Точка зрения (Юмористические рассказы писателей Туркменистана) (сборник)

Проводник сумрачно глянул на него, не удостоив ответа, и дернул собаку за поводок.

Собака тихо заскулила, но с места не стронулась.

— След, Карай, след!

— Он не знает, что искать, — сказал подошедший следователь. — Ты ему понюхать что-нибудь дай. Вещи унесли? Пусть по запаху потерпевшего ищет.

Карай обнюхал Сатлыка, заворчал, пошевелил носом и сразу же рванул поводок, помчался по дорожке. Проводник с трудом поспевал за собакой. Они свернули на боковую аллею, затрещал кустарник, и голос проводника издали позвал:

— Сюда, товарищи!.. Есть!

На земле лежали сорочка, пиджак, брюки. Рядом стояли новые лакированные туфли с засунутыми в них носками.

— Мои вещи! — радостно объявил Сатлык. — Смотри, какие гады, а? Сперва раздели, а потом вещи бросили! Деньги и путевку, конечно, не оставили, не дураки…

Он кинулся к вещам.

Карай зарычал и потянул поводок. Проводник молчал. Сатлык в недоумении остановился.

— Что же это такое, товарищи милиция? То жулики грабят, а теперь вы вещи не отдаете! Клянусь вам честью, это мой костюм! Могу приметы назвать!

— Не надо, — сухо сказал следователь. — Странный нынче грабитель пошел: раздел человека, вещички его аккуратно стопочкой сложил и удалился. Очень странный.

— Так деньги же взяли! Путевку на курорт! — воскликнул Сатлык.

— Думаю, что и путевка цела. Вот разве, что деньги… Хайдар, убери Карая, — обратился следователь к проводнику, — пусть гражданин потерпевший проверит свои вещи и оденется.

Он оказался прав: в карманах пиджака обнаружились и деньги, и путевка. Пока Сатлык одевался, не переставая громко изумляться чудесам, которые творятся на белом свете, следователь, насвистывая сквозь зубы какой-то мотивчик, ходил вокруг, внимательно осматривал вытоптанную траву, измятые и обломанные кусты.

— Непонятно, кто же все-таки и за что его избил, — сказал Артыков. — Как думаешь, Аман?

Тот дернул плечом.

— Что тут непонятного? Все ясно и просто, как апельсин. Получил гражданин отпуск с путевкой, и вместо того, чтобы ехать на курорт, пошел в ресторан и на радостях надрался там, извините, до положения риз. И повело его не домой, а в противоположную сторону. В парке он, полагая, что в собственном дворе, разделся и уснул. Ночью спьяну метался, кусты обломал, синяков и ссадин понасажал себе. Потом через заросли маклюры лез, еще больше изодрался. А когда холодком хмель вышибло, решил, что его избили и ограбили, в милицию побежал жаловаться и ругаться. Так что ли, было, я правильно говорю, гражданин Бяшимов?

Сатлык, весь багровый от стыда, старательно и долго завязывал шнурки туфель.

Аллаберды Аннабердыев

Хорошее настроение

(перевод М.Шамиса)

Председатель райисполкома Рашидов вышел из дому в самом добром расположении духа. Погода была отличная, и он решил, впервые за полгода работы в районе, пройтись по по делам, а для собственного удовольствия. Рядом с ним, держась за руку, важно шла гражданка Рашидова, трех с половиной лет от роду. И вдруг эту важность с нее как ветром сдуло.

— Папа, папа, смотри: птички!.. — Она запрыгала от восторга… Птичья стая вылетела из окон районного Дома культуры и с громким криком понеслась в поднебесье.

Товарищ Рашидов нахмурился. С дверей Дома культуры смотрел на него громадный замок — такой пришелся бы впору воротам средневекового города.

«И где они этот замок раздобыли?..» — подумал председатель.

По ржавчине, покрывшей замок, было видно, что его давно уже не касалась рука человека. Товарищ Рашидов попытался проникнуть в Дом культуры с черного хода. Замка там вовсе не было. Зато дверь оказалась крест-накрест забитой досками такой толщины, что они вполне могли бы сойти за железнодорожные шпалы.

Настроение было испорчено окончательно.

— Увлеклись текучкой и упустили из виду вопросы культуры! — ворчал, направляясь домой, председатель.

