Книга Мирдада (СИ)

И не ведите счё т Любви. Ведь лишь с С обой считается Любовь.

Любовь не даст вам в долг и не попросит. Любовь не продаёт, не покупает, но если отдаёт, то уж сполна, а если же берёт, вбирает всё. Принятие отдачею зовётся. Когда ты даришь, тут же и берёшь. И потому всё - то же, что - сегодня, что - завтра, что - всегда.

И так же, как река, опустошаясь, впадает в море и, сливаясь с ним, становится богаче, так и вы должны опустошить себя в Любви, чтоб снова вам наполниться Любовью. А пруд, что морю дань нести скупится, в болото превращается тогда.

В Любви нет "больше" или "меньше". Когда в попытках посчитать с линейкой ты к Любви подходишь, тот час вспорхнёт и растворится в Небесах, оставив от Себя лишь след воспоминаний.

В Любви нет "здесь" и "там", "сейчас", "тогда". Любви все возрасты - покорны, любое время года Ей подходит. Куда б ни шёл, везде Любовь находишь.

Любовь границ не знает и препятствий. Коль на пути её лежат страданья, она Любовью зваться уж не вправе.

Я часто слышу: мол, Любовь - слепа, в возлюбленном не видит недостатка. Но слепота та - подлинное зренье.

Смогли бы вы всегда так слепы быть, чтобы не замечать изъянов?

И чист, и ясен - взгляд Любви, направлен в глубину. Когда же ваших глаз Она коснётся, тогда поймёте вы, что в мире нет того, что недостойно было бы Любви. И только глаз, что - ранен, что - разделён с Любовью, ищет места, где нет Любви. И все изъяны, которые находит, то - лишь его изъяны.

Любовь концы все сводит воедино. А ненависть спешит разъединить. Скала, которую Алтарной вы зовёте, развалится на части, коль её рука Любви удерживать не станет. И твоё тело избежит растленья, коль ты его полюбишь.

Любовь - то Мир, навеянны й мелодиями Жизни. А Ненависть - Война, что разбудили ветры Смерти. Что выбираешь ты: Л юбить и пребывать в Покое, иль н енавидеть в состоянии войны?

И вся Земля живёт в тебе, и Н ебеса в теб е. Так возлюби же Землю, всех Её детей, коли захочешь возлюбить с ебя. Так возлюби же Небо, всех Его Г оспод, коли захочешь возлюбить себя.

За что ты ненавидишь Наронду, Абимар?

Всех ошеломил вопрос Мастера и то, как изменился его голос. Мы же с Абимаром лишились дара речи: ведь мы скрывали нашу враждебность друг к другу и надеялись, что никто не догадывается. Все смотрели в нашу сторону и ждали ответа от Абимара.

Абимар (взглянув на меня): Наронда, это ты рассказал Мастеру?

Когда Абимар произнёс "Мастер", моё сердце запело от радости, поскольку из-за этого слова мы и поспорили, ещё задолго до того, как Мирдад открылся нам. Я настаивал, что он - учитель, явившийся нам, чтобы открыть людям путь к просветлению, Абимар же утверждал, что он - обычный человек.

МИРДАД: Не смотри искоса на Наронду, Абимар. Он не повинен в том, за что его винишь.

Абимар: Тогда кто? Кто сказал тебе? Неужели ты умеешь читать мысли?

МИРДАД: Шпионы иль чтецы умов Мирдаду не нужны. Вот если б ты любил Мирдада, как любит он тебя, ты прочёл бы, о чём мечтает он, и осознал бы, что в сердце у него.

Абимар: Прости глухого слепца, Мастер. Открой мне глаза и уши, ибо я горю желаньем видеть и слышать.

МИРДАД: Любовь - единственный волшебник. И если хочешь видеть ты, впусти Любовь в глаза, и если хочешь слышать ты, в ушах твоих Любовь пусть поселится.

Абирмар: Но у меня нет ненависти ни к кому, даже к Наронде.

