Осенние дивертисменты

– Наручники будем одевать?

– Не стоит. Объект едва живой. Не сбежит. Куда повезём?

– Сейчас капитан подскажет.

Действительно, образовавшийся начальник распорядился – везите в следственный изолятор. И медиков туда. Этот за один день столько наворотил, что теперь лет десять баланду хлебать будет, – и добавил, – важная птица.

Поль сообразил, что тюрьмы не избежать. Осознавая безвыходность положения, съёжился и глубоко вздохнул.

– Поздно вздыхать. Раньше следовало думать, – стал читать наставления капитан, а затем поторопил водителя, – поехали, сбежит ещё. Трогай.

Сержанты уселись в машину, закурили, заскрежетала коробка передач, машина двинулась.

В салоне автомобиля пленный француз распрямился и через запотевшие окна стал рассматривать окрестности. Про себя решил, – если уж не убился на мотоцикле, то наличие не попорченного аварией здоровья открывало перспективы побега. А это не плохо. Главное чтобы остановились. А там Бог поможет.

Между тем путники достигли города. Весь исцарапанный, в изрядно мятой одежде, окруженный трогательной заботой работников милиции, Поль въезжал в колыбель семьи Джигорезо. Историческая Родина приняла внука незаконного эмигранта с усердием полицейского государства.

– Притормози у магазина, сигарет купить, – попросил сержант.

– И мне пачку возьми, деньги в отделе оставил – добавил водитель, приостанавливая машину.

Провиденье. Свершилось. Это судьба. Вероятно дед, стоящий сложа руки на краю облака, изрядно злой, взирая на приключения непутёвого внука, реально способствует его освобождению.

Дождавшись, когда сержант скроется в стеклянном проёме магазина, француз резко распахнул дверь и помчался в безвестном направлении по незнакомым улицам темного города. Здоровья беглецу было не занимать. Где там коротконогим полицейским. Чемпион университета в беге на четыреста метров, даже подёрнутый жирком, демонстрировал блестящий результат.

Проскочил в арку, заметался.

Раздался милицейский свист, затем топот ног и разгневанный крик.

– Сбежал гадина!

– Говорил, одень наручники!

– Он в арку забежал. Окружай мерзавца! Третий раз за день из-под стражи уходит. Поймаю, всё рыло отобью.

Столь ужасная перспектива удесятеряла силы и стимулировала бег. Поль взобрался на забор и хотел спрыгнуть. Однако препятствие в ширину не закончилось и оказалось крышей сарая. Пробежав по ломающемуся шиферу, спрыгнул на землю и припустил. Тропинка идущая по буераку, заросшая пожухшей крапивой и густым кустарником, уходила по крутому виражу вправо. Бежать пришлось долго. Крики преследователей стали отдаляться. Впереди обозначился, подернутый льдом ручей и покосившийся забор. Поль запрыгнул на дощатое сооружение. Под его массой ветхая конструкция закачалась, а затем с видимым нежеланием рухнула на землю. Раздался душераздирающий крик. Из-под забора орала голова мужчины. Поверженное провинциальной архитектурой тело, исполняло ещё минуту назад физиологический акт, завершению которого помешал беглый француз. Поль за подмышки вытащил несчастного и убедился в правильности своей версии. Мужское естество было саднено, а при пристальном рассмотрении угадывались занозы.

– Как ты? – с участием поинтересовался бегун с барьерами.

– Да пошёл ты… Отлить спокойно не дадут, – пахнул тяжёлым перегаром оскорблённый организм, – смотри, что натворил а? Гардероб порвал! Подлюка!

– Ну, это мы сейчас уладим. Бери моё пальто, сосем новое и ещё сто долларов. А я твою одежду. Годится?

Виртуозный исполнитель физиологических надобностей, даже не соизволил, что-либо произнести в знак благодарности. С упорством опытного трофейщика, принялся снимать пальто импортного производства, не обращая внимания на владельца и норовя залезть в нагрудные карманы, ещё не обретенного имущества.

– Нет, так дело не пойдёт, – возразил Поль. Извлёк все документы, деньги, затем протянул одежду вместе с купюрой.

– Бери и носи на здоровье.

Счастливый обладатель гардероба от кутюр, стал напяливать его поверх фуфайки.

– Эй, мы так не договаривались. Пиджак то свой отдай.

– Это не пиджак. Это фуфайка и почти новая.

– Ладно давай, как её… вуфайку.

Одежда была несколько маловата, но с помощью, травмированного незнакомца, Поль всё же влез в неё и почувствовал даже определённый комфорт, очутившись в слегка попорченном, ватном кардигане.

