История третья. В которую кто-то верит, а кто-то нет (СИ)

Я уверенно зашагал по дорожке, обогнул дом, дошел до парадного и только было ухватился за массивную ручку громоздких дверей, как меня окликнули. Я обернулся.

Жена шла за женщиной, но к моему удивлению, они пересекали двор совсем в другом направлении. Они шли наискосок, в сторону строения, расположенного в дальнем, левом углу двора. Почему-то, мне тоже захотелось их остановить. И сказать, мол, а вы ничего не перепутали? Тем более, над парадным во всей своей красе блистала табличка с номером 27. А с моего места хорошо было видно, что там, куда вслед за женщиной шла моя жена, никакого номера и вовсе видно не было.

Но женщина, остановившись, призывно махнула мне рукой. Приближаясь к ней, я во все глаза смотрел на неказистый с виду то ли дом, то ли флигель, что-то вытянутое, приземистое, тоже бежевого цвета, с треугольной крышей и с двумя крылечками по бокам. Между ними был разбит довольно-таки красивый палисадник. А еще, позади палисадника, точно посередине флигеля, к стене были привинчены четыре металлические скобы, к которым крепилась железная лестница.

Ее густо увивал плющ. Взбираясь кверху по боковым опорам, он надежно цеплялся за выступающий карниз, и разрастаясь в разные стороны, так же густо оплетал черепичную крышу. И когда я подошел ближе, неожиданно из-за облаков показалось солнце. Ярко осветив пышную кровлю, слепящие лучи так и брызнули мне в глаза сочной, промытой недавним дождем зеленью.

- Нам сюда. - сказала женщина, указав рукой на ближнее к нам крылечко.

- А-а... - я тоже указал рукой, но не на крылечко, а на дом с табличкой 27.

- А там коммунальные квартиры.

- А-а... - я протянул руку к крылечку.

- А здесь нет.

- Но-о... - я поднял было руку, но передумав, опустил.

- Номер? Точно такой. Табличку кто-то содрал. Давно уже. - сказала женщина и махнула рукой.

- Но где гараж? - не удержавшись, я всплеснул руками.

- Да вот же! - указала глазами женщина, видимо решив, что тыкать рукой на то, что находится чуть-ли не под моим носом, было бы верхом расточительства энергии и сил.

- Вот ты где. -подумал я разглядывая добротную некогда постройку из желтого кирпича с покатой крышей. Обращенная ко мне боковой стеной, она в самом деле смахивала на гараж.

- Погодите. - сказал я - там у ворот вдоль забора три деревянных сарая и еще один, который напротив них. Так это он и есть?

- Да. - сказала женщина.

- Так с той стороны он деревянный. А с этой кирпичный. Как так?

- Сосед пристроил кладовку, а так он кирпичный.

- Все не слава богу. -подумал я и огляделся.

Теперь стало ясно куда мы попали. В некий обособленный мирок, откуда наружу был только один выход - через ворота. И... довольно-таки интересный. По всему периметру обнесен оградой, обсажен деревьями между которых были разбиты симпатичные цветочные клумбы. Гараж находился напротив флигеля, а поскольку большой дом располагался по диагонали в противоположном углу двора, свободного пространства хватало с избытком.

- Все это - женщина описала рукой широкий круг - когда-то принадлежало одному купцу. В большом доме проживал он сам. А в этом флигеле жили работники.

Я удивился:

- Сколько же дому лет?

- Дата постройки согласно документам, 1905 год.

Я присвистнул.

- Да вы не беспокойтесь. Он еще лет сто простоит! Увы, сейчас так не строят.

С этими словами женщина подошла к крылечку, вытащила из стены расшатанную половинку кирпича, открыла дверь, подсунула под нее этот обломок, и оставив дверь распахнутой, вошла внутрь.

- Кто знает. - усомнился я, жалея, что пожалуй, зря мы напрасно тратим время. Уловив мое настроение, жена шепнула:

- Ну что с тобой? Давай хоть посмотрим! Не понравится - уйдем.

Я вздохнул:

- Мне уже не нравится. Не дом, а колыбель революции.

- Надеюсь ты не станешь ее раскачивать во второй раз прямо сейчас. Пойдем, а то неудобно.

Я тоскливо огляделся и задержав взгляд на кирпичном сарае, похожим на гараж сказал:

- Пошли...

