Декалог

Несмотря на серьезное выражение лиц, непохожи на скорбящих, потрясенных неожиданной потерей сыновей. Председатель в завершение своей речи обращается к ним.

Председатель. Позвольте, прощаясь с нашим выдающимся коллегой, обладателем одиннадцати международных золотых медалей и участником многочисленных выставок, выразить родным искреннее сочувствие и предложить помощь, если понадобится. От имени руководства Польского союза филателистов, от имени друзей и конкурентов и от своего имени склоняю голову над этим гробом. Прощай, Корень.

Могильщики, с нетерпением дожидавшиеся конца речи, принимаются за работу. Перед Ежи и Артуром выстраивается очередь желающих выразить соболезнование.

3

Артур и Ежи не могут найти нужный дом среди одинаковых бетонных коробок микрорайона.

Ежи. Я тут был… несколько лет назад… восьмой этаж, это я знаю точно.

Стоят в растерянности. Артур замечает траурное объявление на дверях подъезда. Идут к дому.

4

Ключей — пять, замочных скважин — четыре и еще висячий замок. Братья подбирают ключи. Легче всего пошло дело с висячим замком — тут сомнений нет. Когда они его открывают, с грохотом падает железный засов. С другими ключами разобраться сложнее.

Артур. Смотри-ка, жесть…

Действительно: дверь обита толстым прочным листом жести. Братья возятся с ключами.

Ежи. Отец сам открывал, когда я тут был…

Артур отпирает верхний — почти у самой притолоки — замок. Из одного ключа, похожего на длинный гвоздь, пришлось сначала выдвинуть острие — неудивительно, что ни в какие другие отверстия он не влезал. В верхнее же — маленькое и едва заметное — входит свободно; щелчок — и замок открыт. Остаются еще три, но с ними справиться проще: один открывается нормально, в левую сторону, другой — чтобы запутать злоумышленников — в правую, к третьему подходит плоский английский ключ. Ручка долго не хочет поворачиваться; наконец, дверь поддалась, но тут же раздается пронзительный вой — сработала сигнализация. Братья поспешно захлопывают дверь, однако вой не прекращается. Сверху бегом спускается сосед в элегантной рубашке с галстуком и домашних шлепанцах.

Сосед. В чем дело?..

Ежи. Мы — сыновья…

Приходится кричать — вой заглушает слова. Сосед вбегает в квартиру. В крохотной прихожей висит на гвозде зеркальце; гвоздь оказывается выключателем. Вой стихает. Сосед, подойдя к двери, загораживает вход.

Сосед. Попрошу документы.

Ежи вынимает удостоверение личности. Сосед внимательно его изучает.

Артур. Я с собой не ношу… Я — брат.

Ежи. Да, брат.

Сосед сравнивает лицо Ежи с фото на документе: более или менее похож; фамилия и имя отца тоже сходятся.

Сосед. Документики при себе надо носить. Да и у вас уже просрочено, не мешало бы: поменять.

Возвращает Ежи удостоверение, протягивает руку.

Сосед. Искренне сочувствую.

Ежи. Спасибо.

Сосед, оглядываясь, поднимается на один пролет. Братья с некоторой опаской входят в квартиру.

5

Ежи. Черт.

Квартира нам уже знакома. Комната с железными шкафами, узкая, покрытая одеялом кровать. Табурет, кухня со старым холодильником и солью в баночке, ванная, выкрашенная масляной краской. Братья, неприятно удивленные, обходят крохотную квартирку. Задерживаются возле аквариума с дохлыми рыбами.

Ежи. От голода. Надо выбросить.

Пытаются поднять аквариум, но он очень тяжелый.

Ежи. Принеси дуршлаг.

Артур идет в кухню, возвращается с дуршлагом. Вылавливает рыбок; большого труда это не составляет, только одна упорно ускользает; наконец, и она оказывается в дуршлаге. Артур несет капающий дуршлаг в уборную, выбрасывает рыб, спускает воду, рыбки исчезают. Ежи стоит посреди комнаты, принюхивается.

Ежи. Воняет.

Артур. Воняет, точно.

Подходит к окну, дергает задвижку, но окно и не думает открываться. Ежи пытается сделать то же самое с балконной дверью — безрезультатно. Обнаруживает гвозди в оконных рамах.

Ежи. Наглухо заколочены.

Артур. Зачем?

Ежи. А зачем сигнализация? Замки? Засов? Ты что, старика не знал?

Артур. Не так, чтобы очень…

Ежи. Вон он как проветривал…

В одно из окон встроен большой кондиционер. Артур прикладывает к нему ухо.

Артур. Эйр-кондишн. Даже работает.

Ежи разглядывает термометры в кондиционере.

Ежи. Поддерживает постоянную температуру. И влажность.

Братья находят в связке ключи от висячих замков на шкафах. Отпирают их, отодвигают блокирующие дверцы засовы. В шкафах аккуратно расставлены кляссеры. На отдельной полке специальные принадлежности: лупы, пинцеты и т. д. Рядом полка с каталогами и филателистическими журналами со всего мира. Особняком лежат одиннадцать золотых медалей, полученных отцом на международных выставках.

Ежи. Надо будет все это продать. Ты хоть чего-нибудь смыслишь?

Артур мотает головой: ничегошеньки.

Артур. Морозилку купишь или новый телевизор?

Ежи. Это уже есть. Может быть, видик. Если хватит…

Артур распрямляется.

Артур. А я промотаю… все до гроша, сколько бы ни было.

Щелкает себя по горлу — жест вполне однозначный.

Артур. Выпить бы… как ты думаешь, у отца найдется?

Ежи открывает холодильник, обнаруживает бутылку с остатками водки на донышке.

Ежи. Я — нет. У меня еще дела.

Артур разливает водку поровну, стараясь не пролить ни капли.

Артур. Даже по полста не получилось… За отца. Хоп!

Ежи поднимает рюмку, отхлебывает глоточек. Артур выпивает залпом, одобрительно кивает: холодная. Братья садятся.

Артур. На сколько это потянет?

Ежи. Понятия не имею. Марки теперь дорогие… тысяч на двести, может, а то и на полмиллиона…

Допивает водку. Начинает вынимать из шкафов кляссеры и, бросая их на стол, перечисляет.

Ежи. Загубленная жизнь матери. Хреновая жратва. Штаны в заплатах.