МИРДАД: Отсутствие ненависти не означает присутствие Любви, Абимар. Любовь есть действенная сила. Коль Она не правит каждым твоим жестом или шагом, не сможешь ты тогда найти свой путь, и коль Она не наполняет желанье каждое твоё и мысль, пусты окажутся желанья, а мысли станут панихидой дней твоих.

Теперь же сердце моё оборотилось в арфу, зовёт меня исполнить песню. Где же твоя арфа, Цамора?

Цамора: Принести тебе арфу, Мастер?

МИРДАД: Да, Цамора.

Цамора поднялся и отправился за арфой. Остальные переглядывались между собой в недоумении, однако сохраняли спокойствие.

Когда Цамора вернулся с арфой, Мастер принял её у него из рук и склонился над ней, настраивая струны. Затем стал играть и петь песню.

МИРДАД: Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег! И пусть бушует ад, всю ярость изрыгая, терзая мертвецов, живых же убивая, расплавится земля, пустая и нагая, Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег!

Л юбовь же - компас твой, плыви, мой Ковчег! На север ли, на запад, на юг ли, на восток, р аздай добр о тому, кто в том увидит прок, с пути ты не свернёшь, хоть будет путь далёк, Любовь ведь - компас твой, плыви, мой Ковчег! А вера - якорь твой, плыви, мой Ковчег! Пускай грохочет гром и молния сверкает, и горы, и моря от ужаса рыдают, и Б ожья искра в сердце человека угасает, её раз дует вера - якорь твой, плыви, мой Ковчег!

Мастер перестал играть и склонился над арфой. Никто не перебирал струны, но арфа продолжала петь: "Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег!" Губы Мастера были сжаты, но голос его разносился далеко за пределами пещеры, волнами окутывал горы, и долины, что лежат внизу, и море, что дышит беспокойно, и небеса, что смотрят свысока. В его голосе звучал звёздный дождь, искрилась радуга, слышалась дрожь земли, завывал ураган, а иногда веял бриз, или заливался песней соловей.

Глава 12

Прошло три дня. Семеро собрались вместе и отправились в пещеру. Мастер приветствовал нас так, будто уже давно ждал.

МИРДАД: И вновь я приветствую вас, птенцы мои, возвратившиеся в гнездо. Расскажите Мирдаду о ваших мыслях и желаньях.

Майкайон: Единственное наше желанье - быть рядом с Мирдадом, чтобы могли мы слушать и внимать его Истине, тогда и мы, возможно, станем такими же, как он. Однако его молчание приводит нас в трепет. Может, мы обидели его чем-то?

МИРДАД: Не для того, чтобы изгнать из сердца вас, молчу я три последних дня, но для того, чтоб стали ближе вы сердцу моему. Ведь кто знает тайну тишины, её покой, не может быть обижен иль обидеть.

Майкайон: Выходит, молчать лучше, чем говорить?

МИРДАД: Речь, даже самая прекрасная - лишь ложь правдивая. Тогда как молчанье открытой правдою зовётся.

Абимар: Получается, что слова Мирдада хоть и честны, но всё же ложь?

МИРДАД: И слова Мирдада - ложь для всех, чьё "Я" - не едино с "Я" Мирдада. Когда же черпать станете вы ваши мысли из одного источника, и все желания искать в колодце нашего единственного "Я", тогда слова не будут больше ложью.

Когда моё и ваше "Я" солью тся воедино, так же, как "Я" моё и Бога, тогда без слов общатьс я сможем мы и Истину услышим в Т ишине.

Пока моё и ваше "Я" не суть одно и то же, я вынужден вовлечь вас в слов войну, котору ю могу я выиграть вашим же оружь ем и к моему источнику вас привести.

Тогда вы в мир пойдё те и научите людей любить, так , как я учу вас. Тогда вы поведё те мир в т ишину Сознань я, туда, где будет бить для вс ех И сточник Слова, Осознанье .