Однако следовало поторопиться. Преследователи близки. Беглец чувствовал дыхание в затылок. Слишком много времени затрачено на переодевание. Расстояние сокращалось.

Бежать стало легче. Небольшая передышка и изменение формы одежды способствовали увеличению скорости. Ещё через минуту, с того места, где произошёл вынужденный привал, раздался громкий матерный крик и сразу же тупые удары по корпусу и в голову.

– Не бейте, меня уже забором сегодня ударило.

– Не уйдёшь сволочь. От сержантов милиции ещё никто не уходил.

– Я не виноват. Ну, приспичило. Притулился я тут. А тут этот бежит.

– Врёшь гадина, – послышались новые тычки и крики.

– Он мне пальто подарил и ещё сто долларов в придачу.

Последняя фраза насторожила преследователей. Шум прекратился. Но после конфискации иностранной купюры (с целью установления её подлинности), кулачная идиллия возобновилась.

Избиение продолжалось не долго. Милиционеры поняли, что задержали не того и лупили виновника прерванной погони больше с досады, чем по пенологическим соображениям.

Окончание драматической встречи стражей закона с любителем уличного мочеизлияния, Поль уже не слышал, поскольку огородами стал уходить к юго-западу. Окончательно стемнело и беглец, словно ночная бабочка, устремился на огонь освещённой улицы. Его поразило, что вышел там же где начал побег. У магазина стоял пустой милицейский джип, безразличные прохожие совершали покупки за стеклянной витриной торгового зала. Ни тебе погони, ни тебе озверевших полицейских. Просто город со своими заботами и суетой.

– Теперь уж если сидеть, так на полную катушку, – решил Поль и направился к милицейской машине. Ключ зажигания торчал в замке. Двигатель взревел, со скрежетом включилась первая передача, из выхлопной трубы влетело облако дыма. Автомобиль тронулся навстречу очередной статье уголовно-процессуального кодекса.

Логика действий была очевидна. На улице стужа. В гостиницу не пустят. Вокзал наверняка перекрыт. Знакомых в городе нет. Оставалось загнать машину в тупик и переночевать в мало-мальски приличных условиях. А утром найти выход из создавшейся ситуации.

Свернув, с центральной улицы, водитель несколько километров петлял по кривым и грязным переулкам населённого пункта. Из бортового радио неслось, – седьмой, седьмой, ответь первому. Куда вы исчезли… вашу мать. Ответьте полковнику Оголтелому. Всех уволю. Куда подевали Живорезова? – Эта фраза повторялась в эфире несколько раз, произносилась слово в слово, с одинаковой интонацией. Создавалось впечатление, что она была записана на диктофон.

Ещё минут через десять тон сообщения изменился, – Всем работникам правоохранительных органов. Всем патрульным машинам и постам инспекции по безопасности дорожного движения. Бежал из-под стражи особо опасный рецидивист. Преступник в совершенстве владеет холодным оружием, приёмами восточных единоборств и возможно имеет огнестрельное оружие. Рост выше среднего, крепкого телосложения, светло-русая борода, – далее шли приметы Поля, вплоть до фуфайки и расцарапанного лица.

– Всем обнаружившим преступника принять меры к его задержанию. От магазина продукты, что на улице Огородной, угнан автомобиль УАЗ-469. Особые приметы: кузов цельнометаллический, окрашен в жёлтый цвет, по бокам синие полосы, на крыше проблесковый маячок. Принадлежит министерству внутренних дел. Государственный регистрационный номер – м002кк. Есть предположения, что преступник находится в угнанном автомобиле.

Суматоха. Нечто подобное происходило в Мстиславске в марте 1981 года, когда приехавший с проверкой инструктор ЦК КПСС Бердыщенко, на три дня завис у любовницы, а его жена, в поисках мартовского гуляки, подняла на ноги всю милицию города. Тогда осыпались звёзды милицейских начальников, был объявлен выговор всем секретарям, включая первого. Город лишили переходящего Знамени самого чистого населённого пункта Поволжья и урезали номенклатурные пайки. Не пострадал лишь Бердыщенко. Уже в июне, Леонид Ильич назначил его начальником отдела нравственного воспитания молодёжи, в котором последний преуспел. Сейчас возмутитель Мстиславского спокойствия возглавляет один из столичных банков. В назидание эта история передаётся из уст в уста, обрастает новыми подробностями и небылицами. Воспитательное значение данного происшествия трудно переоценить. Память о нём сохранится в умах ещё многих поколений городских руководителей.