Syberia 3 (СИ)

- Э-э... Меня звать Кейт. Уолкер. Возраст... Э... Ну, вроде как в октябре мне было двадцать девять.

Стрелочка сместилась в сторону "зелёного" сектора, что означало, пациент говорит правду. Доктор удовлетворённо кивнул, после чего начал свой монолог:

- Это правда. Мы разобрали ваши личные вещи, что были при вас, когда вас доставили в больницу. Среди них мы нашли и ваше портмоне. Документы присутствовали. Они подтверждают, что вы - Кейт Уолкер, двадцати девяти лет от роду, родились и живёте в Нью-Йорке, США. Непонятно, правда, что вы собрались "ловить" здесь, на Крайнем Севере. Тут семидесятая широта и из иностранцев разве что экипаж кораблей временами приходит в город - разжиться дешёвым ширпотребом. Знаете, Мурманск далеко, Тикси давно льды сковали, а здесь - путь проторенный. Ледоколы регулярно чистят русло. Знаете, зимой Красноярский край впадает в настоящую спячку, а вот начнётся ледоход на Енисее, всё оживает. Мы идём в ногу с природой.

- Вы, вроде, не на урок краеведения привели меня, - решается перебить доктора Кейт.

- Простите, я заболтался, - улыбается доктор и поглаживает бородку, обдумывая следующий вопрос.

- Может, ближе к делу, а?

- Вы можете назвать ваше официальное место работы? - прищурился Замятин.

- Ну... Не знаю, как сейчас, но раньше я числилась сотрудником адвокатской компании "Марсон и Лармонт", - на автомате выпалила Кейт, вспоминая те адские дни поиска наследника мадам Форальберг. Как изводился начальник, постоянно терроризируя Кейт звонками в самый неподходящий момент... Но главное, Кейт осознала, что дома её просто никто не ждёт. Безусловно, дело, которое сулил Марсон, обещало перспективы и быстрый карьерный рост, но за работой Кейт просто пыталась бы приглушить ощущение одиночества и полной безысходности. Потому она без толики сожаления пустилась вслед за поездом.

Стрелка вновь сместилась в сторону "зелёного сектора" и Замятин, удовлетворённо кивнув, принялся излагать свои доводы:

- Это правда. В вашем бумажнике мы нашли визитку компании, на которую вы работали. Не знаю, правда, что адвокату понадобилось в заполярье - сюда просто так не ездят. Разве что за некоторыми весьма полезными и дорогими минералами. Но вы, вроде, вполне официально зарабатывали неплохие деньги, так ведь? Вы не возражаете, если я всё же спрошу о том, зачем вы сюда приехали?

Кейт чувствовала, что её начинает лихорадить - доктор намеревался выжать из неё все соки, а говорить об истинной цели поездки она боялась. Не факт, что доктор после этого сочтёт её здоровой, а задерживаться в стенах заведения Кейт очень не хотелось.

- Если честно, доктор... Я не помню... - Кейт не знала, зачем это ляпнула и вскоре стрелочка сместилась в сторону красного деления и прибор противно запищал, после чего доктор нахмурился и скептически покачал головой.

- Что ж, молчать будете? Ну, ваше право, - вполголоса ответил Замятин. - Хотя я бы лично не советовал вам ничего утаивать. Ваше нежелание рассказывать о цели приезда выглядит, по меньшей мере, странно. Иностранные юристы без нужды сюда не сунутся. Если только вы, конечно, не решили приехать поохотиться на белых медведей или песцов. Но у вас и на родине этого добра хватает. Каким же ветром вас сюда занесло, а? - в этот момент доктор взглядом очень напоминал снайпера, притаившегося в засаде. Кейт почувствовала, как у неё на лбу выступили крапинки пота.

- Доктор, можете вы хотя бы отстегнуть меня? - Кейт была на грани, и если доктор задался своей целью довести пациентку до истерики или спровоцировать нервный срыв, то с этим он успешно справлялся.

- Каковы отношения в вашей семье? - продолжил спрашивать Замятин, не обратив внимание на реплику пациентки.

Кейт, ощущая себя, как преступница на допросе, опустила глаза, но продолжала чувствовать на себе пристальный, как у Ганнибала Лектера, взгляд доктора.

"Он, как паук, поймавший муху в паутину"...

- Почему вы молчите, мисс Уолкер? У вас проблемы в семье?

