Кель и Джил. Золото(СИ)

Пода продолжа заполнять помещение. И когда последний кубический сантиметр воздуха исчез из комнаты, купол треснул.

Все исследователи, без исключения, нервно дёрнулись, прижавшись друг к другу плечами.

Сразу после этого, лёд, весь исходя трещинами, раскрошился, развалившись на сотни мелких кусочков, и растаял в захлестнувшей его воде так быстро, словно его никогда и не существовало.

Теперь друзей со всех сторон окружала хлынувшая внутрь воздушного пузыря вода. А кислород, медленно просачиваясь наверх, создавал прослойку между собой и золотым потолком.

Путники, невольно сжавшись, попытались закрыться руками. На удивление, это сработало.

В некоторой мере.

Боёк молота Арена засветился. Драконово стекло стражника мешало созданию Джинном новой жидкости, таким образом, что теперь вокруг друзей образовался новый купол, гораздо меньше предыдущего, как раз ограниченных руками товарищей, с водой на его стенках, непрерывно вращающейся по спирали, снизу вверх.

Монарх даже не шелохнулся. Он понимал, что тягаться по количеству маны с кем-то, вроде того, чем теперь стал ОнанДэлл, совершенно бессмысленно. Сейчас старец сохранял энергию для чего-то другого, более полезного.

Но стражник, в отличие от целителя, не имел никакой власти над этим процессом, помимо возможности выпустить из рук молот, чего он делать явно не собирался. Когда бесконтрольно струящаяся по его телу мана закончилась, всех исследователей в ту же секунду захлестнула волна, туша факелы, как спички, и увлекая друзей за собой в пучину бездонного, холодного отчаяния.

Лекарь испуганно зажмурился.

Когда Кель открыл глаза, он, в первую очередь, выяснил, что висп Монарха мог продолжать источать свет, оставаясь в воде. Юноша огляделся огляделся, чтобы понять, всё ли в порядке с его друзьями. Но, к сожалению, в его поле зрения никого из них не оказалось. Лекарь попытался погрести руками, чтобы изменить своё положение в пространстве, когда понял, что в этом ему сильно мешали факелы, за которые он держался так, точно они были его последней ниточкой, ведущей к спасению. Досадливо нахмурившись, он отбросил от себя ставшие бесполезными палки, и замахал руками. Но в этот раз более-менее свободно перемещаться ему помешал плащ, который юноша, не моргнув глазом, отстегнул одной левой рукой. Для улучшения обзора, следующим кандидатом на удаление стала шляпа подаренная гномом в Кориделе. Волосы немедленно вырвались на свободу. Пришлось немедленно поправить их, чтобы в дальнейшем не мешались во время исполнения подводных манёвров. Юноша начал грести руками, наподобие мельницы, чтобы, не особо растрачивать ставшим вдруг ценнее любого золота, кислород и силы.

Первым, попавшимся на глаза, оказался Содри. Антиквар, отдавшись на волю судьбе, свободно вращался в воде, пуская носом пузыри. Он выглядел в крайней степени напуганным, и Кель его прекрасно понимал.

Лекарь прокрутился ещё немного, теперь уже в другом направлении когда в поле зрения оказался стражник.

Благодаря Арену, лекарь смог понять, где в данный момент находился пол, так как Крепость продолжал держаться за молот, что утащил его на самое дно, явно всё ещё намереваясь, при необходимости, защищать своих друзей.

И тут Кель почувствовал, что вдохнул явно недостаточно перед волной. Воздух начинал кончаться.

Он не на шутку перетрусил, разом вспомнив все рассказы выпавших за борт, или чудом спасшихся после кораблекрушения моряков, о том, насколько это дикая боль, когда безжалостная, беспощадная вода разом заполняет сверху донизу твои тёплые, беззащитные лёгкие.

Лекарю показалось, что смерть уже тянет к его горлу свои мерзкие, костлявые ручонки, отчего тот невольно вытянул шею, ощерив зубы.

Но продлилось это недолго. Ровно до тех пор, пока он не заметил мирно дрейфующего с одной стороны в другу Монарха, с совершенно спокойным выражением на морщинистом лице. Целитель обеими руками держался за посох, стремившийся всеми силами вытащить хозяина к поверхности воды. Но даже его стараний не хватило бы для подъёма тщедушного тела мага.

Старец безмятежным взглядом посмотрел в глаза Келю.

