Суперобединение или второе пришествие Христа (СИ)

Ослепление циклопа

Назавтра, в 146-ю годовщину рождения Шерлока Холмса, ровно через 2065 лет и 196 дней после дня рождения внучатого племянника Гая Юлия Цезаря - Гая Октавия; аккурат в седьмую годовщину моей битвы с Аллахом в испанском порту Марин, погода изменилась.

7 марта, перед международным женским днём 2002 года, за несколько часов до убийства международного террориста Хоттаба, ровно за три года до гибели Аслана Масхадова, к полудню, мартовское солнце закрыли тучи. Похолодало, пошёл мелкий дождь.

Я следил за стадом, стоя перед памятным камнем, на котором было высечено:

1783 год. Ираклий второй

И божья благодать сошла

На Сакартвело, ты цвела!

Не опасаяся врагов,

Под гранью дружеских штыков.

На открытом пастбище, окотилась овца, у которой появился белый ягнёнок с чудесным чёрным рисунком на спине. Ягнёнок высох, сосал мать, начиная мокнуть и дрожать под дождём.

Дрожь заметил Полифем, мой страж, одноглазый сван-циклоп. В шелковом бешмете сван представлял опасность: на ремне у циклопа был острый серебряный кинжал. Рядом винтовка. Ноги циклопа были в мягких кавказских, как у Сталина сапогах. На голове приютилась войлочная тюбетейка с каким-то бусурманским крестом. Полифем жевал седло барашка, обгладывая баранью голову.

Циклоп встал с войлочной подстилки, взял винтовку, что-то промычал, и поманил меня жирным пальцем. Винтовкой сван указывал на дрожащего ягнёнка.

Я отшвырнул торсионную модель атома, сделанную из разноцветной шерсти и тряпочек, кинулся к ягнёнку. Схватил сосунка, и, извиваясь, как Бен Ганн перед Сильвером, протянул рабовладельцу новорождённого. Ухмыляющийся Полифем, дивясь рисунку на спине агнца, повесил на плечо штурмовую винтовку Aug-77, освободив руки. Циклоп принял дар данайца.

Руки у свана стали заняты ягнёнком, он тут же получил могучий, наработанный, страшный удар по своему глазу. Моя покалеченная, тренированная ещё в войсках дяди Васи рука, выбила рабовладельцу его единственный глаз. Грузин взревел и, роняя новорождённого, потянулся к оружию.

Невинный новорождённый агнец перевернулся и стал падать головой вниз. Я упредил грузина. Через мгновение рукоятка серебряного кинжала рабовладельца торчала из его собственного солнечного сплетения, над его крепким, набитым жареной бараниной, животом. Кинжалом я пригвоздил к свану и заднюю ногу падавшего ягнёнка. Агнец жалобно заблеял. Я оглянулся. К новорождённому бежала мать.

Дождь внезапно кончился, и из-за низких туч выглянуло солнце.

Равнодушный импульс атаки прошёл, и я, упавшему, бившемуся в агонии грузину, уже морщась от брезгливости, его же серебряным кинжалом, перерезал горло. Для контроля прорезал ему глотку. Засвистело из горла, трепенулся рабовладелец - и пар вон.

Освобождённый ягнёнок, хромая, бежал навстречу матери.

Свободный раб, со штурмовым, ручным пулемётом Aug-77 в руках, с вершины скалы обозревал окрестности. Вокруг было спокойно. В вышине, чуть ниже меня, орёл, не спеша, осматривался. Час побега пробил. Надо было действовать.

Загостился я, генацвали!

Potior visa est periculosa libertas quieto servitio

Прежде всего, перевязал торсионной моделью атома левую ногу белоснежного ягнёнка, унял кровь. Затем протёр от грязи и жира оружие - ручной пулемёт, проверил его работоспособность, выверил прицел по неподвижной цели. Сделал несколько прицельных выстрелов по перелётным птицам.

Переодевшись в одежду грузина (надел практически всё, кроме брюк, которые агонизирующий сван загадил). Спрятал смердящий труп.

