Прогулки с бесом (СИ)

Картина убийств выглядит так: начинается и продвигается до финала, или кто-то вмешивается в процесс лишения жизни и командует:

- Отставить! - так было в Польше. И тогда был зрителем, хотя и мог принять участи в рискованной затеи, но что удержало как всегда остаётся неизвестным.

Глава 97.

Прогулки в монастырских

стенах. Зима сорок два-три.

Внимательный читатель, а потому, уверены, заметил: мечемся из зимы в лето и обратно. Менее наблюдательный человек не обратит внимание на метания, но ты обязательно скажешь: "можно подумать, что у пары писателей-любителей было не два года оккупации, а пяток, или более" - и будешь прав.

Оно, конечно, если напрячь память - можно "линейно" рассказать о событиях шестидесятилетней давности, но стоит ли? Возьми в рассмотрение момент: кая разница в какое время разнесло Митяя "фенькой"? Или расстреляли человека у часовни? Интересно другое: человека в комбинезоне танкиста расстреляли не жившие в монастыре немцы, а пришлые.

А рассказ о монастырском хлебе: нужда в родимом не прекращалась ни зимой, ни летом... Заявление "нет последовательности в повести" на гордыню не похоже?

- Будь доволен тем, что осталось в памяти, выскажи признание Склерозу за милость и продолжай:

"...келья из двух помещений подобна клетке, не разбежишься. И монастырь клетка, но большая, с короткими улочкам. Имейся миллионы - не жлобствуя потратился на эксперимент...

- Интересно: какой?

- В помещении, эдак двадцать на двадцать в метрах, высоком и светлом, расставил клетки с попугайчиками-корелами, много клеток, десятка два, дал птицам привыкнуть к новому месту - и открываем клетки:

- Летите, птицы! - дальше основного помещения не улетят, понятно...

- Что далее?

- Смотрим, сколько особей вернутся в свои клетки и вернутся ли? Или будут жить под потолком основного помещения?

- Не вижу смысла в эксперименте...

- Сам не вижу, но будь деньги провёл эксперимент.

Монастырь пусть и "христианская", но "коммуна". Не дано нам, русским, талантов изобретать что-то иное помимо "коммун", за какое строительство не берёмся - всегда оканчивается коммуной.

- "Коммникабельные" особи...

Большевики, создавая "первое в мире государство рабочих и крестьян", по скудости ума, ничего нового не изобретали, а всего лишь повторили чужое изобретение, но на "свой манер". Логика нормальных говорит: "если делаешь "копию", то она обязана быть лучше подлинника: в копии есть возможность не повторить ошибок подлинника, в копии проще избегать "недоделок, ошибок, недосмотров и просчётов" подлинника. Но почему-то копии у нас получаются хуже подлинников. Феномен бес назвал "секретом копий".

Убогий социализм, на который "большевиков" хватило - был скопирован и подправлен с русского монастыря: всё и вся в монастыре общее, никакого вольнодумства от насельников и полное подчинение настоятелю "телом и духом". Хорошее слово "настоятель", но двойного действия: "наставить на путь истинный", и всего лишь "настаиваю на своём". "Идея построения бесклассового общества" была взята "сверху": "если один "отец небесный" волен распоряжаться на небе, то почему на земле должно быть иначе"!?

В монастырях "перекуров" не бывает, вместо них - молитвы, родня "политинформации", иначе - "духовные беседы". С древности и до се, в определении "что есть "духовность" - ясность отсутствует, а потому любой и всякий краснобай под "духовность" суёт своё. Всунутые в "духовность" идеи одного краснобая - противоречат идеям краснобая не лучше первого, и оттого рождается вражда, кою принято глушить молитвами. "Спасающие душу" и до сего времени пользуются древними молитвами, в коих никто и никогда не покусился изменить ни единого знака, а коммунистические "молитвы" менялись "соответственно моменту".

"Отец", "учитель", "друг", "брат" и "вождь" савецкого народа порченый от младости семинарией, ничего иного, как только из России подобие монастыря с вариациями, не мог.

Почти в центре монастыря стояло здание общей трапезной. Трапезные помещения русских монастырей сооружались по плану: нижний, цокольный этаж служил кухней, в верхнем помещении монашествующие укрепляли плоть презренной пищей. "Советская власть", что было от неё ждать, из бывшей трапезной сделала "очаг культуры" типа "клуб".

В первую оккупационную зиму, наслаждаясь редкими "выходами в свет", доходил до бывшей трапезной и устранял пробелы в знаниях по устройству монастыря.

В одну из таких прогулок комбинация из моих ног и валенок сестры, занесли в помещение монашеской трапезной и бывшего клуба в одном помещении. Там увидел мебель странной формы, чем-то похожую на стол, но на трёх, красивой формы "ногах" с колёсиком на каждой. Что это был "рояль" и что он мог рождать звуки в "чреве" - в первую встречу с божественным инструментом не догадывался.

На то время в монастыре пребывало небольшое количество немцев, и они парами ходили "на часах". Зачем? Ведь монастырь из каждой кельи излучал мир и лояльность, никто из обитателей не представлял для пришельцев угрозы и на вопрос, "какого лешего вы ходите с винтовками и мёрзнете"!? - ответа для насельников монастыря не существовало.

У старших мальчишек появилась "игра": стоило часовым удалиться от трапезной-клуба в другую часть монастыря, как орава ребятни мигом забегала в помещение, открывали крышку рояля и колотили по клавишам инструмента! Истошные звуки терзаемого инструмента разлетались в морозном воздухе по монастырю, часовые возвращались без спешки, а "музыканты" давали дёру! Всё это походило на игру в "догонялки". Иногда "артистов" ловили потому, что часовые были военные люди и поймать глупых, хулиганистых монастырских шкетов было для них пустяковым делом. Но, повторяю: в монастыре были не совсем нормальные, хрестоматийные немецкие солдаты, а посему наказаний никому не учиняли. Если в послевоенной советской литературе подобный эпизод писатель закончил бы смертью пойманного "советского мальчика", то не литературный мальчик, как максимум, получал затрещину не сильнее той, какую закатил бы любой из нас за издевательство над инструментом и слухом. Не стреляли оккупанты в монастыре по "советским пионерам", и от "советских ребят" не было обид на врагов:

- "Немчура проклятая играть не даёт"!

Пришла весна и за ней, без заметного перехода, пожаловало лето.

Ах, лето! Если сегодня известная и состоятельная певица поминает чудесное время года словами "Ах, лето!" - семилетний босой и полураздетый малый не знал слов выражения восторга и наслаждался чудесным временем Среднерусской полосы России молча. На теле минимум одежды, на ногах прочная кожа в цыпках, настолько прочная, что её ничто не брало... кроме собственной мочи: моча хорошо лечила ципки.

- "Уринотерапия" родилась в бывшем женском монастыре по логике: "моча удаляет ципки - противно воняющая жижа цвета пива обязана лечить и другие внутренние органы"

- Нечего намёки делать! Далее полива ног мочой не ушёл, не поверил в лечебные свойства отбросов организма и не употреблял "пиво" варки собственным мочевым пузырём.

Как-то совершая утренний обход монастыря, перед фасадом трапезной-клубом, увидел небольшую полоску вскопанной земли. На то время немцы пустили бывшую трапезную по прямому назначению: сделали в ней столовую. Полоска вскопанной земли, огороженная символическими, несерьёзными, но аккуратными колышками не выше моих коленок и с натянутой голой проволокой. Простой проволокой, без колючек. Несерьёзное ограждение, шутейное! Сегодня сказал о тогдашнем немецком ограждении, что оно было "издевательским".