Собрание сочинений. Том пятый
Собрание сочинений. Том пятый читать книгу онлайн
В пятый том включена книга «Политическая и социальная история партии умеренного прогресса в рамках закона», — памфлеты на буржуазные выборы, шутливые истории, юмористические портреты деятелей партии умеренного прогресса и друзей писателя, а также хорошо известный советским читателям роман «Похождения бравого солдата Швейка» (часть I).
* Введение. (Перевод Т. Чеботаревой).
* Декларация основных принципов партии умеренного прогресса в рамках закона. (Перевод Т. Чеботаревой).
* Густав Р. Опоченский и македонский воевода Климеш. (Перевод Т. Чеботаревой).
* Македонский воевода Климеш. (Перевод Т. Чеботаревой).
* Первые неудачи партии в чешской провинции. (Перевод Т. Чеботаревой).
* Соратник Станислав Земан. (Перевод Т. Чеботаревой).
Преследование первых христиан в Праге. (Перевод М. Скачкова).
Преследование новой партии правительственными кругами. (Перевод С. Востоковой).
Партия растет, но ее бьют. (Перевод Ю. Гаврилова).
* В плену у карфагенян. (Перевод В. Петровой).
* Приятель Иржи Маген и Йозеф Мах. (Перевод В. Петровой).
* «Мир животных». (Перевод В. Петровой).
Помещение для собраний новой партии. (Перевод В. Петровой).
* Поэт Томан говорит: «Monsieur, n’avez vous pas une coronne?» (Перевод В. Петровой).
* Метр Арбес. (Перевод В. Петровой).
Казначей партии Эдуард Дробилек. (Перевод С. Востоковой).
* Любовные злоключения Дробилека. (Перевод Н. Зимяниной).
* Франтишек Шафр читает свой новый рассказ: «Расплата». (Перевод В. Петровой).
* Рассыльный партии, поэт Фрабша. (Перевод В. Петровой).
* Адольф Готвальд, переводчик с западных языков. (Перевод С. Никольского).
* Послесловие к тому первому. (Перевод В. Петровой).
* Профессор Франтишек Секанина. Чешский критик. (Перевод Е. Элькинд).
* Художник Ярослав Кубин. (Перевод Е. Элькинд).
* Апостольская деятельность трех членов партии, отраженная в письмах исполнительному комитету. (Перевод Е. Элькинд).
* Исполнительному комитету партии умеренного прогресса в рамках закона. (Перевод Е. Элькинд).
** Чешская Орлеанская дева м-ль Зюссова. (Перевод Ил. Граковой).
* Пан писатель Рожек. (Перевод Е. Элькинд).
* Второе письмо миссионеров с дороги. (Перевод Е. Элькинд).
* Поэт Луи Кршикава, по-иному «Блажеем Иорданом» именуемый. (Перевод Е. Элькинд).
* Исполнительному комитету партии умеренного прогресса в рамках закона. (Перевод Е. Элькинд).
* Поэт Рацек. (Перевод Е. Элькинд).
* Погоня за Махаром. (Перевод Е. Элькинд).
* Махара нет дома. (Перевод Е. Элькинд).
* Как веселятся чехи в Вене. (Перевод Е. Элькинд).
* Наш друг Шкатула. (Перевод Е. Элькинд).
* Воспоминания о литературном объединении «Сиринкс». (Перевод Е. Элькинд).
* Неизвестный литератор. (Перевод Е. Элькинд).
* Д-р К. Гуго Гилар. (Перевод Е. Элькинд).
* Что было дальше с тремя членами партии умеренного прогресса в рамках закона. (Перевод Е. Элькинд).
* Потомственный дворянин Эмануэль Лешеградский. Перевод (Е. Элькинд).
* Авантюры партии умеренного прогресса в рамках закона в Винер Нейштадте. (Перевод Л. Васильевой).
** Величайший чешский писатель Ярослав Гашек. (Перевод Ил. Граковой).
* Конференция делегатов партии умеренного прогресса в рамках закона с выдающимися венгерскими политиками. (Перевод Ил. Граковой).
