Упавший поднимется сам (СИ)

И тогда они придумали любовь! Выдающееся изобретение, сравнимое, разве что, с возникновением религии. Это открытие не надо было доказывать, утверждать силой, научно обосновывать. Его особенность именно в иррациональности. Робкие попытки осмыслить это явление, придать ему логические формы терпели крах. За многие века женщины отточили свое мастерство, заставляя нас совершать ради них немыслимые для здравого ума поступки, совершать подвиги, сочинять стихи, завоевывать страны.

Знаешь, почему женщины так радуются, когда им дарят цветы? Признак доказательства их власти. Если мужчина готов потратить деньги на цветы, по сути бесполезную в повседневной жизни вещь (заметь, при первых признаках увядания, они без малейшего сожаления отправляют их в мусорную корзину), значит, по их мнению, он будет тратить деньги и на другие ее капризы. Логика чисто женская, но она имеет место быть. Ты скажешь, что, как правило, именно мужчины бросают женщин. Верно. Но бросают только тех, которые, выйдя замуж, посчитали, что дело сделано. И только самые выдающиеся их них, истинные профессионалы в том, что мы называем любовью, способны до последних дней жизни не просто удерживать мужчину, а заставлять поклоняться ей, как богине. Но суть все та же, любовь - средство подчинения мужчины женщине для удовлетворения ее повседневных потребностей.

Но я не склонен обвинять женщин в коварстве (хотя этого у них не отнять). Жажду власти над мужчиной и инструмент этой власти под названием "любовь" они и сами не осознают в достаточной мере. Это в них заложено генетически, от их праматери Евы. Тебе выбирать: быть рабом или оставаться самим собой.

Забавная философия Шефа, имеющая под собой прочный логический фундамент, произвела ошеломляющее впечатление. Но соглашаться не хотелось, это как вылить на себя ведро холодной воды из горной речушки на морозном воздухе.

- А как же дети, Шеф? Я буду банален, но дети - наше будущее. Ведь ради них вся наша суета, в конце концов.

Шеф был непреклонен.

- Ты не путай понятия, Бат. Если хочешь иметь семью, то препятствий чинить не буду. Женись, заведи пару ребятишек. Отвезешь семью на родину, обеспечишь материально. Будешь периодически навещать. С нашей работой они здесь ни к чему. Ты и сам понимаешь. А вот от любви ты себя убереги. Ясный ум и твердая воля тебе еще пригодятся.

О чем спор, в конце концов? Любимая меня отвергла, выбрав более респектабельный, комфортный вариант. Выходит, что Шеф прав?

Но на свадьбу я, все-таки, пошел. Точнее на регистрацию во Дворец бракосочетания. Забавное мероприятие - бракосочетание. Торжественное подписание контракта о приобретении в собственность мужчины, если соглашаться с философией Шефа.

Рима восхитила своей красотой! Белое свадебное платье украшает любую девушку, а те, для кого природа не поскупилась, выглядят просто умопомрачительно.

Впервые увидел ее жениха. Предположения подтвердились. Он производил впечатление респектабельного молодого человека, знающего себе цену, добившегося исключительно выгодной сделки (приобретая Риму), сулящей ему хорошие прибыли. Его лицо излучало удовлетворение, предвкушение предстоящего удовольствия. Регистрация брака проводилась по всем правилам наших "новых": дорого, помпезно и фальшиво. Длиннющие лимузины, огромное количество голландских роз (а ведь Рима их не любит). Торжественное мероприятие пыталась оживить кучка приглашенных артистов и, даже, из числа засветившихся на всем постсоветском пространстве.

- За десять штук (имеется ввиду баксов) любая Кристинка будет перед тобой выкаблучиваться! - слова Шефа.

Девочки из агентства моделей в символических шортах и с аксельбантами на голых плечах рассыпали лепестки роз под ногами молодоженов. На лицах родственников застыла маска радостного возбуждения, а в глазах читалась мысль: "Все ли предусмотрено?! Ничего не забыли?!". Знаете, любая свадьба запоминается почему-то допущенными на ней проколами: "Ужас, кольца забыли дома!" или "Жених наступил на подол платья невесты! Она чуть не упала!" и тому подобное.

Я попытался быть незамеченным, но от дяди Жаке укрыться не удалось. Он показал знаком приблизиться, крепко пожал руку, долго и испытующе смотрел в глаза.

