Мы с Варварой ходим парой

1 февраля

Примечательный диалог, участницей которого я стала сегодня.

— Это у вас как собака называется?

— Мастиф.

— Ротвейлер?

— Мас-тиф.

— Но помесь с ротвейлером?

— Нет, не помесь. Такая порода. Отдельная.

— Как, вы сказали, называется?

— Мастиф.

— Это который наполетано?

— Нет, английский.

— Это который на слонов?

— …Каких слонов?! На слонов, я слышала, испанские…

— Кто?

— Ну, мастифы… Испанские мастифы.

— Какие мастифы? У вас же ротвейлер…

Мы прибавили шагу. Вроде месяц еще до весны… А обострения уже начинаются. Но мастифы здесь ни при чем!

20 февраля

Ночь. Как в прежние совиные времена

Еще не вышла из образа мамы Цили — большой доброй тетки, которая одна за всех и всех одна голыми руками. Добрые — они такие. Их семеро держать не должны, они всех накормят, исцелят, всем придумают занятие.

Это я такая иногда бываю на работе. Энергичная — такая вся такая, что сама от себя устаю.

И сижу потом, как рыба: прозрачные пустые глаза — в одну точку, не мигая.

Время полночь.., странное такое время — 00.00 — то ли вчера, то ли сегодня, то ли завтра… Сила пребывает со мной.

После работы — погуляли. На стропе, но что ж делать! Руки изрезаны, истерты и перчатки не спасли. Учу Варвару подлетать по команде, без раздумий. Пятнадцать метров парашютной стропы — ходим по Ботанике, как безработные альпинисты.

Телефонные деньги ушли на корм, да и ладно. Без телефона проживу — пока, без корма — нет. Купила свой любимый фасончик — 13 килограммовый пакетик, доперла до дому, ох, мои руки, рученьки…), полечили наши многострадальные уши (если каждый день лечиться, оказывается, процедура может быть недолгой — минут 30-40. Так, не пора ли снова составлять Режим дня?), попели песенки (сегодня в репертуаре «Бременские музыканты» и Розенбаум), вымыли пол (а как же… хозяйственный раж надо ловить, он же как птица: упустишь и — не поймаешь), погрызли косточку (гулять так гулять), сходили даже на форум. Там темы сегодня интересные — про заводчиков, про русский язык, про то, кто на форуме самый умный.

При всем своем образцовом материнстве я все-таки не играю с собакой, сколько ей хочется… Да и вообще почти не играю. У нее такие специфические игры… С когтями и зубами. Мы их, не зубы, а игры, быстро сворачиваем.

Про радости напишу. Кобелячьи.

Есть у нас знакомец — доберман Дон, лет 7 ему. Огромный такой пес, плохо воспитанный, но в общем безобидный. Я ни разу не видела его на поводке. Обычно пес гуляет сам по себе, а хозяин — метров за… много, ходит по своему маршруту. И все бы ничего, если бы Дон не запал на Варвару, как видит — сразу пристраивается сзади. Но и это тоже ничего: Варвара последнее богатство честной девушки блюдет. Хуже другое: у этой честной девушки сейчас течка, по причине чего мы гуляем поздно, недолго и в глубине «сибирских руд».

И вот, на днях идем вечером с прогулки. Я замерзла, устала и мечтаю о чашке горячего чаю, а лучше — ванной. На одной из тропинок-лужаек встречаем Дона, как ни странно, с хозяином. Но, как всегда, без поводка. Дон прямой наводкой бежит к Варваре и начинает к ней — даже не приставать, а делать вполне конкретные «садки». Хозяин, не говоря ни слова, разворачивается и удаляется от нас на хорошей крейсерской скорости. Видимо, подразумевая, что Дон рванет за ним. А Дону — до лампочки. У него глаза большие, увлеченные, задница ходуном ходит, и слюна от счастья капает. Варя ему не дается, выворачивается. Он на нее, она от него. Моя — в строгаче, я боюсь за его зубы. Растаскиваю. Хозяин усвистал куда-то в ж…

Ну, думаю, и пошел к черту, волочу компашку в сторону нашего дома. Причем я знаю, где их дом, а они нашего — не знают. Соответственно, где потом искать своего «ходока» хозяин не сориентируется.

