Почувствуйте разницу

Неожиданно в кабинет влетела какая-то тетка в белом халате.

— Алексей Иванович! — закричала она с порога. Началось!

Директор схватился за сердце и, забыв про Семена, ринулся из кабинета.

Семен тоже вышел.

— Куда это он как угорелый? — спросил он девчонку-секретаршу.

— На роды, — равнодушно ответила девчонка. — Матильда рожает, бегемотиха.

— Бегемотиха, значит, — желчно сказал Семен. — Интересно — девочка будет или мальчик? Если мальчик — пусть Лешей назовут.

— Почему это? — спросила девчонка.

— А в честь директора вашего! — рявкнул Семен и вышел вон, грохнув дверью.

В котлетной было уютно и тепло.

— Я ему говорю: всемирное открытие, понял? — кричал Семен. От-кры-тие!

— Понял, — кивали оба небритых мужика, чокаясь стаканами.

— Он мне: тебе, говорит, учиться надо, понял? — распалялся Семен.

— Понял, — сочувствовали мужики, заглатывая утешающий напиток.

— Учиться! — яростно объяснял Семен. — А сам сидит, борода — во!

— Но, — кивали понимающе мужики. — Этих, с бородой, мы знаем. Слава богу, с бородой!

Семен чувствовал понимание, которого ему до сих пор не хватало.

— Я им говорю: гусак под этим делом был! И она тоже! А он мне: не может быть!

— Может! — утешали мужики. — Под этим делом все может!

— А этот говорит: не может! С бородой! — сказал Семен.

— Этих, с бородой, мы знаем, — сказал один небритый. — Вон, видал, еще один! Эй, борода!

— Нет! — сказал Семен. — Этот рыжий. А тот черный был.

— Это неважно, — строго сказал небритый. — Вот счас мы его спросим. И, качнувшись, он подошел к мужчине со светлой бородой: — Слышь, друг, ты зачем моему другу не поверил?

— В чем дело? — спросил мужчина.

— А че ты грубишь-то? — спросил второй небритый, подходя. — Ты че моему другу грубишь?

— В чем дело? — повторил бородатый. — Вас, кажется, не трогают.

— Друг! — обратился один из небритых к Семену. — Он тебя трогал? Мы его не трогали!

— Всемирное открытие! — внезапно закричал Семен. — Для пограничников! Гады!..

И он с размаху стукнул пустым стаканом по столу.

Домой он вернулся через две недели.

— Семушка! — закричал крестный. — Ну как ты там?

Увидев взгляд Семена, крестный смолк.

— Ничего, Семушка, — пробормотал он. — Ничего, я после, потом зайду…

И крестный ушел, часто оглядываясь.

Семен подошел к Жучкиной будке, двинул по ней ногой. Оттуда выскочил рыжий петух и неверным шагом засеменил к забору. Семен поглядел на него, потом вытянул за цепь Жучку. Та даже хвостом не вильнула и не открыла глаз.

Семен бросил цепь и пошел к сараю. Отпер дверь, вошел внутрь.

— Беги! — раздался его злой крик. — Беги, пока я тебя не прибил!

Из сарая выскочило какое-то странное существо и остановилось. Следом выбежал Семен.

— Беги! — закричал он снова, поднимая с земли камень. — Ну!

Существо побежало — сперва медленно, потом все быстрее, выбежало за калитку и скрылось вдали.

Семен поискал глазами, швырнул камень в петуха, но промахнулся.

Жители разных широт видели в тот год удивительную птицу, летевшую в небе с криками, напоминавшими собачий лай.

На глазах у крестьян одной турецкой деревни птица напала на орла и обратила его в бегство.

Английский лорд, пересекший океан на резиновом матрасе, рассказывал, что видел эту птицу над экваториальной Атлантикой. Впрочем, ему не очень поверили, так как лорд долго питался одним планктоном и мог наговорить ерунды.

Но спустя некоторое время пришло сообщение из Бразилии, что некоему мистеру Джеймсу Уокеру удалось подстрелить необычайную птицу с четырьмя лапами. Птица жалобно заскулила и, теряя высоту, скрылась за лесом. Найти ее не удалось. Мистер Уокер утверждал, что, скорее всего, она упала в реку и стала добычей крокодилов, которые водятся там в изобилии.