* М-ль Слава. (Перевод Ил. Граковой).
* «Майские выкрики». (Перевод Ил. Граковой).
* Самый толстый чешский писатель Ян Остен. (Перевод Л. Васильевой).
* Надьканижская идиллия. (Перевод Л. Васильевой).
Аугустин Эуген Мужик. (Перевод С. Востоковой).
* Продолжение надьканижской идиллии. (Перевод Л. Васильевой).
* Композитор Хланда. (Перевод Н. Зимяниной).
* Интриган актер Писецкий и его драма. (Перевод Л. Васильевой).
* Архитектор Пепа Майер. (Перевод Л. Васильевой).
* Д-р Г. (Перевод Л. Васильевой).
* Майер Вратислав, знаменитый автор сграфитто. (Перевод Л. Васильевой).
* Ярослав Гашек выступает в Надьканиже. (Перевод Н. Зимяниной).
* Мадемуазель Маня Бубелова. (Перевод Н. Зимяниной).
* Ян Ридл, знаменитый пианист. (Перевод Н. Зимяниной).
* Жизнь среди Шалопаев. (Перевод Н. Зимяниной).
* Неделя Шалопаев. (Перевод Н. Николаевой).
* Попробуйте браницкое пиво! (Перевод Н. Николаевой).
* Ярослав Гашек в кабаке «У Звержинов» делает доклад о мертвом теле на Тисе. (Перевод Н. Николаевой).
* Один день в редакции газеты «Ческе слово». (Перевод Н. Николаевой).
* Шеф-редактор «Ческого слова» Иржи Пихл. (Перевод Н. Николаевой).
* Редакционный курьер Шефрна. (Перевод Н. Николаевой).
* Женский псевдоним. (Перевод Н. Николаевой).
* Чашка черного кофе. (Перевод В. Корчагина).
* Квидо Мария Выскочил, или Иисус Мария, выскочил! (Перевод Т. Николаевой).
Афера Пеланта. (Перевод С. Востоковой).
Как пан Караус начал пить. (Перевод М. Скачкова).
* О преследовании Карела Пеланта, члена новой партии. (Перевод Т. Николаевой).
* О пане Йозефе Валенте. (Перевод Т. Николаевой).
** Революционер Зиглозер. (Перевод С. Никольского).
** Манифест партии умеренного прогресса в рамках закона к последним выборам. (Перевод Ил. Граковой).
* Доклад о недоброкачественных продуктах и суррогатах, прочитанный мною в «Коровнике» во время избирательной кампании 1911 года. (Перевод Н. Зимяниной).
* Речь о кандидатах других партий. (Перевод Ил. Граковой).
* Лекция о реабилитации животных. (Перевод Ил. Граковой).
Речь о докторе Загорже… (Перевод М. Скачкова).
* Лекция о национализации дворников… (Перевод Ил. Граковой).
* Доклад об избирательном праве для женщин. (Перевод Н. Зимяниной).
** День выборов. (Перевод Ил. Граковой).
Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны. (Перевод П. Богатырева).
* — Издательство «Художественная литература», 1984 г.
** — Издательство «Детская литература», Москва, 1983 г.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Исчез. «Исчез» — пугающее слово, так это коротко и так немилосердно длинно.
Спать мы легли на голодный желудок. То ли он нас предал и бросил, то ли попал в какой-то переплет…
— Надеюсь, его где-нибудь убили, — сказал перед сном Кубин. — Если господь его прибрал, по крайней мере, не придется марать руки о предателя.
— Если произволеньем божьим он сломал себе шею, — сказал я, — мы сохраним о нем лишь светлые воспоминанья.
С тем мы уснули.
Он не явился и ночью. Я знаю, вы, сжав кулаки, кричите: «Где этот подлец? Подайте его нам!» Как я уже сказал, он теперь в Вене, лежит на постели и плачет, как баба.