И тут юноша смог прочитать, что беспокоиться было совершенно не о чем: "Если бы он хотел убить нас, то сделал бы это сразу, и менее изощрённым способом, - догадался лекарь - видимо, Монарх знает, что ОнанДэлл при жизни был не таким уж и плохим человеком. Возможно, Джинн просто играет с нами?"

Но почувствовать чувствовать себя умиротворённым в полной мере Келю не удалось.

В следующий момент, после того, как он ещё раз загрёб руками, и развернулся в воде, его взгляд упал на Джил.

Девушка, совершенно не двигаясь, чтобы не терять драгоценный кислород, свободной рукой держалась за горло. Её лицо уже начинало синеть, а глаза, полные мольбой о помощи, жалостливо вперились в лекаря. Тем не менее, она все ещё умудрилась не выпустить кинжал из левой руки. Факел, принадлежавший артистке, плавал рядом с владелицей.

Веки Келя широко распахнулись: "Должно быть, Джил не успела заглотнуть достаточно воздуха! Я должен помочь ей! Поделиться своим! - В голову вновь полезли неуместные мысли, но серьёзность ситуации позволила проигнорировать их настолько, точно их никогда и не существовало.

Неуклюже перебирая ногами и руками, Кель сменил положение своего тела так, чтобы оно находилось перпендикулярно к Джил, едва не перекрутившись в процессе из-за спешки. В чём ему, помимо итак мешавшей сумки, очень сильно мог бы наслоить и плащ.

Не теряя времени, Кель поплыл к задыхающейся девушке, при этом, не слишком торопясь в процессе, чтобы не делать лишних движений, и не расходовать драгоценный кислород.

Когда лекарь преодолел больше половины пути, то заметил, как глаза Джил начали непроизвольно закатываться, только в этот раз не из-за того, что ей кто-то надоел, достал, или утомил. Рука, зажимавшая шею, ослабевала с каждой секундой всё сильней. Пальцы постепенно разжимались, отправляясь в свободное плавание.

Лекарь потерял голову. Совершенно забыв о кислороде, он ускорился, наплевав на собственное благополучие. Его руки, одетые в перчатки, непрерывно замелькали перед глазами, а ноги работали как вёсла у заядлого любителя гребли: "Плевать, если сам задохнусь! Главное - помочь Джил!", - было единственное, о чём он мог в тот момент думать.

Но когда он подобрался к девушке настолько близко, что оставалось только протянуть руку, её губы, судорожно сжимаемые из последних сил, разжались, чтобы впустить в организм дозу магической, но ни в коем случае не менее смертельной, жидкости.

Зрачки Келя расширились. Он так и застыл в воде, с протянутой в направлении умирающей Джилли рукой. Только теперь он тянулся не для того, чтобы схватить её. Теперь, когда ему казалось, что она уходит от него, оставляет одного во всём этом огромном, неотзывчивом мире, удаляется куда-то ещё, туда, где он никогда не сможет больше её увидеть, покидает его навсегда, уплывая в бездонную пучину, за которой кончается любая жизнь, что теперь, когда вокруг не существует никого, кроме него и её, Кель тянулся, чтобы поймать ей, удержать здесь, с собой, чтобы спасти, обнять и никогда больше не отпускать.

Но было уже слишком поздно.

Губы Джил распахнулись.

И в тот же миг, как это произошло, вся окружавшая их вода куда-то исчезла в одно мгновение ока.

Казалось бы, а такой момент все должны были закричать, удивившись внезапности произошедшего, и предстоящему падению. Но вместо этого по комнате, дразнящим эхом отражаясь от выложенных блоками, отлитыми из чистого золота, разнеслись пять лихорадочных, конвульсивных вдохов.

А за ними последовало пять звуков падения разновесных тел в разнообразных позах.

Меньше всего досталось Арену, так как он уже находился на полу, растеряно оглядываясь, пытаясь понять, куда делась вода, и, вместе с ней, вероятный противник.

Первым из оставшихся приземлился Монарх. Он предусмотрительно принял вертикальное положение относительно пола, в чём ему изрядно поспособствовал посох. Кроме того, он предусмотрительно подплыл ближе к земле, существенно сократив расстояние, точно заранее догадывался, что всё именно так и произойдёт. Оказавшись на ногах, целитель прогнулся под весом изрядно потяжелевшей, промокшей до нитки мантии, оперившись на посох, но, тем не менее, даже не охнул.