Ироническая проза ч.2

 В полночь по всему городу отключили свет. Промаявшись около часа, пытаясь читать при свечах, я лёг спать: всё равно, от этого чтения не было никакого толку, да и глаза разболелись. Собака Колбаса забралась ко мне на диван и забаррикадировалась в ногах под пледом. Ну, боится она грозы, что поделаешь?...

 А наутро оказалось, что город так и сидит без электричества. Для меня это стало настоящей катастрофой: дело в том, что с утра я обязательно должен выпить пару кружек крепкого, свежего чая - иначе, до обеда буду пребывать в полусонном состоянии, и никакого искромётного креатива от меня не дождёшься... Что делать? Идём с Колбасой на утреннюю прогулку - любоваться последствиями вчерашней бури; весь двор завален поломанными деревьями, листвой, сухими ветками...

 Сухие ветки!

 СУХИЕ ВЕТКИ!!!

 На то, чтобы подняться к себе на третий этаж, снять с книжного шкафа небольшой самовар, ополоснуть его и залить водой, у меня ушло не более пяти минут. Вытаскиваю самовар во двор, сгребаю сухие тополиные сучья - а уж разводить самовар мы умеем! Ну, а дальше - дело за малым: дождаться, пока вскипит вода - правильно растопленный самовар может по скорости кипячения воды поспорить с чайником Tefal.

 И вот сижу я, значит, во дворе с самоваром, весь такой счастливый, и жду, когда поспеет мой кипяток. И подходит ко мне наш сосед, Павел Иваныч Латышев. Павел Иваныч - это, скажу без преувеличения, настоящая "живая легенда" не только дома, в котором я жил тогда, но и всего Иркутска. Всю свою жизнь Павел Иваныч проработал... чуть не написал "простым шофёром" - но вовремя сообразил, что шофёром Павел Иваныч был не простым; даже, скорее, не шофёром, а "шоФФёромЪ" - именно так, как это слово писали до октябрьского переворота 1917 года.

 Дело в том, что за руль автомобиля Павел Иваныч сел, где-то, на рубеже двадцатых-тридцатых годов прошлого века - то есть, в те ещё времена, когда шофёрская профессия ещё не вовлекла в свою орбиту ширнармассы, но была чем-то совершенно элитарным - тогдашних шофёров можно сравнить, пожалуй с космонавтами или лётчиками-испытателями, на худой конец... А Павел Иваныч - он на всю жизнь остался таким: шоффёрЪ-интелектуал, шоффёрЪ-аристократ, "пилотЪ самодвижущегося экипажа", "последний из могикан" - пишу об этом без тени юмора, но с подлинным уважением к этому человеку! Эрудит и абсолютный трезвенник, всегда неизменно приветливый и доброжелательный, Павел Иваныч вступил в официальный пенсионный возраст ещё до моего рождения - но, пока хватало сил, продолжал трудиться в своей скромной должности в тресте "ВостСибУголь". В девяностые же годы, когда почтенный возраст уже дал себя знать, Павел Иваныч вышел-таки, на пенсию - но неизменно, как только заканчивалась зима, каждое утро, ровно с семи ноль-ноль выходил во двор, и что-то мастерил, что-то ремонтировал в своём гараже. Есть такие люди, о которых говорят: "с техникой - на ты" - так вот, Павел Иваныч был с техникой не просто на "ты": это "ты" у него приобретало даже некоторые покровительственные интонации. И, чтобы уж портрет моего соседа получился полным, скажу ещё, что в этом году Павлу Иванычу исполнилось 102 (!) года - и он, по-прежнему бодр, и по-прежнему что-то чинит, изобретает, паяет - правда, уже не в гараже, а дома: спускаться с третьего этажа ему, всё таки, трудновато...

 Так вот. Подходит ко мне, ожидающему кипятка, Павел Иваныч Латышев, и, улыбаясь, говорит:

 - Ай, да Роман! Ну, молодец какой! С чайком, значит, будешь! А где же ты самовар-то раздобыл?

 - А у меня, Павел Иваныч, - отвечаю я, - этих старых угольных самоваров - что-то, за дюжину будет. Я же их собираю, коллекционирую...

 - Надо же! - удивляется мой сосед, и тут же, как настоящий Мастер, уточняет: - И что, все работают? Все растопить можно?