Девушка так стиснула взмокшие ладони, что ногти вонзились в кожу. Что ей ответить? Что ее мама, будучи занятой светской жизнью, почти не занималась дочерью, вследствие чего, с годами они стали практически чужими друг другу? Что между матерью и отцом вспыхивали ссоры по поводу как лучше воспитывать их ребенка? Или о том, что, узнав о желании Кейт поступить на исторический факультет и ездить в экспедиции, мать заставила ее учиться на юриста?

- С чего вы взяли? - наконец спросила Кейт, стараясь говорить как можно спокойнее. - У меня никогда не было проблем с семьей.

Стрелка на детекторе склонилась к красному делению и прибор противно запищал.

Доктор Замятин кивнул и стал заполнять бланк:

"У пациента 10 наблюдается скрытая агрессия и нежелание идти на контакт. Рекомендуется изоляция от остальных пациентов"...

Кейт, забыв о том, что прикована к креслу, попыталась встать:

- Что вы себе позволяете? Я не страдаю никакой агрессией и не желаю тут оставаться! Немедленно отпустите меня, у вас нет никакого права держать пациента против его воли!

Замятин вытащил из ящика стола какую- то ампулу, заполненную бесцветной жидкостью.

- Вам нужно успокоиться, мисс, - мягко сказал он, поднося шприц к руке Кейт.

Он затянул жгут на кисти и наметился вкатить препарат пациентке. Девушка попыталась оттолкнуть Замятина ногой, но игла вонзилась ей в кожу. Перед глазами Кейт стали мелькать черные мушки и она провалилась в темноту... При этом она какое-то время хрипела, чувствуя странное першение в горле.

Доктор Замятин несколько минут смотрел на пациентку. Убедившись, что девушка заснула, он освободил ее руки и нажал на кнопку. В комнате появился санитар- темноволосый мужчина лет тридцати.

- Филипп, отнесите номер 10 в одноместную палату.

Санитар кивнул и, взяв Кейт на руки, понес ее к выходу:

- Следите за ней, - велел Замятин. - Если снова будет проявлять агрессию, добавьте успокоительного. - Он ещё раз посмотрел на Кейт, всё ещё пребывающую в полусознательном состоянии. Под глазами у неё появились круги, а нос стал синеть. - Похоже, у неё аллергия на "Мексидол".

Замятин вошёл, в сопровождении санитара-мордоворота в палату и подал Кейт какой-то пузырёк.

- Эт... Э-э-у... Ш-ш-что это? - спросила она заплетающимся языком.

- Суспензия для снятия аллергической реакции. Пейте-пейте, вам же лучше будет.

Кейт послушно выпила всё, после чего взобралась с ногами на кровать и какое-то время бездумно, как маятник, покачивалась взад-вперёд.

Замятин оставил палату и вернулся в свой кабинет. Тут только он заметил, что через оконное стекло за интерьером и находящимися там людьми, следят чьи-то любопытные узкие глаза. Доктор уже знал, кто это, поэтому безошибочно определил парня по кличке Форточка. Это был щуплый якут двадцати шести лет. Горожане его недолюбливали, поскольку он всюду совал свой нос и намеревался что-то выведать. Лицемерить он умел на "ура", чем очень походил на киплинговского Табаки.

Доктор открыл окно и рявкнул:

- Форточка! Ну-ка иди сюда!

Тот завертелся, как юла. Трусоват был Форточка, все это знали, Замятин - в том числе. О нём он говорил с долей снисходительности, дескать нельзя винить шакала в том, что он - не волк и не лев.

- Ой, з-з-здра-здравствуйте, доктор, а я т-тут шёл мимо, и да-дай, ду-думаю, за-загляну...

- Кому ты тут сказки рассказываешь? Вот что, Форточка, ещё раз увижу, как ты тут носом водишь - вколю такую дозу, что месяц под себя ходить будешь, понял?

- В-всё, бе-бе-без вопросов! - затараторил этот щуплый с виду якут и сразу сорвался на бег. Бежал, что называется, "роняя тапки".

"Бе-бе, - усмехнулся про себя Замятин. - Такие на расправу слабы". В обычной жизни доктор выглядел человеком замкнутым и недружелюбным. Некоторые называли его не иначе, как "доктор Менгеле". Ходили слухи, что он собственную жену замучил до смерти. Старожилы говорили, что после смерти жены доктор стал ещё более скрытным и необщительным. Он стойко пережил потерю, но с тех пор совершенно охладел к людям, хотя и старался соблюдать правила хорошего тона при посторонних людях.