Франтишек Вагнер соблаговолил явиться только на другой день в полдень. Мы, конечно, напустились на него, но он сквозь слезы крикнул только одно слово: «Мариша!» И то, что мы услышали, было печальнее, чем целая одноименная трагедия Мрштиков. Когда мы потеряли его из виду, он прежде всего выбежал на площадь, где шумел базар, и развлекал там некую девицу у телеги с овощами. Девица, чрезвычайно его прельстившая, сообщила ему, что живет в Драгонёвицах, в двух часах пути от Зноймо. Он очень мило с ней беседовал и наконец решительно сказал, что в девять вечера будет стоять в Драгонёвицах возле их двора или где она сама назначит. Она объяснила ему, где их двор и как туда пройти, сказала, что удобнее всего ждать «на задах», в саду, где надо только перелезть забор. А там уж…
Вагнер залился слезами:
— Я сразу же отправился в Драгонёвице и ждал там, пока не нарвался в саду на ее папашу. Вот его письменное подтверждение.
Он выгреб из кармана несколько бумажек, где ужасным почерком и ржавыми чернилами проставлено было:
«Принял от пана Франтишека Вагнера в счет уплаты за огурцы 20 крон».
«Принял от пана Франтишека Вагнера в счет уплаты за лук-сеянец 20 крон».
«Принял от пана Франтишека Вагнера в счет уплаты за помидоры 20 крон».
«Принял от пана Франтишека Вагнера в счет уплаты за шпинат 20 крон».
И далее в таком же роде.
— Что было делать, — всхлипнул в заключенье Вагнер, — если он меня там накрыл? Пришлось сказать, что покупаю овощи.
— Сколько у тебя осталось, изверг?
— Десять крон.
— Всего-то?… — вскричал Кубин. — Немедля на колени! Читай «Отче наш»!
Вагнер забормотал «Отче наш», а Кубин сошел вниз в лавчонку. Вернувшись, он швырнул на пол Вагнеру моток веревки со словами:
— Теперь, я думаю, ты понимаешь, что тебе осталось?
А мне сказал только:
— Уйдем!
И мы ушли с Кубиным выпить по кружке пива и съесть чего-нибудь скоромного. А когда вернулись, пообщипав дорогой веточки акации — мы на манер влюбленной барышни гадали: «повесился, не повесился» (причем все время выходило, что повесился), — увидели, что Вагнер сидит на постели и подвязывает веревкой подштанники, которые у него спадали. Такое применение нашел нашей веревке этот малодушный!
Теперь не проходит и десяти минут, чтобы мы его не шпыняли. По ночам будим и кричим прямо в ухо: «Разбойник! Куда девал наши деньги?» В ответ на что всякий раз слышится только сонное бормотанье: «Морковь, огурцы, помидоры, шпинат…»
Ввиду изложенного, запрашиваю исполнительный комитет партии умеренного прогресса в рамках закона: какое наложить на Вагнера взыскание? Прошу немедленно телеграфировать. Ярослав Гашек».
Утром пришла коротенькая телеграмма:
«Продать в Турцию как евнуха».
Мы с Кубином решили, что, пожалуй, правда, лучше бы спровадить его в Турцию; и мы бы продали его в какой-нибудь веселый дом, если бы разные обстоятельства тому не помешали.
А кто составил проект телеграфного ответа? Поэт Луи Кршикава.
Поэт Луи Кршикава, по-иному «Блажеем Иорданом» именуемый
К чести его будь сказано, что некогда и он сидел на штатной должности в редакции журнала «Мир животных». Это стационарное место он занимал ровно три с половиной часа. И то еще он продержался там довольно долго. В других местах он столько не выдерживал. Но это был воистину первый и последний случай, когда в редакции «Мира животных» сидел настоящий поэт. Теперешний редактор этого журнала Гаек тоже сочиняет стихи, но все-таки поэтом не является. Он пишет в рифму о косулях, о голубях, о грустных охотничьих собаках, и пишет с той же резвостью, с какой писал когда-то опус: «Отец мой ломом камни бил, пока здоровье не сгубил», — хотя отец его был главным бухгалтером в домажлицкой сберегательной кассе.
