Заря счастье кует

«То же самое можно сказать о Тюменской области, которая становится крупным центром добычи нефти и газа...»

Итак – нефть и хлеб.

Хлеб – и многотысячная вахтенная застолица.

И видится мне наша «южанка» в образе домовитои, заботливой, гостеприимной хозяйки, в белом переднике, растворяющей на «меридиане» большую квашню. Месит она упругое пышное тесто и задает себе очень нелегкий вопрос: «Сколько же завтра мне печь пирогов!» То есть сколько производить хлеба, мяса, молока, овощей, яиц, чтобы накормить прописавшихся плюс к тому – предполагаемый миллион новоселов!

Не до подсолнушков тут...

Рядом-рядышком налитое могучим усилием плечо рабочего класса, поднимающего советскую Родину еще на одну ступень к заповеданной высоте.

Его флаги – не ветром единым – от гнуса сегодня колеблются.

Ртуть замерзает в его термометрах!

Его наспех сколоченная из доски-дюймовки вахтенная застолица...

«Сколько же печь пирогов!»

Много, хозяюшка... Много! ...Развертывайся-поворачивайся да повыше закатывай рукава.

Начинка у пирогов в ста видах, корочка же все одна – хлебная.

Оснастите застолье десятком изысканных, редкостных блюд – черепашьи супы, маринованные лосиные губы,– поднесите хоть соловьиные языки в собственном соловьином соку и не поднесите россиянину хлеба… он встанет из-за стола недобравшим. Недообедавшим. Потому-то и сказано на Руси: хлебом стол силен. Хлеб – надежда, не выдаст.

Цифры тюменской сельскохозяйственной пятилетки предупреждают «южанку»: если в 1970 году за ее стол усаживалось полтора миллиона всего едоков, то в 1975 году грохнет в ложки еще миллион. В этих пропорциях планируется и производство зерна на конец пятилетки. Оно должно быть увеличено в 1,9 раза. Здесь заложено решение ключевых проблем остальных отраслей сельского хозяйства, опирающихся на зерно. Как видите, хлебному полю Тюменщикы песня про «тонкий колосок» явно противопоказана. Колосок каш должен стать в два раза толще, набористее. Вопрос в том, как и за счет чего его утучнить.

Когда агрономы, ученые со степенями и без степеней говорят о культуре земледелия, они прежде всего имеют в виду правильные рациональные севообороты. Выверенные многовековым опытом русского хлебопашества, подтвержденные современной наукой севообороты – и есть та нескудеющая скатерть-самобранка, у которой нам пить и есть и которую пуще глаза беречь.

В связи с наводнениями последних лет ротация полей и севооборотов во многих районах области оказалась нарушенной. Большая часть посевов производилась по весновспашке. Была ослаблена борьба с сорняками, а они, как известно, в поле – не мед. Поэтому предстоит снова откорректировать и восстановить севообороты и впредь разместить посевы в соответствии с обновленными схемами.

Совершенствуя структуру посевов на продовольственное зерно, следует постоянно помнить о расширении площадей и под фуражные культуры. Более полное обеспечение животноводства и птицеводства концентрированными кормами не замедлит сказаться на производстве мяса, молока, яиц. А потребности в этих продуктах немалые.

За пятилетие запланировано построить пять крупных свиноводческих комплексов, рассчитанных на производство 22 тысяч тонн свинины в год. Станет больше свиноводческих ферм в совхозах и колхозах, появятся новые специализированные совхозы в трестах «Свинпром», «Птицепром», «Скотопром».

Следует, однако, твердо помнить, что и при наличии комплексов, и при наличии всяческих «промов» успех дела будет зависеть все-таки от наличия кормов. Можно и в комплексе вырастить тощую, некондиционную животину-худобину, и на глазах у «Свинпрома» рахита-заморыша. В фундамент сельскохозяйственных комплексов должен быть заложен не только бетон, но прежде всего – надежная, прочная опережающая кормовая база. Отсюда ясно, какое значение приобретают увеличение и рост производства фуражных культур.

