но "целенаправленно". Цели, как в тире, ставил кто-то, а писатели по ним "стреляли трудами своими живо, доходчиво, ярко и талантливо", не забывая попутно "отражать в повестях рассказах и романах громадные, титанические усилия партии во главе с товарищем... в построении светлого социалистического будущего".

Выполнялась и другая установка: "срывание маски со звериного оскала империализма". Или капитализма, на выбор пишущего. Какая из двух была важнее и милее - и до сего дня не выяснено. Построив рахитичное "светлое социалистическое общество"- верха поняли:

- Пора менять пластинку, далеко под социалистическую музыку не уйдём - муки поисков новой музыки окончились не лучшим ублюдком с названием "коммунистическое будущее, как свет в конце тоннеля" без единого чёрного пятнышка. Свойство обещанного света: светить перед концом. Длину тоннеля никто из строителей не знал, не у всех получалось тоннель пройти, многие остались в тоннеле "во имя светлого будущего всего человечества". Кто-то пытался жить рядом с тоннелем без захода в него, но таких выявляли и карали беспощадно, как "врагов народа"

- Деятеля, заявившего с перепоя, "нынешнее поколение будет жить при коммунизме" куда девать?

- Не сбивай! Продолжу: каким бы могло быть и как "засиять светлое будущее" - этого и "верха" не представляли, ничего внятного по этой теме писателям сказать не могли, а потому и отдали грёзы на откуп "инженерам человеческих душ". "Души" сплошь "совецкие", кроме тех, кого травили. Но первым и основным условием пребывания в литературном стаде оставалось "выполнение социального заказа".

- Правда, что многие начинают писать по "зову желудка"?

- Правда, но "желудочное" начало, как правило, ни к чему хорошему не приводило. Всё шло вкривь и вкось с момента, как только материальные блага сваливались на писателя в количествах больших, чем мог переварить писательский организм. Одинаково, что и миллион в руках настоящего нищего:

- Что с ним делать!? - "товарищ" переедал, отрыжками губил литературу, и той ничего не оставалось, как умирать.

- Отчего?

- Причина схода пишущих на "нуль строк" сидит в нас: боимся смерти от жира...

- Во как! И на вас управа есть?

- Управой назвать нельзя, не полная, частичная, и мы, как как любая сущность, не хотим забвения. Уходим, когда жиром давят. Не телесным жиром, телесный сорт жира вреда не приносит, речь об ином жире. К примеру: жрёшь икру без меры и запиваешь шампанским, много и разной икры и не меньше шампанского, а такие продукты не корка хлеба и за "спасибо" не выдают. Тогда-то и появляется:

- "Ценят, на икорку хватает, не малый талантище"! - первое, большое и опасное заблуждение:

- "Таланты, вечные и бесконечные, как Космос - мои"! - а нам, хотя мы и бесы, такая похвальба страшное оскорбление. Получается, что мы, вроде как люди второго сорта. Каково такое переносить? Сколько времени смог пробыть в жарко натопленной комнате, где с наглой и уверенной рожей перемещается писательское тело?

- Что происходит с покинутым писателем?

- В материальном отношении ничего ужасного, отложенный жировой запас деньгами позволяет не бедствовать питием и питанием. Ни один писатель не стоит в подземном переходе метро с кружкой (шляпой-кепи) сбора подаяния, нет "инженеров человеческих душ" и за церковной оградой, успевают создать материальную базу, не грозит вульгарный телесный голод. Куда хуже, когда обойдённый читательским вниманием по инерции пытается что-то писать, но написанное не имеет души. Желудок - да, тот виден в писаниях, присутствует явно, иногда и другие органы просматриваются, но души не видно. К некоторым из них всё же, не без нашей помощи, приходит прозрение в паре с пониманием:

- Ушла от меня сила... - но что за сила, как выглядит - не представляют. Проще: оставленный писатель подобен большой и красивой печи в изразцах давно не сжигавшей в чреве своём добрую порцию берёзовых дров. Покинутые авторы последующие неудачи валят на какую-то "музу":

- Покинула, стерва... - но причём эта особа понять не дано. Муза ни минуты в жалобщиках не пребывала, их обиды не по адресу, это мы их покидаем!

- Понятно! Такой писатель приобретает сходство с известным рестораном с закончившимися продуктами и без доставки свежих "утех желудка". Вопрос о нас: покинешь, или останешься до конца?

- О каком конце речь? Телесном?

- Бывают другие? - обвыкся с бесовской манерой вести беседу и отвечал в бесовской манере. Верно сказано: "с кем поведёшься - от того и наберёшься..."

- Внимательно слушаешь? "Что-то с памятью твоей стало": только что объяснял причины вашего "литературного" конца - и забыл!