Зависимость. Трилогия (СИ)

2.6

Источник страха – в вашем сердце, а не в руках устрашающего

 Джебран Халиль Джебран

      Фиби вернулась. Кай почувствовал, как огромный камень свалился с его души, ну ладно, с места, где когда-то была его душа. От нее долго не было никаких вестей, так что он уже не находил себе места от волнения, что, впрочем, никак не проявлялось внешне. Для остальных он был все так же спокоен.      Она привела с собой девушку, и когда назвала ее имя, Кай сразу понял, кто это.      - Дорейн – биологическая мать Андромеды,- объяснила Фиби для остальных. – Я подумала, что она может быть нам полезна.      - Как ты нашла ее? – спросил Кай, но Фиби попросту пропустила его вопрос мимо ушей. Он сразу понял, что что-то не так.      Жница подняла руку, чтобы поправить вылезшую на лицо прядь, на ее руках были кожаные перчатки, которых не было, когда она уходила. Никто не заметил этого, помимо Кая. Остальные были рады, что Фиби вернулась с хорошими новостями. Вряд ли хоть кого-то из них волновало, что она вообще могла не вернуться. Разве что Сема, да и тот был под вопросом.      - И что теперь? – спросил Ноэль. – Нам остается только ждать?      Фиби кивнула.      - Они знали о нашей встрече. Значит, знают, что мы сделали Андромеде предложение. Теперь они глаз с нее не спустят.      - В конце концов, это нужно ей столько же, сколько и нам, - сказал Сем. – Она умная девочка, придумает что-то. Мы же не можем силой протащить ее через портал.      - Можем, - возразила Элоди. – Если потребуется, я сама сделаю это. Сколько времени у нас есть?      - Пару дней, - ответил Кай. – Все решится через пару дней, а до этого нам остается только ждать.      - Снова ждать, - усмехнулся Ноэль. – Мы только и делаем, что ждем, пока другие делают за нас нашу работу, - он посмотрел на Фиби. – Я устал от этого.      - Или ты устал от того, что давно никого не убивал? – спросил Сем.      Ноэль смерил его презрительным взглядом:      - И от этого тоже. Не нарывайся, если не хочешь оказаться в моем черном списке.      - Заткнитесь, оба, - прервал их Кай. Одного его замечания было достаточно.      Когда вся недовольная кучка отбросов разошлась по своим комнатам, Кай подошел к Фиби. Он был полон решимости узнать, что все-таки произошло.      - Фиби, - мягко позвал он и взял ее за руку.      Она испуганно вскрикнула и вырвалась.      - Не касайся меня, - сказала она. – Я не была уверена, что перчатки сработают.      - К чему эта паранойя? Что произошло? Ты говорила, что они заберут твои силы, но ты все еще жница.      - Я не все еще жница, я жница. Я прошла становление полностью. И я больше не смогу быть никем другим, никогда не буду человеком вновь. Ты ведь понимаешь, что случится, если я коснусь тебя обнаженной кожей? Понимаешь?      Кай понимал, хотя лучше бы ему пребывать в неведении. Единственный поцелуй, единственное прикосновение убьет его. Не смена тел, ни способности демона к исцелению не помогут ему. Он взял ее руку в перчатке и еле ощутимо сжал, чтобы почувствовать ее присутствие. Ее рука была холодной. Не просто холодной, а как у трупа. Он прислушался, чтобы почувствовать биение ее сердца, но оно не билось. Она больше не была жива, больше не принадлежала ему.      Она сказала, что любит его, а он потерял ее. Для Кая все было кончено.      - Прости меня, - сказала Фиби.      - За что? Ты сделала это не ради себя, ты пожертвовала собой, чтобы спасти всех нас. И в конце концом ты могла заплатить за это и более страшную цену. Ты жива, полна сил и ты воплотила то, для чего родилась в этом мире.      - И получила то, к чему никогда не стремилась и чего никогда не хотела. Меня обрекли моим призом на вечную жизнь, которая мне не нужна. Мое сердце мертво, сколько пройдет времени, прежде чем во мне окончательно потухнет то, чем я была при жизни, и я стану просто орудием? Сколько времени пройдет, прежде чем я забуду тебя?      - Это не имеет значения, Фиби Коллинз. Я все еще люблю тебя и все равно буду любить.      - Я сожалею, что все закончилось так.      - Еще не закончилось. Рано сдаваться.      Она не верила ему, а он не верил себе. Кай знал, за что она извиняется: со временем ей станет все равно, а ему не станет.      - Я люблю тебя, Фиби, - сказал он и обнял ее. Когда на них гора одежды, объятия не были смертельно опасными.      - Я люблю тебя, Кай.      Эти слова были прощанием. Концом их любви.