В грядущей судьбе колоска, будет ли он тонким, тщедушным уродцем торчать среди русского поля иль плечистым и рослым молодчиком лихо расправит усы, не в последнюю очередь бывают «виновными» семена. Семена и сорта. Мир – свидетель: они совершают «зеленые революции», сотворяют историю, создают экономику целых народов и государств. Несколько кофейных зерен, вывезенных под страхом смертной казни с восточного континента в Бразилию, сделали эту страну кофейной житницей нашей планеты. Кажется, земли Бразилии только и ждали этого благодатного, дивного семени.

Пример для Тюменщины несколько отвлеченный и отдаленный, но если взглянуть на проблему семян в ее нынешней неупорядоченности, то окажется, что климатические и почвенные зоны огромнейшей территории области имеют свои нетронутые резервы. Пусть не бразильские, но и не маленькие. Творческой, опытнической, перспективной работы здесь непочатый край. Повсеместно надо испытывать и внедрять в производство высокоурожайные сорта, наиболее отзывчивые на минеральные и органические удобрения, устойчивые к полеганию, выветриванию, имеющие наиболее короткий вегетационный период. Надо ускорить испытание и размножение таких сортов, перенимать имеющийся в области опыт, накопленный передовыми хозяйствами.

Работает в Нижнетавдинском районе председателем колхоза «Большевик» ученый-агроном Герой Социалистического Труда Павел Поликарпович Прокопьев. Его «ферзевый ход» – семена. Маневр – семена. Тревоги, заботы и сны – семена. В комплексе, конечно, с другими агротехмероприятиями и приемами.

За короткие сроки на небогатых, скромненьких подтаежных землях это хозяйство резко повысило урожайность своих пшениц. В прошлом году здесь собрано свыше двадцати центнеров на круг, а земледельцы Паченского производственного участка этого же колхоза взяли без 10 килограммов – по 3 тонны с гектара. Все это результат вдумчивой, неустанной работы с семенами и землями. А у паченцев – непревзойденный в области результат.

К севооборотам и семенам следует приплюсовать и такой могучий возбудитель плодородия наших полей, как минеральные и органические удобрения.

Тюменщина – огромная «кладовая солнца». Это сказано о торфе, который, наряду с использованием перегноя, является ценным компонентом в облагораживании земли, в повышении ее материнских сил. Запасы торфа вряд ли подсчитаны и обозримы. На каждого кулика – по болоту. Они, как говорится, под носом у нас, не лимитированы и почти вседоступны. Дело за тем, чтобы ежегодно хотя бы ничтожную толику болотного «золота» перемещать на поля.

За пятилетку область получит свыше двух миллионов тонн минеральных удобрений в стандартных туках. По-хозяйски, разумно, без трат и потерь использовать это богатство, пустить каждый килограмм в дело, в соки земли, а отнюдь не «на ветер» – задача немаловажная.

Что иногда приходится наблюдать на практике?

Ценный продукт сложнейших химических производств, доставленный за тысячи километров, выгружается вдоль полотна железкой дороги и месяцами лежит здесь, отданный произволу злейших своих врагов – дождям, ветрам, снеготаянию. Во многих хозяйствах нет складов- хранилищ под минеральные удобрения. Вывезенные от железной дороги в глубинки порошки плодородия почти уже на меже, на рубежах отощавшего поля, продолжают таять, растворяться, разноситься ветрами, смешиваться с грязью и затаптываться в нее. Каких только злоключений не испытывают они на пути к непосредственному своему адресату – земле!

Райцентр Казанское. Самосвал совхоза им. Челюскинцев, прибывший сюда за 50 километров, нагрузился в «Сельхозтехнике» одним из видов рассыпных удобрений. Ехать, везти бы, но машина потребовалась вдруг под более оперативный, нетерпеливый груз. Куда девать удобрения? Водитель вспомнил ограду знакомого старика и в ней с позволения хозяина опрокинул свой кузов: мол, заеду на днях.

Долго ждал-поджидал терпеливый сибирский дедок, когда ж наконец подберут из его потесненной ограды забытую «химию». Старичок не однажды звонил в тот совхоз, урчал, кашлял в трубку, отсылал в нее неудобь-сказуемые слова, но гора удобрений – увы!– к Магомету не шла. Кто-то посоветовал деду рассыпать это «хозяйство», пока не погибло, на собственный дедушкин родовой огород.