Битва за Арракис (СИ)

- Ну все, отвоевался я, - грустно сказал управляющий, кривясь от боли в раненой руке. - Удачи тебе, сынок. Не дай себя убить, будь бдителен и возвращайся живым к своей матушке.

- А вы теперь как? - Тоньо осторожно обнял старика, который, по счастью, мог держаться на ногах - в отличие от других своих сослуживцев.

- Да уж как-нибудь, - пробормотал тот. - Думал я вот, что женюсь, так теперь мне и жениться не придется, кто за инвалида замуж пойдет, лишняя обуза. Лучше б я сегодня умер.

- Ну нет, тут вы неправы, - юноша попытался подбодрить своего знакомого. - Война идет, мужчин мало, пусть даже и инвалид вы, но правая-то рука у вас цела, и хоть что-то вы по хозяйству делать можете. Наверняка же найдется какая-нибудь вдовушка, которой нужна опора и поддержка, а вы к тому же человек добрый, обижать ее не станете. Так что не сетуйте на судьбу, все у вас еще будет неплохо, я рад, что вы сегодня не погибли. Только жаль, что поговорить мне теперь не с кем, мы же с вами хорошо поладили.

Старик вымученно улыбнулся.

- Может, еще и свидимся. А то даже и поработаем вместе. Генерал Тирис - человек добрый и милосердный, авось меня и без руки на работу возьмет.

Тоньо с тоской окинул взглядом базу. Кругом песок, камни, железо, хоть бы один зеленый листик, как красиво было на Каладане с его зеленью, и управляющий уже совсем скоро сможет увидеть родину - пусть и без руки. Он еще легко отделался: многие раненые лежали без сознания, кому-то осколками разорвало внутренности и перебило кости, и теперь люди нуждались в срочных операциях, а кто-то даже не дожил до прилета карриала, и их похоронили в песке прямо на территории базы - транспортировка тел стоила слишком дорого, и родственники погибших вскоре получат от командующих уведомления о том, что их близкие погибли на войне. Он даже не смог бы описать словами то, что сейчас чувствует: тоску, подавленность, растерянность, страх...

- До свиданья, - ответил он управляющему со слезами в голосе. - Надеюсь, что смогу еще когда-нибудь поработать с вами.

ГАЗОВАЯ АТАКА

Похоронив убитых и отправив раненых лечиться на Каладан, солдаты Дома Атрейдесов взялись за восстановление разрушенных построек и укреплений. Рядовые бойцы, еще не умудренные малоприятным опытом, даже немного успокоились, хотя старшие по званию не уставали напоминать им о том, что расслабляться не стоит - Ордосы славились своим коварством, подлостью, беспринципностью и умением наносить удары исподтишка. В этот раз все произошло точно так же, как и следовало ожидать - в борьбе с такими врагами, как справедливо заметил один из лейтенантов, любая оплошность может стоить многих жизней.

Казармы на основной базе Дома Атрейдесов располагались двумя группами, у каждой из которых имелась собственная система вентиляции. Как-то раз утром почти все, кроме караульных, наслаждались последними приятными минутами сна перед побудкой и построением, однако потом произошло то, чего все солдаты, несмотря на усиление мер безопасности, не могли ни предусмотреть, ни предвидеть - вся их бдительность оказалась бессильна против изощренных хитростей врагов. Вместо свежего воздуха в первую группу казарм прямо по вентиляционным трубам внезапно потек ядовитый темно-зеленый газ, и вскоре все, успевшие вдохнуть хоть глоток этой мерзости, оказались отравлены насмерть - Ордосы застали неприятельских солдат врасплох, видимо, отлично изучив распорядок дня на базе противника.

Тоньо Кари сильно повезло: его казарма находилась во второй группе чуть поодаль и оказалась подсоединена к другой системе воздухоснабжения, поэтому он не наглотался во сне отравы. Разбуженный сигналом тревоги, он быстро натянул форму, схватил оружие и выскочил на улицу. Открывшееся его глазам зрелище оказалось настолько страшным, что у юноши невольно задрожали руки и подогнулись колени. Чуть поодаль у выходов из первой группы строений в песке копошились, стоя на четвереньках или даже лежа, его сослуживцы, одетые в одно нижнее белье. Выпучив глаза и судорожно вцепившись пальцами обеих рук в грудь или в шею, они надрывно, тяжело кашляли, хрипели, задыхались и выплевывали на так и не успевший остыть после дневной жары песок кровавые лохмотья, когда-то бывшие их легкими.