На следующее утро товарищ Рашидов вызвал к себе заведующего районным отделом культуры Шаларова и директора Дома культуры Курбанова.

— Почему клуб на замке?! — строго спросил он у Шаларова.

Шаларов тут же повернулся к Курбанову.

— Почему же клуб на замке?! — спросил он не менее строго.

Курбанов оглянулся по сторонам, набрал полную грудь воздуха и выпалил:

— Нужны два дутара и баян!

— Да, нужны два дутара и баян! — повторил, повернувшись к председателю, Шаларов.

— И это все?..

— Все!.. — сказали в один голос Курбанов с Шаларовым.

— Тогда у нас запляшут деревья, не только люди! — добавил Курбанов.

Председатель что-то записал в настольный календарь.

Ровно через неделю товарищ Рашидов снова взял за руку дочку и пошел к Дому культуры. Долго стоял он перед входом и задумчиво смотрел на увесистый замок. На нем еще прибавилось ржавчины, и большой серый паук протянул нити от дужки замка к ручке двери…

На следующее утро Шаларов с Курбановым снова сидели у председателя.

— Купили два дутара и баян? — спросил он у Шала-рова.

— Купили два дутара и баян? — как эхо, спросил у Курбанова Шаларов.

— Купили… — ответил Курбанов.

— Купили… — повторил Шаларов.

— Значит, можно идти и слушать концерт?!

Шаларов с Курбановым замялись.

— Чего же вам не хватает?.. — допытывался председатель.

— Людей нет, которые могли бы играть!.. — хмуро произнес Курбанов. — Нужен художественный руководитель.

— Руководитель художественный нужен… — доложил председателю Шаларов.

Председатель, ни слова не говоря, записал опять что-то в блокнот…

Прошла еще неделя. В воскресенье с утра все повторилось сначала. Товарищ Рашидов взял за руку дочку, пошел к Дому культуры и посмотрел на ржавый замок. Серый наук уже закончил свою работу и, спрятавшись под замком, поджидал зазевавшихся мух.

И в понедельник опять Шаларов с Курбановым сидели в кабинете председателя. Они горячо высказывали причины, мешающие работе Дома культуры.

— Руководителя подыскали?.. — спрашивал председатель.

— Подыскали… — в один голос отвечали оба.

— В чем же дело?..

— Массовик нужен…

И снова писал что-то в блокнот председатель.

В следующее воскресенье товарищ Рашидов, постояв перед замком, уже не пошел обратно. Ему принесли ключ. Согнав паука и с трудом повернув ключ в замке, он в сопровождении Шаларова и Курбанова проник, наконец, в Дом культуры. С ними вместе вошли художественный руководитель Дурдыев, племянник Шаларова, специализировавшийся до этого в артели по производству клея, и массовик Омаров, брат жены Курбанова, уволенный за что-то из пожарной охраны.

— Чего же вам теперь не хватает?.. — спросил председатель.

— Молодежи, людей нет, которые хотели бы сюда ходить, — уныло ответил Курбанов.

— Пассивная молодежь у нас!.. — вздохнул Шаларов.

И в это время послышались звонкие голоса.

— Смотрите, открыто! Ой, как хорошо! — вскричала стройная черноглазая девушка, перешагивая через поломанные стулья.

Председатель узнал в ней продавщицу магазина райпо Гульджан Эсенову. Вместе с ней вошли еще две девушки и парень. Они не видели председателя райисполкома с окружающими его людьми, потому что те стояли на темной сцене. Гульджан подбежала к пианино, сдула пыль с крышки, подняла ее и заиграла что-то бешено-веселое. Парень взял баян и начал ей подыгрывать. Две девушки принялись танцевать.

— Гульджан!.. — позвал председатель.

Девушка вздрогнула от неожиданности и смущенно пошла к нему.

— Придется тебе переходить на другую работу… — продолжал он.

— Разве я не справляюсь? — испугалась Гульджан.

— Не в этом дело… Нам нужен заведующий Домом культуры.

— Вот что!.. — удивилась девушка. — Но ведь товарищ Курбанов…

— Курбанов уже не работает здесь.

— Где же он работает?

— Пока неизвестно. Так вот, принимай дела.