-- Хорошо, что пришел. Обычаи надо соблюдать.

Я чувствовал себя неловко. Казалось, что дядя Жаке должен быть обижен на меня.

- Примите поздравления со свадьбой дочери.

Показалось, он не услышал моих слов.

- Надеюсь, ты будешь сильнее.

Что он имел ввиду, узнать не удалось. Дядя Жаке неожиданно развернулся и направился в толпу гостей и родственников. Его жена бросила на меня неприязненный взгляд, но это уже не имело никакого значения.

Подойти к Риме не представлялось возможным. Слова дяди Жаке звучали в моей голове. Вероятно, он подразумевал что-то другое, но в тот момент мысли были заняты лишь одним: через несколько минут я навсегда лишусь своей мечты. Заметил, Рима вошла в комнату невесты, а ее подружка-свидетельница, вспомнив о какой-то мелочи, оставила ее одну. Вообще-то не принято мужчинам входить в комнату невесты, но это был единственный шанс. В толчее и праздничной неразберихе мне удалось проникнуть к ней незамеченным.

-- Наконец, - произнесла Рима, - думала, ты не решишься подойти.

Она говорила почти шепотом, взволнованно, но и без страха, что нас застанут. Я растерялся, не в силах вымолвить хоть слово. Рима откинула вуаль, притянула к себе мое лицо и поцеловала. Я попытался что-то сказать, но она закрыла рот рукой.

- Прости меня, Батыр, я тоже тебя люблю. Но не могу быть твоей. Прости и уходи, - она отпрянула и отвернулась к окну.

Слова здесь не нужны. Я молча вышел, надеясь, что меня никто не заметил, но затылком почувствовал чей-то колющий взгляд. Я знал, это был взгляд дяди Жаке.

Рима

Не хуже наших

Свадьба прошла в традиционном стиле, с подарками, длинными речами, бесконечными застольями, дежурными, как принято на свадьбах, анекдотами, шумными музыкантами, болтливым и совсем не остроумным тамадой. Говорят, он бывший министр, блестяще играет на фаготе, и пригласили его именно потому, что он бывший министр, а это, как вы понимаете, приятно тешит самолюбие. Однако гости были довольны его скабрезными шуточками на тему невинности невесты и вредности тещи. Пошлость становится обычным атрибутом даже в кругу таких, уважаемых в стране, людей (мама с гордостью перечисляла фамилии действующих и бывших министров, академиков и депутатов, пришедших на свадьбу).

Все они с большим почтением пожимали папе руку, что, не скрою, было приятно, и снисходительно похлопывали по плечу отца Марата, однако это его нисколько не задевало, он только излишне суетился и пытался изо всех сил угодить почетным гостям. Подруги единодушно одобрили мой выбор, обратив внимание на респектабельность и услужливость новоявленного мужа. Все прошло так, как хотелось маме. Ничто не омрачило праздника. Плавное течение торжественного мероприятия проходило, как говорят космонавты, "по траектории, близкой к расчетной". И только неожиданный приход Батыра во Дворец бракосочетания повлиял на мое настроение, а еще слова папы в самый торжественный момент выхода жениха и невесты, сказавшего тихо, но очень твердо:

-- Ты ни о чем не жалеешь, дочка?

Неужели он заметил Батыра и о чем-то догадался? Но я ответила не менее твердо:

-- Я ни о чем не жалею, папа.

Эти мысли не выходили из головы весь праздничный вечер, стоило немалых усилий придать своему лицу беспечное и радостное выражение.

После торжества мы с друзьями Марата и моими подружками поехали на нашу квартиру "догуливать" свадьбу. Я с удовольствием поддержала эту идею, нисколько не радовала перспектива оставаться сегодня с Маратом наедине. Я еще ощущала на губах вкус поцелуя Батыра, чувствовала тепло и силу его рук. Только пожалуйста, не питайте иллюзий на счет меня, я современная столичная девушка, а не святая дева. Но честность - не самое последнее качество, ценимое мной. И никому, а в первую очередь самой себе, я не давала повода думать, как о легкомысленной и непорядочной особе. Мои отношения с Маратом будут чистыми и честными, я так решила, и так будет, можете не сомневаться. А эпизод с Батыром был прощальным жестом моей романтической юности. Вот и все.