Французская железная дорога

-- Что прислать тебе? - спросила Ева.

- Что прислать тебе? - спросила она.

-- Зачем? - не поняла Алекс.

- Зачем? - но понял Алекс.

-- Презент, на помять...

- Презент, на помять...

-- Ну, если хочешь... Пластинку.

- Ну, если хочешь... Пластинку.

-- Какую?

- Какую?

-- Штрауса. Или Малера.

- Эллу Фитцджеральд. Или Дюка.

- Гут, - сказала она.

- Уэлл, - сказала она.

Было уже около часа ночи. Алекс повела Еву к гостинице под руку.

Было уже около часа ночи. Алекс повел Барбару к гостинице под

Она вновь обрела уверенность и спокойствие, столь необходимые

руку. Он вновь обрел уверенность и спокойствие, столь необходимые

французуженке идущей с иностранной женщиной в этом жестоком мужском

русскому мужчине с иностранной женщиной. Перед входом в отель

мире. Перед входом в отель Ева сделала движение рукою, желая освободиться.

Барбара сделала движение рукою, желая освободиться.

- Тебе не надо ... - сказала она.

- Тебе не надо туда ходить, - сказала она.

Но Алекс лишь крепче сжала ее руку, и они прошли мимо швейцара к

Но Алекс лишь крепче сжал ее руку, и они прошли мимо швейцара

лифту. Когда они вышли на четвертом этаже, коридорный сказал Алекс:

к лифту. Когда они вышли на четвертом этаже, коридорная сказала

Алексу:

- Мадмуазель, уже поздно.

- Молодой человек, уже поздно.

Но Алекс спокойно прошла мимо него, ведя Барбару под локоток. Была

Но Алекс спокойно прошел мимо нее, ведя Барбару под локоток.

слабая надежда, что её примут за иностранку, но вообще ей не хотелось

Была слабая надежда, что его примут за иностранца, но вообще ему не

терять даже части той внутренней свободы и достоинства, которые она

хотелось терять даже части той внутренней свободы и

обрела в результате этой истории.

достоинства, которые он обрел в результате этой истории.

- Девушка, я предупредил! - крикнул вслед коридорный.

-- Молодой человек, я предупредила! - крикнула вслед

коридорная.

В номере Евы и Греты сидело человек шесть немцев, среди них

В номере Барбары и Джейн сидело человек шесть американцев,

старик-переводчик. Он встретил Алекс с холодноватой приветливостью,

среди них старик-переводчик. Он встретил Алекса с холодноватой

метнув на Барбару быстрый взгляд. Алекс поняла, что лягушонок получит

приветливостью, метнув на Барбару быстрый взгляд. Алекс понял, что

свой втык по политической линии.

лягушонок получит втык по политической линии.

Она посидела минуты три, даже сняла пальто, чтобы показать этим

Он посидел минуты три, даже снял пальто, чтобы показать этим

немцам, что она ничего не боится, но, по правде сказать, волна

американцам, что он ничего не боится, но, по правде сказать, волна

беспокойства поднималась со дна её души, омрачая настроение.

беспокойства поднималась со дна его души, омрачая настроение.

Алекс поднялась.

Он поднялся.

-- Ауфидерзейн, Ева.

-- Гуд бай, Барбара.

-- Ауфидерзейн, Алекс, - сказала Ева и поцеловала Алекс в щеку.

- Гуд бай, Алекс, - сказала она и поцеловала его в щеку.

Алекс вышла из номера и прошла мимо дежурного так же уверенно, как

Алекс вышел из номера и прошел мимо дежурной так же уверенно,

и прежде. Тот посмотрел на неё с некоторым уважением и сочувствием, как

как и прежде. Она посмотрела на него с некоторым уважением и

смотрят на человека, отстаивающего свои принципы.

сочувствием, как смотрят на человека, отстаивающего свои принципы.

Через три месяца Алекс получила на почтамте бандероль из Германии

Через три месяца Алекс получил на почтамте бандероль из

и, уплатив пошлину, стала обладательницей записи исполнения в зале

Соединенных Штатов Америки и, уплатив пошлину, стал обладателем

Венской Академии симфонии Малера. Еще через некоторое время она

концерта Эллы Фицджеральд в зале "Карнеги-Холл" и записи оркестра

отправила на восток пластинку с записью французских песен и романсов в

Дюка Эллингтона. Еще через некоторое время он отправил в

исполнении Пиаф.

Соединенные Штаты пластинку с записью русских народных песен и

романсов в исполнении Шаляпина.

Каждый раз, когда Александра ставит на свой старенький

Каждый раз, когда Стебликов ставит на свой старенький

проигрыватель пластинку Малера и слушает его концерт, ей представляется,

проигрыватель пластинку Эллы и слушает ее концерт, ему

как где-то далеко-далеко, в Берлине, голос Пиаф, может статься, поет:

представляется, как на другом конце Земли, в штате Иллинойс, голос

Шаляпина, может статься, поет:

Jonny, tu n'es pas un ange

О, где же вы, дни весны,

Сладкие сны,

Светлые грезы любви...

И ей странно и сладко об этом думать.

И ему странно и сладко об этом думать.

1984 г.../1999 г.