Волшебная трубка (СИ)

- А по-другому никак нельзя?- вяло поинтересовался Горь,- Я еще в детстве слышал, что одесским инвесторам нельзя класть пальцы в рот, а крупные суммы - в руки.

- Риск, конечно, существует и немалый,- философски заметил Биндюга,- Но с другой стороны у нас нет выбора. Треска и кроличье мясо здесь мало кому интересны. К тому же Риск - родной брат и вечный спутник Бизнеса, вам ли не знать?

- Но в мире бизнеса всегда есть страховки, а здесь как я понимаю, они отсутствуют начисто.

- Я об этом позабочусь,- сказал Биндюга и встал из-за стола.

Вскоре к борту "Деньгивроста" по ночам стали швартоваться рыбацкие баркасы, наполненные темными личностями в длинных фраках и широкополых, сильно надвинутых на глаза, шляпах. Они о чем-то шушукались с Биндюгой, а затем забирали чемоданы с шустригорями и исчезали в ночи. Семен Борисович понял, что на его глазах совершаются инвестиционные операции, а темные личности - это загадочные инвесторы из Одессы.

- Как там наши вложения?- поинтересовался он однажды у Биндюги.

- Идут полным ходом!- ответил тот с гордостью в голосе,- Перспективы самые радужные - объемы сделок постоянно растут! А главное, КВ уже равен 1,00 и даже немного больше - у меня вчера пропала золотая запонка!

- И куда вкладываем?

- В строительство шарикоподшипникового завода.

- Это, что - шутка такая?- спросил Семен Борисович растерянно,- Объяснитесь, Адам!

- Видите ли, Семен, в Окраине до сегодняшнего дня существовало только две отрасли хозяйства - производство продуктов и ресторанный бизнес, которые были связаны между собой теснейшим образом. Но по мере увеличения объемов продовольственных перевозок, начал расти спрос на деревянные повозки, причем большого тоннажа. А используемые ранее деревянные колесные втулки не могут выдержать большой вес. Поэтому Центральной Кассой недавно было принято решение о реанимации производства на кременьчуцком заводе большегрузных телег. Конечно, эти телеги будут выпускаться с деревянными втулками (которые попросту не выдержат возросших нагрузок на условную тележную полуось), поэтому очень скоро завод обанкротится и производство встанет. Наши одесские партнеры решили сыграть на опережение, и наладить производство металлических подшипников для колесных пар большегрузных телег.

- Звучит разумно и привлекательно,- сказал Семен Борисович и потер ладонью подбородок,- Как я понимаю, наши партнеры нацелились не только на подшипники, но и на кременьчуцкий завод?

- Верно!- воскликнул Биндюга,- Если правильно повести дело, то скоро в наших руках окажется все окраинское машиностроение! Плюс сервис и дороги, и придорожные рестораны - в придачу! Да и в производстве шариков мы кое-что понимаем, не правда ли?

- Правда,- подтвердил Семен Борисович и вспомнил задымленные цеха "Завода ? 8" вместе с памятным аквариумом и дрожащими рыбками,- Но я настаиваю на обеспечении наших вложений соответствующими гарантиями, причем самым решительным образом!

Вскоре вопрос со страховкой разрешился сам собой. Разведгруппа Биндюги вернулась однажды с раненным окраинским человеком. На человеке была окровавленная униформа старого, еще советского образца, а в правой руке он крепко сжимал залитое кровью мачете. Медицинские специалисты "Деньгивроста" так и не смогли разжать правую руку раненного, поэтому закатали ее в гипс вместе с саблей (рука была сломана в двух местах).

- Кто это такой?- допытывался контр-адмирал Горь у пропахших пороховой гарью разведчиков.

- Сэр, не могу знать, сэр! Распоряжение Биндюги-коммандера, сэр!- отвечали морские котики и растерянно хлопали глазами.

- Мы думали, что это один из наших,- пояснил Биндюга,- Услышали перестрелку и решили, что кто-то из морпехов ушел в самоволку на берег и попал в переделку. Придет в себя, тогда узнаем. Не выбрасывать же его за борт, в самом деле. Могу только сказать, что личность незаурядная. Когда мы вмешались, он стоял на горе трупов и отбивался своей саблей от полусотни вооруженных пиками разбойников. Возможно, что это солдат из армии одного из прибрежных баронов.