Теперь представьте себе, что настоящий поэт, каков есть Луи Кршикава, сидит в редакции «Мира животных» и переводит с немецкого статью об обезьянах. Издатель Фукс похаживает вокруг нового редактора, давая понять, что хозяин тут он и что он, а не кто другой, платит редактору жалованье. А Луи Кршикава переводит. Душа его как бы раздваивается. Одна ее половина пишет о павианах, в то время как другая парит где-то неизмеримо выше этой мерзкой обезьяны с красным задом, и вместо дурака краснощекого та, более возвышенная часть его души, витая в сферах поэтических, зрит краснощекую девицу. В подобном хаотическом смешении противоположных понятий немецкую фразу «Die Affen sprongen vom Ast zum Ast» переводит Кршикава с потрясающей точностью: «Обезьяны прыгали от случая к случаю».
— Прочтите мне это, — говорит тоном плантатора пан Фукс.
И Кршикава читает:
— Обезьяны прыгали от случая к случаю.
— Боже милостивый! — ужаснулся пан Фукс. — Как могут обезьяны прыгать от случая к случаю? Ведь там же ясно сказано: «Прыгали с ветки на ветку»!
Тут-то и проявил Луи Кршикава всю несгибаемость воли настоящего поэта.
— Сударь, — сказал он, грозно поднимаясь, — если вы утром выдали мне жалованье за полмесяца вперед, то я, по-вашему, должен четырнадцать дней писать тут всякие ахинеи про павианов и про обезьян, а обезьяны, видите ли, не могут прыгать от случая к случаю? Да обезьяна делает что ей угодно, сударь! Что же касается меня, то я всегда отстаиваю свою точку зрения и не намерен изменить в написанном ни слова.
— А я приказываю вам поставить: «Обезьяны прыгали с ветки на ветку»! — закричал пан Фукс. — У нас журнал популярный, в статьях, которые мы помещаем, все должно подаваться нашим дуракам-читателям с предельной ясностью. Прочтет вам этакий мужик-хозяин, что обезьяны прыгали от случая к случаю, задумается и скажет: «Липа все это — а я им больше не подписчик».
— Хорошо же! — воскликнул Кршикава. — А знаете, что стало с тем наборщиком, который укоротил однажды мои стихи на целую строфу? Я оттянул ему уши на целый метр. Да что там говорить, с вами я поступлю не лучше!
Все это произошло в той же комнате, где спустя несколько лет покорный ваш слуга, будучи редактором в журнале «Мир животных», заявил пану Фуксу:
— Скажите мне еще хоть слово, и я выкину вас из этого окна!
Ну, а Луи Кршикава ушел с должности, продержавшись на ней три с половиной часа. А почему? Да потому, что он настоящий поэт, а поэтам не к лицу описывать краснозадых павианов.
Исполнительному комитету партии умеренного прогресса в рамках закона
Вена, дня…
Как мы без денег добрались из Зноймо до Вены? И было ли в Вене что-нибудь поучительное и достопримечательное, такое, что может обогатить новым опытом нашу политическую жизнь?
На первый вопрос отвечу совсем кратко. Мы прикинулись социал-демократами из Праги. В животном мире, как и в растительном, царит биологический закон ассимиляции — приспособления к условиям и окружению. Это весьма существенно и для людей. Короче говоря, из плаката, висевшего в Зноймо, мы узнали, что там проводится большое социал-демократическое торжество — у знойемского замка, на берегу Дыи, в большом парке у Гюнтера, — на которое венские железнодорожники социал-демократы прибыли специальным поездом. Так вот, мы вынесли решение, что нам следует прикинуться социал-демократами и отказаться от программы партии умеренного прогресса в рамках закона. Глава приехавшей из Вены корпорации был как раз в том расположении духа, когда человек со всей готовностью рад отозваться на любую просьбу. А говоря иначе, был слегка под мухой и вывел нас на середину парка, где влез на стол и крикнул по-немецки и по-чешски:
