Бездна (СИ)

И, наверное, поэтому, он сейчас, несмотря ни на что, ни на какие свои сегодняшние удивительные приключения, жизненные передряги, и своё дремучее незнание значения некоторых слов, уже мирно, спокойно и крепко спал. На своей любимой печке.... И ему снился сон....

= = =

ГЛАВА - 2.

"С О Н...".

Ты прости нас Господь...!

Максим.

Мне однажды приснилось, как будто бы я!

В Небеса улетел..., как в родные края...

Протянув руки к Звёздам, смотрел им в глаза

И в ладонь мне от счастья, скатилась слеза

Я воскликнул - О, Боже..., Ты мой, Господин!

Как Велик этот Мир..., но я в нём не Один...

Как прекрасна Земля, что Тобой создана

И живут на ней счастливо..., ОН и ОНА....

За себя и за Них..., на колени я встал...

- Я люблю Тебя Господи! - Дух мой кричал,

- Славлю имя я Боже, Твоё на века...

И ко мне из Небес, вдруг простёрлась Рука...

Его, взявши за руку, я шёл рядом с Ним...

В этом Мире огромном, я был не Один

Мы летали, ходили, беспечно брели...

Любовались Величием нашей Земли...

Я не видел Здесь боли, не видел и слёз,

Здесь не лгали друг другу, Тут не было грёз

Кровь рекой не лилась, так, как не было Зла

Моё сердце Здесь пело, а Душа Расцвела,

Мы Вдвоём с Ним стояли, на Млечном Пути...

И поведал Он мне, как мне Душу спасти...!

А что б Души Спасти и себя сохранить...

Горечь Чаши до дна, Всем придётся Испить!

И очнувшись от сна, я в раздумье затих...

Наяву был оборван..., Божественный Стих

Наступила реальность мирской суеты

В нашем Мире я был Одинок, как и ты...

В этой мгле я не видел церквей купола

Темнота Всё украла и Всё отняла...

Мне хотелось рыдать и хотелось кричать!

Вновь я встал на колени и начал читать...

Я Молитву читал..., - Помоги нам Господь...

Обрести в Тебя Веру, испив Твою кровь

Очищенья хотим мы на нашей Земле

Что бы Радость и Счастье царили Везде...

Чтоб царила Любовь в каждом доме Твоём

Что бы в Радости жили все ночью и днём

И повсюду звучал детский, радостный смех

И чтоб Солнце сияло, на небе для Всех,

Чтобы путник в дороге свой кров отыскал,

И голодному хлеба, что б кто-то подал,

Что б больной, исцеленье Твоё получил,

И что б каждый Тебе, своё сердце открыл...!

Чтобы в мире жестоком, нашли мы себя.

И что б были похожи, мы Все, на Тебя...

Помоги нам Господь Тебя вновь Обрести,

Нас помилуй Господь, сохрани и прости...

Нашу Веру в Тебя, Ты Господь укрепи...

Чтоб с Тобой Мы стояли, на Млечном пути

Что бы Зло одолели мы Сами в Себе...

И чтоб мы Навсегда, Возвратились к Тебе

Пред Небесным Отцом, на коленях стоял.

И Молитву свою, вновь и вновь повторял....

И я БОГА просил, только лишь об одном -

Помоги нам вернуться, в Родительский дом.

Помоги нам Господь, наши Души Спасти...

Ты прости нас Господь, Ты прости нас, Прости!

Ты прости нас Господь, за все наши грехи

Ты прости нас Господь, Ты прости нас, Прости...!

= = =

Максиму, очень часто, снился один и тот же сон...:

Будто бы он находится в каком-то сумрачном, неуютном помещении, или недостроенном деревянном доме. И этот дом, был вроде бы, как и жилой.... Но, как-то не совсем, не полностью, и не до конца.... Всё в этом доме, было не достроено, не доделано и не завершено. Он весь шатался из стороны в сторону и скрипел, как несмазанная телега. А чуть позже, это помещение или дом, всё больше видоизменялся. Прямо на глазах превращался в ветхое строение, похожее на большую и старую лачугу. Она становилось всё хуже, всё не ухоженней и всё мрачней. Стены становились тёмными, облезлыми и грязными. Куда-то исчезали двери и окна, оставались одни зияющие пустотой, дверные и оконные проемы. Иногда исчезала даже сама крыша и тогда дождь, льющийся из мрачного, тёмного неба, беспрепятственно заливал этот дом и всё вокруг. Затем начинал, пока ещё очень медленно, под ногами, шевелиться пол. Он, почему-то, был земляным и тоже очень грязным. Этот пол наклонялся и качался всё сильнее и сильнее. Из-под него, до носа Максима, начинал доходить очень отвратительный запах. Откуда-то снизу, из-под земли, с её глубины, доносились какие-то приглушенные звуки, какие-то холодящие душу крики и стоны. Затем на полу из-под земли, появлялась пока ещё в небольшом количестве первая зловонная жижа. Максим уже знал, что находиться внутри этого помещения, становиться опасным. В этой зловонной жиже можно было легко поскользнуться, съехать к краю пола и провалиться вниз, в эту вонючую и страшную бездну. И Максим, не дожидаясь, когда это случиться, всегда выпрыгивал через дверной или оконный проём на улицу.

Максим уже точно знал, что "он", или "оно.." начинает неторопливо и как бы нехотя просыпаться. И что "он" скоро вылезет из-под земли, из этой тёмной глубины и смердящей жижи, и станет повсюду преследовать Максима. И не дожидаясь, когда это "оно" окончательно вылезет из своего подземного логова, он пускался наутёк.... Максим улепётывал от этого страшного, неземного чудовища, что есть мочи..., во все лопатки. Он летел словно пуля, выпущенная из ружья, по совершенно пустынным, и тоже неухоженным и неопрятным улицам, по которым хаотично летал разный мусор, как правило, незнакомого ему города или большого посёлка. И при этом, нигде не было видно ни одного живого человека. Ни одного...! Максим бежал по улицам чужого и совершенно мёртвого города...

Пробежав довольно большое расстояние, Максим выскакивал на какую-нибудь улицу или проулок и там останавливался передохнуть. И он уже точно знал, что "оно" сейчас непременно появится. И действительно, из-за ближайшего угла, или из какой-то грязной подворотни появлялся "он", и как-то очень медленно, подчёркнуто лениво и безразлично, начинал приближаться к Максиму. Максим заново пускался в бега. Опять где-то останавливался и опять почти сразу появлялся "он"....

Максим чувствовал, что от него, ему убежать никогда не удастся. И если "он" этого захочет, то Максим, тут же будет "им" настигнут, обезоружен и повержен. "Он" как бы развлекался с Максимом, издевался над ним, держал его в постоянном напряжении и не давал ему расслабляться. Максим чувствовал себя..., его потенциальным заложником на заклание. Потом, этот "он" или "оно" не имел какой-то определенной и устойчивой формы. Его телесная оболочка всё время изменялась. Она непрерывно переходила из одной формы в другую. Он, чем-то напоминал хамелеона или воск, принимающий любую форму. Максим, никогда не мог различить и увидеть его лицо или хотя бы морду, или рыло. Ни разу, и ни при каких обстоятельствах, это сделать ему не удавалось. Как будто "он", совсем не хотел, чтобы его кто-то разглядывал.