Тройная игра афериста (СИ)

-Что смотришь, Шмель,-сказал полный?-Ждем тебя, видишь. С зоны уже позвонили, порадовали нас. Ну, что ты молчишь. Будешь требовать долю? Так дадим, конечно дадим. Пятнадцать тысяч, все, как положено, в зелененьких.

Хоркин сел в полукресло, засунул руки в карманы, нахохлился. На охрану он не смотрел. На полного - тоже. Он смотрел перед собой на столешницу.

-Ну, что ты, что ты,-явно беспокоился полный? - нормальная сумма. Ты же всего десять миллионов должен был получить. А инфляция? Я с процентами даю хорошими.

Он положил перед Хоркином пачку долларов.

-Вот, ровно пятнадцать тысяч. По нынешнему курсу больше тридцати миллионов рублей...

-Ты хочешь жить спокойно, - впервые подал голос Хоркин?

-Хочу, очень хочу. Мне, чтоб спокойно жить, лучше тебя грохнуть тут - и концы в воду. Что ж, я виноват, что ли, что ты сидел. Я тебя не сажал, мы уговаривались, что ты на себя все возьмешь, и о цене уговаривались в долларах. Мы о десяти тысячах уговаривались, а я пятнадцать даю. Ну еще тысячу добавлю, хочешь?

-Пять.

-Еще пять?! Да ты с ума сошел! Я тогда вовсе ничего не дам. И прав буду, вот увидишь.

Полный протянул руку к столу - забрать деньги. И заорал. Его рука оказалась пришпиленной к столешнице стилетом.

Хоркин протянул левую руку, взял деньги и положил их в карман. Потом повернулся к ошеломленной охране.

-Не советую рыпаться.

Он выдернул стилет, перехватил полного за шиворот. Стилет аккуратно уперся в ямочку под кадыком.

-Пойдем, проводишь до машины.

Они прошли мимо недвижимых охранников, спустились к машине.

-Еще пять тысяч пришлешь в гостиницу,-тускло сказал Хоркин.-И скажи спасибо, что у меня сегодня хорошее настроение.

Он уехал, а полный стоял, баюкая покалеченную руку, и жалобно смотрел вслед машине.

Следующий визит был не таким мрачным. Женщина, к которой зашел Хоркин, явно была ему не чужая. Она всплескивала руками, смотрела на него с растерянным обожанием. Звука опять не было, только играла тихая музыка - тоскливая мелодия свирели, сопровождающая его действия, как в кино.

Хоркин положил на стол пачку денег, полученную у полного и ушел. Женщина бессильно протянула руки - удержать.

В новой квартире обстановка была деловой. И Мужчина в строгом костюме вел себя по-деловому.

-Проходите, Хоркин, садитесь. Рад, что все позади. Коньяк, виски? Да, да, совсем забыл, что вы не пьете. Сок, минералка? Может чашечку кофе? Что-то вы совсем мрачный стали?

-Веселье, юмор ослабляют оборонные возможности,- говорит Хоркин. Он сидит, нахохлившись, смотрит прямо перед собой.

-Да, конечно, я как-то не подумал, через что вам пришлось пройти. Да. Конечно. Вот, все согласно договора - 50 тысяч долларов плюс максимальные проценты на эту сумму за эти годы. С вашего разрешения я деньги в банк не клал, они работали в моем бизнесе. Прибыль - пополам. Ваша доля за эти годы 20 тысяч. Всего семьдесят. Вот, разложены в пачки по десять тысяч. И еще раз примите мою благодарность.

Хоркин распихал пачки по карманам. Он по-прежнему в этом нелепом тюремном костюмчике, но откуда-то появился плащ, мятый и еще более нелепый в ансамбле с кроссовками.

Хоркин сел в машину, рассеяно посмотрел на водителя. Было такое ощущение, что он пытается вспомнить нечто важное. Потом Хоркин как-то обреченно махнул рукой:

-В аэропорт.

ххх

Летит самолет. Над прекрасной российской землей летит самолет.

Хоркин беседует с католическим священником.

-Видите ли,- хорошо поставленным голосом говорит священник в нашей религии мы за все случившееся принимаем вину на себя.

-Это очень сходно с ведантой. Твое "Я" является частицей других "Я", все недоброе отражается и в твоем "Я".

Хоркин посасывает апельсиновый сок. Он расслаблен, но одет столь же нелепо.

-Простите, - говорит священник, - это не мое дело, но я хотел бы задать вопрос?

-Задавайте.

-Ваш внешний вид говорит об определенных трудностях. Может вам нужна помощь?

-Вы имеете в виду материальную помощь?

-Я скорей имел в виду помощь духовную. Но и в материальной церковь не отказывает нуждающимся.

-Вы можете меня исповедовать?

-Да, поделитесь, сын мой, тем, что вас гнетет.

-Боюсь, что вы ошибаетесь. Ваша вера чиста и искренна, но она консервативна. Слова, слова... Позвольте пожертвовать на ваши богоугодные деянья немного денег?

-Ну, мы охотно принимаем пожертвования. Если это облегчит вашу душу...

-Облегчит, вот две тысячи долларов.

-Я просто растерян. Вы уверены, что эти деньги даете эти деньги от чистого сердца. такая, все-таки большая сумма.

-Я уверен. Возьмите.

Мигает табло. Самолет идет на посадку. Таксисты, окружившие пассажиров, не обращают на Хоркина ни малейшего внимания. Он скромно садится в на барьер ограждения и вопросительно смотрит на горластых шоферов. Наконец кто-то удосуживается спросить:

-Поедем?

-Можно.

-Сто тысяч до Москвы.

-Сто, так сто.

ххх

Вестибюль гостиницы "София". Хоркин подходит к администратору, о чем-то говорит, дает деньги. Лицо администратора выражает изумление. Хоркин в сопровождении горничной поднимается в номер. Номер шикарный - суперлюкс.

Хоркин даже не осматривает пять комнат своего временного жилья. Он достает из спортивной сумки маленький кипятильник, быстро заваривает и выпивает чашку кофе и выходит из гостиницы.

Через некоторое время мы видим его выходящим из такси у одного из высотных домов сталинской застройки. Он минует некогда шикарный вестибюль и замирает у двери N12. Что-то сдерживает его, уже потянувшуюся к звонку, руку. Чуть поразмыслив, Хоркин резко отходит от двери, спускается на лифте и выходит из подъезда.

В цоколе дома - гастроном. Хоркин высмотрел двух алкашей у входа, подошел к ним, выразительно щелкнул себя по горлу. Вскоре все трое вошли в лифт и остановились у 12-й квартиры. Хоркин позвонил и неуловимым движением скользнул вбок. Дверь открылась мгновенно, напарников Хоркина затащили в квартиру, его не заметили. Дверь захлопнулась. Хоркин продолжал стоять, прижимаясь к стене. Вскоре дверь отворилась, выскочили двое крепких парней, ринулись к лифту. В тот же момент они увидели Хоркина, но не успели схватить его: Хоркин заскочил в квартиру и захлопнул дверь.