     //////

      Кью переживала за Кая. Она слышала их разговор и хорошо представляла себе все последствия. Ее брат потерял свою маленькую жницу. Потерял единственную, кого любил так сильно за последние века.      Но, несмотря на все искренние переживания, Кью чувствовала в глубине души мрачное удовлетворение от того, что они не будут вместе.      Жница не отберет у нее Кая.      Она уйдет, а они все еще будут вместе, как в старые времена.      Воспоминания были слишком болезненны и слишком свежи. Все эти бесконечные балы, танцы и музыка. Бесконечные побеги ото всех. Объятия. Времена, когда они были неразлучны, связаны, как единое целое. Кью всегда хотела большего, но Кай не мог дать ей этого.      Крепкие объятия, целомудренные поцелуи, ночи, проведенные в одной кровати, нескончаемые разговоры. Для Кая этого было достаточно, для нее же никогда. Но она всегда подчинялась брату.      Элизабет всегда подчинялась брату. А вот станет ли Кью делать это?

     /////

      Раз, два, три, четыре, пять…жница вышла погулять.      Кто не спрятался, она не виновата.      Фиби боялась, что случится, когда она перестанет быть человеком, потерять эмоции, человеческие чувства, совесть и всю прочую ерунду. Она смеялась над своими былыми страхами. Не быть человеком означало больше, чем просто не иметь страхов, это означало быть по-настоящему свободным существом.      Ей нужен был только один взгляд на человека, чтобы знать точную дату ему смерти, включая часы, минуты и секунды. Была ли смерть предопределена заранее? Да. Можно ли было изменить это время? Однозначно да.      Эти цифры отматывались у нее перед глазами, чаще на убывание, но редко попадались и обратные случаи.      Раньше Фиби должна была работать по точному списку, составленному одним из высших жнецов, чтобы забирать души. И ей требовалось для этого обнажать всю свою сущность, чтобы забрать душу человека. Теперь ей нужно было лишь коснуться любого человека, независимо от того, сколько времени показывали его «жизненные часы», и этого было достаточно.      Это была немного пугающая возможность, но…но это было круто, черт возьми. Ей придется забыть об обычной жизни, об отношениях с людьми и обычных прикосновениях, но жизнь сама постепенно подготавливала ее к этому. Она от природы была необщительна, в последнее же время это качество только укреплялось в ней.      Она знала, что есть низшие, а есть высшие жнецы, и до этого момента она виделась только с одним из них. Теперь наступило время встретиться еще с несколькими.      Они пригласили ее на свою маленькую закрытую «вечеринку». Четверо самых молодых жнецов. Когда-то у нее сердце замирало от мысли, что она может хотя бы увидеть их, а теперь они сидели прямо напротив нее и выглядели, как обычные люди.      Напротив Фиби сидела Ванесса, которая походила на сошедшую с обложки модель, со своими светлыми превосходно уложенными локонами и огромными голубыми глазами, чем на жницу. Ее рука вальяжно лежала на бедре у второго жнеца – Мика, который представлял собой воплощение героя любого женского романа. Высокий, накаченный шатен, с прекрасной фигурой и теплыми карими глазами. Когда он улыбался, что случалось нередко, на его щеках проступали ямочки.      Маргари была симпатичной, но далеко не такой красивой, как Ванесса, с золотисто-каштановыми волосами и лицом в форме сердца.      Единственным, кто за весь вечер практически не сказал Фиби ни единого слова, был Ренди, но все называли его просто «Ред». Он сидел на краю дивана, надев шляпу так низко, что его лица практически не было видно. Единственное, что удалось разглядеть Фиби, так это его темно-синие насмешливые глаза и выбившуюся прядь черных волос. Он больше остальных походил на социопата с завышенной самооценкой. Фиби решила, что они сойдутся.      Каждый из них рассказывал о том, как справлялся с должностью, только-только заступая на службу. Как и Фиби, ни у кого из них не было семей и лучших друзей, которых было бы больно терять. Ванесса рассказывала, как тяжело ей было обходиться без прикосновений, особенно первое время, но потом она нашла выход. В подтверждение своих слов, она взяла за руку Мика. Кого может безопасно касаться жнец? Только другого жнеца. Еще через некоторое время Фиби поняла причину напряжения в этой маленькой компании: предполагалось, что Маргари будет с Редом, но парень отверг ее. Это было похоже на то, что они остались единственными выжившими на необитаемом острове, последними мужчиной и женщиной, а он отверг ее. Это был сокрушительный удар по ее самооценке.      Фиби порадовалась, что у нее не возникнет такой проблемы. Она не особо нуждалась в прикосновениях, для нее не было особо важно физическое или духовное соприкосновение с другими. Даже секс не был важен. Девушка была уверена, что будет убиваться из-за их фактического разрыва с Каем, никто из них не проронил этого слова, но оба знала, чем это было, но теперь она переживала не так уж сильно.      Она давно смирилась с тем, что будет одна. Много лет назад. И даже после того, как в ее жизни появился Кай, после всех надежд, слез и переживаний, она больше не могла страдать из-за этого.      Их союз был обречен.      Она все еще любила его, но это была как бы забытая любовь, давно потерянная, когда боль уже ушла, излеченная временем. Фиби сделала все, что могла для Кая и остальных, теперь пусть справляются сами.      Девушка спросила у остальных жнецов, как они относятся к тому, что ангелы и демоны могут уничтожить их мир. Их взгляды были схожи с взглядами верховного жнеца.      Вы не спрашиваете у могильщиков, хотят ли они, чтобы умирало больше людей. Просто их работа хоронить трупы.