Переступив порог мы оказались в небольшом коридорчике. Как выяснилось, он служил тамбуром для трех отдельных однокомнатных квартир. И снова, женщина сделала приглашающий жест. Первой в квартиру вошла жена, следом за ней я. Поначалу я постоял у порога, осмотрелся, а потом начал расхаживать. Прохаживаясь туда-сюда, я поочередно выглянул на улицу из всех окошек, потрогал и потряс деревянные рамы, мимоходом простучал стены, пальцами измерил ширину подоконников, попытался в прыжке достать до потолка и не достал. Я придирчиво заглянул в каждый угол, но нигде не обнаружил ни единого признака ветхости. Ремонт конечно был так себе, точнее сказать, его почти не было, но неожиданно я поймал себя на мысли, что квартира мне нравится. Потолки-высоченные. Стены- чуть-ли не в метр толщиной. Подоконники как двуспальная кровать. Оконные проемы выполнены по старинке в виде арки. Полы из дерева.

- В самом деле, сейчас так не строят.- мелькнуло в голове. - Если приложить руку, то может выйти та еще конфетка.

Еще разок окинув взглядом квартиру я попросил хозяйку показать гараж. То что я увидел превзошло все мои ожидания. Неприглядный снаружи, изнутри он оказался вместительным и ухоженным. А еще в нем был замечательный верстак. Погреб тоже был ничего. Правда без полок, но красноречивый взгляд жены пророчил мне, что первым делом, если состоится сделка, они появятся тут в первую очередь.

И в скором времени сделка состоялась. Ремонт преобразил квартиру, хотя недоделок все же хватало. Но я и жена радовались как дети. Ведь это было первое собственное жилье. Я с упоением устранял недочеты используя для этого каждую свободную минуту. Помимо ремонта, раздираемый любопытством я облазил наш дом вдоль и поперек. И каждый раз, попадая в разные уголки теперь уже и нашего обособленного мирка меня охватывал восторг от ощущения свершившегося наяву путешествия в далекое прошлое.

Бывая на чердаке, я оглаживал рукой массивные балки из прочного векового дуба. В потемневшей древесине можно было увидеть выпуклые шляпы кованных гвоздей, а в одном месте, где рассохшееся дерево чуть-чуть разошлось в стороны, удалось разглядеть и саму часть побуревшего от времени трехгранного стержня. Как-то раз, обмолвившись об этом жене, в ответ я услышал, будто в старину кованные гвозди служили мощным домашним оберегом. Но чтобы вытащить хотя бы один гвоздь не могло быть и речи: испытанное временем железо, вбитое в тяжелую древесину что называется напрочь, уже навечно составляло с ним одно целое.

Спуск в подвал походил на переход в другое измерение: если там, наверху, мир гудел от разнообразия всевозможных шумов, то здесь, первое, что обрушивалось сразу, так это ни с чем не сравнимое безмолвие. Сюда, сквозь невероятную толщу кирпичной кладки не проникал ни единый звук. Именно так наверное и воспринимают окружающий мир потерявшие слух люди, и надо сказать, испытав это ощущение хоть единожды, хочется без конца благодарить судьбу за то, что чаша заполненная подобным несчастьем до сих пор благополучно обошла тебя стороной.

Помимо тишины, не было никакой надежды на то, что глаза со временем привыкнут к темноте. Жди хоть до второго пришествия, но так и не дождешься. В кромешном мраке самой кожей ощущалась необозримая бесконечность. Лишь свет электрического фонаря возвращал осознание существующих границ, сотворенных когда-то умелыми руками безвестных мастеров. Пробивая густую тьму, яркий луч освещал несущие стены, которые плавно переходили в великолепный сводчатый потолок. Увидев его впервые, я не удержался: вскарабкавшись на трубы центрального отопления, я выпрямился во весь рост и протянув руку вверх, один за другим, на сколько позволяла вытянутая рука потрогал шероховатую поверхность вековых кирпичей. На ощупь они были прохладные и сухие.

Осень выдалась теплая и если не лил дождь, иногда я и жена коротали вечера сидя на крылечке. В такие минуты, довольные от понимания, что узы съемного жилья наконец-то сброшены, мы сидели обнявшись и тесно прижимались друг к другу. Собственность, пусть даже заложенная в банк, все же приятна. А если ты молод и у тебя уже есть на будущее стартовый капитал вложенный в недвижимость, то такая собственность приятна вдвойне.