В тот день и час, когда было получено это сообщение, Семен Стекольников находился дома. Он стоял на дворе и, почесывая затылок, глядел на хрюкающего поросенка, у которого прорезались уже приличные рога…

Золотая пуговица

Придя на работу, Спиркин снял в гардеробе пальто и подошел к зеркалу. В зеркале возникло поясное изображение Спиркина: рубашка, галстук, пиджак. На пиджаке благородно блестели золотые пуговицы. Вокруг хитроумного рельефного герба со львом в центре шла надпись по-латыни, смысла которой не знал никто, и, возможно, в этом был ее смысл. В зеркале отразились две пуговицы. Третьей не хватало. Спиркин провел ладонью по пиджаку, глянул на пол, поискал в карманах, потом снова посмотрел в зеркало и нахмурился.

— Куда же она девалась? — произнес он вслух.

С нахмуренным лицом Спиркин стал подниматься по лестнице.

— Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич, — многозначительно посмотрев на часы, сказал начальник, когда Спиркин вошел в отдел.

— Подождите, — сказал Спиркин.

Он сидел за столом и думал.

— Дима, — подошел к столу Спиркина инженер Орехов, — у тебя акты о внедрении новой техники?

Спиркин поднял голову и посмотрел на Орехова долгим взглядом.

— Мне для отчета, — сказал Орехов неуверенно. — Ну извини, старик… Я потом…

И Орехов отошел, оглядываясь.

Час Спиркин сидел неподвижно.

По отделу пополз слух, что у Спиркина в семье неприятности, скорее всего, даже несчастье. Инженеры Хохлова и Воскобойникова рассказывали друг другу о болезнях, от которых теперь все умирают. Профорг Щеглова стала писать список сотрудников для сбора средств в пользу Спиркина.

Еще через полчаса Спиркин шевельнулся. Он достал из ящика стола бланк увольнительной и, заполнив его, подошел к начальнику.

— Да-да, — торопливо сказал начальник, ставя свою подпись. — Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Что делать, все там будем…

Спиркин шел по направлению к дому, глядя под ноги. Один раз он с заколотившимся сердцем бросился к блеснувшему золотому предмету, но предмет оказался пробкой от бутылки.

Войдя домой, Спиркин начал обыск. Из шкафа полетели верхняя одежда и белье. Перетряхнув постель, Спиркин заглянул в шкатулку жены и в ее хозяйственную сумку. Пуговицы не было.

Спиркин подошел к окну. Между домом Спиркина и автобусной остановкой ударными темпами шло жилищное строительство. Рычали бульдозеры, сверкала электросварка, валялись трубы.

— Строительство, — пробормотал Спиркин.

Он спустился по лестнице и пошел к стройке. Поискав глазами, Спиркин увидел экскаватор. Кабина была пуста, ковш лежал на земле, но двигатель работал. Спиркин никогда прежде не управлял экскаватором, но надо было проверить — может, пуговица упала, когда Спиркин шел к автобусу, а потом ее затоптали.

Спиркин заканчивал проверку на шестиметровой глубине, когда в кабину вскочил человек в стеганых штанах и выпихнул Спиркина из экскаватора.

— Ты что наделал? — закричал человек, добавляя после каждого слова два других. — Мне этот котлован по плану месяц копать надо! А теперь из-за тебя норму поднимут! — И человек произнес яркую речь, в которой нефольклорным было только слово "зараза".

Спиркин вернулся домой, сел на стул и стал думать.

— Конечно! — сказал он, подумав. — Автобус!

В автобусном парке Спиркин вошел к директору.

— Я потерял пуговицу, — сказал он. — В вашем автобусе. Вчера или сегодня.

Директор открыл рот, чтобы сказать то, что ему хотелось, но, поглядев на Спиркина внимательно, сказал:

— Где ж я вам ее возьму? В каком автобусе?

— Третьего маршрута, — сказал Спиркин. — Золотая пуговица. Со львом.

— Со львом, — тихо повторил директор. — Так сейчас автобусы на линии. Двадцать шесть машин!

— Я подожду, — сказал Спиркин.

— Да, может, пуговицу-то вашу подобрал кто-нибудь, — осторожно сказал директор.

— Этот вариант я рассмотрю позже, — сказал Спиркин.

— Ага, — сказал директор. — Понимаю. Ну, идите на кольцо и ищите себе на здоровье. Скажите, я разрешил.