 - Увы, - говорю, - не все: они же старые, у них за долгие годы безупречной службы или носик отпаялся, или швы распаялись - а у некоторых и краники потерялись... Так что, "на ходу", наверное, только половина "парка".

 - Это плохо, - констатирует Павел Иваныч, - чинить нужно. Ты, Роман, вот что: ты принеси-ка мне посмотреть те, которые распаялись - я их запаяю тебе. Ну, и краники посмотрю в гараже - где-то, пара должна лежать...

 - Павел Иваныч, - отвечаю я, - мы тогда с Вами так и договоримся, но сейчас у меня к Вам другое предложение: я сейчас вынесу сюда заварник, сахарницу, кружки, печенье - и мы с Вами чаю попьём! Идёт?

 Ещё через пять минут мы уже сидели на лавочке, и пили чай. А ещё через пять минут к нам вышла соседка:

 - Роман, а можно у тебя кипятка попросить? А то, из-за этой бури сидим без света - ни позавтракать толком, ни кофе попить...

 Я ещё ничего не успел ответить соседке, как к нашей лавочке подошла ещё одна соседка - с той же просьбой... А из дальнего подъезда в нашу сторону спешил ещё один сосед, и в руках у него была вместительная кружка... И я, в очередной раз, понял, что всякое доброе дело наказуемо.

 - Погодите, - говорю я соседям, - здесь на всех кипятка не хватит. Давайте-ка, я сейчас принесу другой самовар - побольше - да и вскипятим его на всех...

 Моё предложение было встречено соседями, что называется, "на ура" - но, пока я бегал к себе на третий этаж, пока доставал вместительный баташовский самовар-"банку", пока ополаскивал его, пока заливал водой, число соседей, жаждущих кипятка, увеличилось: во дворе, возле давешней лавочки, собралось уже человек десять.

 - Вот что, Роман, - говорит мне Павел Иванович, - неси-ка ты ещё один самовар! А то, здесь уже много народу собралось - и все чайку горячего, или кофе хотят...

 ...Через полчаса во дворе многоквартирного дома, что расположен в самом центре Иркутска, топилось уже пять самоваров из моей коллекции, а вокруг них хлопотали и оживлённо беседовали соседи. Кто-то из них уже принёс к чаю какие-то кексы, пряники, конфеты, ещё что-то... Странное дело: соседи общались совершенно свободно, хотя добрая половина из них купила квартиры в нашем доме совсем недавно, и с нами, "аборигенами", они прежде здоровались лишь кивком головы...

 - Эх! - говорит кто-то, - для полноты картины только патефона с "Рио-Ритой" не хватает!...

 - Пластинка с "Рио-Ритой", - обречённо отвечаю я, - имеется. И ещё старые пластинки есть. Только вот, патефона нет - в наличии лишь граммофон с огромной трубой. Что, вынести его, что-ль?

 - Неси!... Неси скорее!... - моё предложение вновь было встречено всеобщим одобрением.

 - Только, уговор - я уже обнаглел настолько, что решаюсь поставить условие: - когда это наше дружное чаепитие закончится, пусть мне кто-нибудь поможет все эти самовары и граммофон домой занести. А то, знаете ли, устал я уже туда-сюда на третий этаж бегать.

 К чести моих соседей будет сказать, что и граммофон, и самовары мне потом помогли доставить до квартиры - а пока во дворе продолжался импровизированный праздник: топились самовары, граммофон наяривал какие-то старые песни о главном. Соседи принялись ностальгировать по временам своего детства-юности. Полная идилия. Начало двадцать первого века в одном, отдельно взятом, иркутском дворе. Не хватало только танцев.

 ...Не знаю уж, кому это пришла в голову мысль сделать мне такую заподлянку, да только ещё через полчаса в наш двор въехала очень хорошо знакомая мне по временам работы на телевидении машина. А в следующий момент из неё вышла моя бывшая коллега - в 2003 году, после массового сокращения региональных структур ВГТРК я ушёл в "вольное плавание", а она осталасьт работать в новостях.

 - Ну я так и знала! - это она мне, вместо приветствия, - я так и знала! Ну кто ещё это самоварное чаепитие мог устроить, кроме тебя? Вот, и водитель мне говорит: " - Точно, к Роману и едем!" - здесь она замечает граммофон: - О! И это - тоже твоя техника?