Тренировочный день

сего, их не имелось вовсе. Вернулся на площадку. Фарид сидел рядом с хозяйкой и тупо смотрел в темноту.

– Вставай, друг. Аллах тебя простил. Пока. Это действительно строитель.

Измагилов ожил.

– Точно?

– Без вариантов. Там бирка есть.

– А чего он тут делает?

– В гости заглянул. Пивка захотелось, пельмешку запить.

Я наклонился к женщине. Она отрубилась окончательно, весело сопя широким приплюснутым носом.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – спросил Фарид.

– Буксую, если честно… Она, кажется, сказала, что это ее муж. Но один мужик не может иметь двух жен. Мы не на востоке. И потом, даже если муж, не сам же он сюда пришел. Он же, блин, мертвый!

– Соглашусь. Мертвые сами не ходят.

– Надо позвонить в дежурку. Объяснить… Пусть Евсеев свяжется с моргом и найдет этих долбаных санитаров.

– Попробуй.

– Сначала давай ее перенесем.

Фарид поднялся с площадки, мы подхватили под руки даму, весившую килограммов девяносто и, матюгаясь, перетащили ее в комнату, уложив там на трехногую тахту. Пришлось перешагивать через строителя, лежавшего на пути. Но я уже давно плюнул на все приметы. В той же комнате обнаружил рыжий телефонный аппарат времен социалистической интеграции, набрал номер и объяснил Евсееву ситуацию. Дежурный, как я и предполагал, не понял ничего. Приказал не дурить ему голову и возвращаться в отдел.

Я б и сам, наверное, ничего не понял. Да и никто б не понял.

– Что делать будем? – задал вполне уместный вопрос Фарид.

– Без понятия. Но протокол я писать не собираюсь. Уже написан…

Измогилов закурил. Я стрельнул у него сигаретку и закурил тоже, хотя являюсь сторонником здорового образа жизни и зимой бегаю на лыжах. С минуту мы молчали, обдумывая необычную ситуацию.

– Его здесь оставлять нельзя, – первым заговорил управляющий.

– Предлагаешь Евсееву отвезти? То-то радости будет.

– В морг закинем. Тут рядом.

– Что значит, закинем?

– Погрузим в «стакан» и подвезем. Мужик еще крепкий, не развалится.

Я пока не очень хорошо изучил некоторые обороты милицейской речи, и что подразумевается под словом «стакан» не знал. Но вида не показал.

– А он туда поместится?

– Мы как-то восьмерых запаковали.

– И что мы скажем в морге? – продолжал я пытать Фарида.

– Да ничего не скажем. Труп оформлен, документы у вас. Забирайте. Не возьмут, оставим на пороге.

С одной стороны, перспектива тащить на себе труп постороннего человека радовала не особо, но, с другой, хотелось докопаться до истины и узнать, какими судьбами бедного строителя занесло в квартал Синих Фонарей. Победило любопытство.

– Ладно, давай отвезем.

Дама что-то пробормотала и повернулась лицом к стене. Измогилов пошарил глазами по комнате, после подошел к окну и сорвал одинокую штору, украшенную грязными разводами. Когда мы вернулись в коридор, он попросил меня приподнять строителя и подсунул под него штору.

– Должна выдержать.

Мы взялись за углы импровизированных носилок и на счет «три» оторвали тело от пола. Штора затрещала,