Совесть загрызла: уведу, думаю, собаку — потеряется. А собака просто с ума сошла, на меня скалится, с Варвары не слезает, Варвара мечется. Беру кобеля за ошейник, оттаскиваю, поводочком — пару раз вдоль спины. Ноль реакции. Растащила их: одного в одну руку, другого в другую. Держу двух больших мечущихся псин. Хозяина нет. Ночь. Встали около их дома. Подъезда не знаю, квартиры не знаю… Чума. Стоим. Дергаемся. Но я собак держу, как могу, и железным голосом обоим: СИДЕТЬ! ТИХО! Моя-то села… А этого пришлось снова стаскивать.

… Ждем. Мечемся по двору. Ночь. Никого. 5 минут, 10 минут… Холодно, поздно… Раздражает!

Думаю, сейчас привяжу этого… Дона к турнику во дворе нашим поводком, пускай сами разбираются. Не можем же мы всю ночь тут колбаситься! А собаки — точно — колбасятся. И все на одну тему…

Я почему еще дергалась-то. Дон известен своими «внеплановыми вязками», причем даже с теми девицами, которые и не текли. Не знаю — может так быть или нет, но проверять мне не хотелось. А Варвара все чаще делала задумчивое лицо.

Я сломала в «боях» два ногтя. Для нас, красивых девушек, — не пустяк! Не забуду этого ощущения — две обезумевшие сильные собаки, их надо держать.

Хозяин нарисовался минут через… дцать. И метров за пять так — мне: «Держите его, держите! А то он у нас бойкий мальчик…»

Тут без комментариев. Хотя я ничего не сказала. Мы просто гордо, но быстро смотались оттуда. Руки у меня теперь до колен. И нелюбовь к озабоченным мужикам — хоть собачьего роду-племени, хоть не собачьего…

Может, кто-то это назовет радостями…

Не бить же в самом деле чужую собаку… Я не смогла. Так, тычками, рывками…

Вот.

Но все чаще удивляюсь разным типам. Психологическим. Хозяев.

Первая весна

Погуляли.., девочка Варя не слушается меня совершенно. То есть абсолютно. Игнорирует напрочь. Не слышит и не слушается. Причем как-то даже напоказ, что ли.., когда вдвоем гуляем, слушается через раз, как только с кем-то все, сушите весла. Как там кричала бабка? «Бобик, Бобик, Бобик, ко мне, ко мне, ко мне!»

Вот именно. Варя, Варя, Варя…

Борзометр зашкалило так, что не перешкалить. Бить, что ли, ребенка? Или себя бить.., одинаково по силе противодействия…

Как корова на выпасе, ей-богу. В хорошем, буквальном смысле. К тому же еще все оттаяло — запахи кругом, всякие интересные огрызки, фантики, кости. Носом в землю и пошла по своей программе. Если на поводке — не сдвинешь, если в свободном полете — хоть заорись. И жрет с земли, если успеваю просечь — плюнь! — плюет. Если нет — жадно сжирает, а начинаю подходить — убегает. Ко мне, правда, идет, не боится, я ее хвалю за подход, но больше напоминает цирк, чем общение хозяина с собакой.., кто кого опередит.

Утешаю себя тем, что для нас это первая весна… У меня — первая весна с собакой.

У нас грязь, тепло, на газонах помойка, никакого эстетического удовольствия. Ну разве что тепло, от этого полегче.

Конечно, не утешать себя надо, а за волосья оттаскать: собака просто запущена.

Это как история про радио.., длинная, дурацкая история про радио, где я работала. Рассказать, что ли? Жизнь моя тогда была крайне неустойчива, а с меня требовали жажды карьерного роста. Причем не роста, а именно жажды, огня и задора. А когда человек не знает, хватит ли у него денег доехать до дома и не вышвырнут ли его завтра из квартиры, с работы, не до задора ему. Так и с Варькой.., не до упорных тренировок мне… Собакой занимаюсь по мере сил, что и дает свои плачевные всходы… Уделяю ей, конечно, время, но.., но…

Ребенок одичал (или оборзел) и исполняет свои беспризорные танцы.

Погуляли…

Завтра с утра приедет очередная партия ветеринаров. Смотреть наши уши. Глаголов приличных, обозначающих, как они меня достали, просто уже нет. Суета вокруг дивана. Наверное, надо уже принять решение, да? С этими дружу, а эти — пошли лесом! Так ведь интеллигентная девочка, ссориться не хочется ни с кем, и рычать на людей тоже. Послушаю, что завтра скажут. Бакпосевщики хреновы…