Свободно направился к сванам, к гостеприимным кавказцам, как ранее в гости к Георгию Полифешвили ходил в кафе "Лиле".

Я был вооружённым гостем, с ручным пулемётом фирмы "Штейр", с кинжалом и с четырьмя десятками патронов. Идти было недалеко, километра три.

Вышедшую навстречу из сакли рабовладелицу-мать оглушил прикладом, хотя её надо было пристрелить. По закону безопасности.

В сакле за столом остались сидеть с пробитыми черепами хозяин отец - могучий сван и его старший сын. Тренировка в Каунасе в войсках Дяди Васи не прошла даром. В грузинской сакле выбил больше очков, чем в 1970-м году, в городе Пскове, на первенстве воздушно-десантных войск.

Третьей, в два патрона, очередью я должен был отправить в ад свана-юношу, но брата загородила Сулико.

Первично оружие. Вторичны деньги. Документы третичны

Надо было спешить, не торопясь. По моему приказу Сулико связала брата и оглушённую мать. Заливаясь слезами, она разыскала мои документы. Распилила грузинское кольцо раба на моей шее.

Сулико перевела надпись, начертанную на собачьем ошейнике, гласящую, о том, что я прирождённый раб и безмозглый русский свинопас.

Надпись придала "бодрости". Выйдя из сакли, поднявшись с пулемётом на высокую скалу, несколько минут медитировал, сопровождая медитацию выполнением ружейных приёмов. Молодая сванка удивлённо наблюдала за мной, продолжая плакать. После военного ритуала, приступил к обыску жилища рабовладельцев.

Обыск помещений дал 11 паспортов русских рабов, деньги, и целый ларь оружия. В огромном ларе, смазанные и завернутые в плащевую ткань, покрытую изнутри кровавым подбоем красного бархата, находились трёхлинейки - винтовки Мосина. Ниже обнаружил карабины ТОЗ-17, ТОЗ-18, "Тигр", "Сайга", пистолет-пулемёт ПП-93, самозарядные снайперские винтовки системы Драгунова, пулемёт системы Калашникова, штурмовую винтовку G-11, автоматическую винтовку ВТ-40, автомат Руджер. Нашлось отдельно завёрнутое мощное оружие "Кроссфайр", множество стрелкового оружия "Ремингтон". Отдельно в углу ящика в промасленной бумаге лежали патроны и семь единиц автоматических пистолетов разных стран, среди которых узнал немецкий пистолет "Браунинг Лонг 07".

Ржавели 50-х годов выпуска автоматы Калашникова. Всего насчитал 60 единиц оружия, 32 единицы мин и гранат.

- Я знаю, где рабы, - говорила Сулико, всхлипывая, - тут, рядом, внизу, в лагере, один час пешком... Я с тобой....

Удивлённо глядя, как она берёт винтовку Мосина, умело вытирая оружие ветошью, не стал ей перечить.

- Иди, девочка, впереди, - сказал ей, - не хочу, чтобы ты, по привычке горца, выстрелила в спину. Постой! Помоги матери, она пришла в себя.

- Она мне не мать, и я им не родная, - резко и зло отвечала Сулико, передёргивая затвор винтовки.

Одиннадцать лет рабства Владимира Айбабина

По дороге в лагерь рабов освободили 60-ти летнего, связанного в каменном сарае, Владимира Айбабина. Айбабин одиннадцать лет был рабом семейства Гория. Русский пленник рассказал, что, сегодня семейство Джошуа, его сыновья, Георгий и Саркис должны были быть в посёлке Латы, километрах в пяти отсюда. В Латах сегодня грузинский благородный, цивилизованный праздник.

Никто в посёлке Латы, конечно, не ведал, что у Джошуа есть рабы. Как известно, грузины очень невнимательны!

Владимиру Айбабину вручил автоматическую винтовку Токарева ВТ-40 с оптическим прицелом.

Получив пополнение, я направился в лагерь кавказских, точнее, русских пленников.

Глава 32. От раба до генерал полковника