Молодой солдат замер в немом ужасе. Его товарищи, которым посчастливилось благополучно проспать ночь и избегнуть столь жуткой участи, смотрели на происходящее с таким страхом, что, казалось, еще секунда - и они просто забудут обо всех приказах и побегут прочь в неизвестном направлении, словно дикие звери от наводнения, пусть вокруг и полные опасностей дюны, в которых можно за минуту найти свою смерть.

Время от времени то один, то другой пострадавший терял последние силы, переставал кашлять и валился лицом в песок; еще несколько мгновений он пытался приподняться, опираясь на руки, еще боролся за жизнь, но потом лишался чувств, переставал дышать, и все было кончено. Вокруг наглотавшихся отравленного воздуха людей уже сновали санитары, надевая на них кислородные маски; кое-кто пострадал чуть меньше остальных, успев закрыть нос и рот одеялом, но и они получили серьезные повреждения дыхательных путей.

- Что это такое? - наконец отважился спросить у старшины Тоньо, немного отойдя от первоначального испуга.

- Все то же самое, не зря я вам советовал ухо востро держать, да только все бесполезно, - тот уныло махнул рукой, злясь из-за собственного бессилия. - Ордосы в очередной раз нас перехитрили. Это их почерк - газовая атака, я ж на прошлой войне был, они такое очень любят - наших ребят и кислотой поливали, и смесью хлора с бромом, вон как сейчас, травили, только на открытой местности, а не в зданиях. Теперь вот и до казарм добрались, это явная диверсия. Наши все после такого покойники, никто не выживет.

- Почему?! - в недоумении воскликнул рядовой.

- А потому, что у тебя, парень, - старшина ткнул его пальцем в грудь, - от такого все твои легкие внутри в кровавую кашу превратятся. Даже если на тебя потом маску наденут кислородную, тебе это поможет, но ненадолго - ну, станет на какое-то время легче дышать, но потом ты все равно умрешь.

Тоньо вздрогнул. Чем дальше, тем сильнее он ощущал себя зверем, загнанным в ловушку, или рыбой, попавшей в сети, но при этом отгрызть себе лапу и выбраться из капкана или разорвать сеть, как это делают пойманные животные, не смог бы при всем желании. Наверное, у него все же нет другого выхода, кроме как умереть в этих бескрайних песках, которые тянутся и тянутся с севера на юг и с востока на запад - а есть ли на этой жуткой планете вообще такое понятие, как стороны света?

Старшина тем временем пустился в воспоминания о том, как во время прошлой военной кампании ордосское командование, желая побыстрее захватить вражескую базу, отдало приказ применить отравляющие вещества, и на позиции Дома Атрейдесов медленно пополз темно-зеленый туман, убивающий все и всех на своем пути - наверное, от такой мерзости умер бы даже песчаный червь, случись ему соприкоснуться с такой дозой яда. У солдат герцога Ахиллуса не оказалось противогазов - не только по причине нехватки финансовых средств, но и потому, что никто не ожидал подобной жестокости со стороны врага. Их накрыло тучей отравы, и те их них, кто не успел уйти в укрытие, не погиб на месте и пусть даже смог хоть чем-то закрыть лицо, потом долго сотрясались в приступах мучительного кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленный песок. Пострадали не только люди, но и оборудование: медные предметы покрылись толстым слоем зеленой окиси хлора, продукты стали непригодны для употребления, поскольку руководство Дома Атрейдесов сэкономило на герметичной упаковке. Рядовые, слушая его рассказ, в буквальном смысле слова дрожали от страха; теперь они боялись ложиться вечером спать - ведь утром-то можно и не проснуться... или проснуться с сожженными отравой легкими и кровавым кашлем.