Вскоре раненный пришел в себя и начал понемногу разговаривать. Оказалось, что звали его Петро Зайчонко (в юношестве - Петр Маймай) и был он человеком самой удивительной судьбы. Петро родился в крестьянской хате-мазанке, расположенной в землях барона Жмыкрутаса. По достижении восемнадцатилетнего возраста он не захотел выращивать сахарную репу и вступил в армию барона, где начал делать стремительную военную карьеру. Петро обладал недюжинной силой, ловкостью и отвагой, поэтому всегда был первым в ратном деле - и в конной рубке, и в метании топора и в набегах на огороды соседних латифундистов. Очень скоро старый барон Жмыкрутас заметил удалого воина и сделал его десятником, а через некоторое время и сотником. Карьера Петра резко пошла вверх - его стали допускать в палаты замка Жмыкрутаса для охраны его званых обедов и оргий. Личная охрана барона была на особом счету, поэтому ей иногда даже дозволялось допивать за бароном хлебные вина и обгладывать бычьи кости. Петро уже тогда носил крепкий синий жупан и желтую смушковую шапку, а также был вполне доволен и своей службой и судьбой в целом.

Но однажды в судьбе сотника Маймая случился крутой поворот. В замке барона изнывала от безделья его любимая племянница - юная и прекрасная баронесса Жмыкрутасская. От безделья и праздности баронесса начала набирать лишний вес, а народные диеты и заговоры бабок-знахарок, набранных по деревням барона, не помогали, поэтому Жмыкрутасская решила спалить лишние килограммы, занимаясь сексом и выбор ее пал на молодого чернобрового сотника. По ночам Петро поднимался в башню баронессы по веревочной лестнице и всю ночь напролет помогал ей сбросить лишние килограммы. Поначалу все шло хорошо, но однажды старый барон застал Петра и баронессу Жмыкрутасскую за занятием лечебно-оздоровительной гимнастикой. Старый барон рассвирипел, потому что хотел отдать свою племянницу замуж за соседнего барона-латифундиста и таким образом увеличить свою собственную латифундию ровно в два раза. Петра сначала долго били батогами на скотном дворе, а затем натянули на него шкуру старого вепря и выпустили в охотничьи угодья барона - тот собирался затравить несчастного Маймая собаками.

Но не таков оказался сотник Маймай, чтобы умереть от каких-то там собачьих клыков. Он умело маневрировал в лесных зарослях, ловко уворачиваясь и от собак и от копий охотников. Когда же силы сотника иссякли, судьба снова улыбнулась ему. Петро на бегу заметил под старым дубом кроличью нору и попытался с разбегу в нее забраться. Но нора оказалась слишком узкой для широкоплечего воина - Петро застрял ровно посередине. Он безуспешно пытался протиснуться в узкий тоннель, когда услышал позади приближающийся собачий лай. Маймай напряг все силы и сделал последнее отчаянное усилие. Вдруг земля под ним провалилась, и Петро рухнул вниз, потеряв на лету сознание.

Очнулся сотник в мрачных бетонных казематах, которые тянулись во все стороны, насколько хватало глаз. Вдоль бетонных стен, покрытых жгутами кабелей, стояли длинные зеленые ящики с красными звездами в ореоле из скрещенных серпов и молотов. В ящиках было оружие разных видов и систем, тушенка и сушеный проспиртованный хлеб. Сначала Петро решил безбедно дожить свой век в этих чудесных туннелях, но жажда мести и обида на барона вскоре взяла свое. Выбрав в ящиках пулемет попроще (большинство разновидностей оружия было сложным на вид, а инструкции состояли из незнакомых для Петра слов, потому, что местный поп учил крестьянских детей спустя рукава рясы - только молитве и покаянию), Петро отправился мстить барону Жмыкрутасу.

Вскоре к Петру присоединилось много обиженного бароном люду, и баронские земли запылали пожарами. Банда Петра Маймая быстро разрасталась и вскоре нападала уже не только на баронские замки, но и на крупные приморские городки и местечки. Все награбленное в походах Петро делил честно - себе и своей банде оставлял только на жизнь, попойки и оргии в придорожных шинках, а все остальное сжигал или отдавал случайным прохожим людям. Но вскоре причерноморские бароны поняли, какую опасность представляет для них вооруженный пулеметом обиженный сотник, и наняли для его поимки другого известного разбойничьего атамана - пана Окотовского. Окотовский преследовал Маймая до тех пор, пока у него не кончились боеприпасы к пулемету, а затем оглушил оглоблей и привез в замок барона Жмыкрутаса.