Легенды танкистов - 2

Скоро начнется грандиозное наступление на Западном фронте. Танки прорыва

необходимы как можно скорее — и в больших количествах.

На заводе работали в три смены. Первоначальный заказ на семьсот танков сократили —

до трехсот машин. Но и это немало.

Каждый танк весил около семидесяти тонн. Самая толстая броня — сорок пять

миллиметров — находилась в лобовой части машины. 75-миллиметровая пушка

размещалась во вращающейся башне с сектором обстрела в 320 градусов.

Остальные сорок градусов оставались в «глухой зоне»: там находился бронированный

кожух, защищающий систему выхлопа.

«Выхлопную трубу» пришлось вынести наверх, поскольку двигатель установили

ровнехонько в центре корпуса.

Но что не покроет пушка — дополнят пулеметы: один в башне на корме, один в передней

части корпуса, два по бортам, под главной башней.

Конструкторы немало намучились с размерами танка. От разработчиков требовали почти

невозможного: с одной стороны, танк должен вписываться в габариты железнодорожных

платформ, с другой — преодолевать широкие рвы — до четырех метров...

Кое-что позаимствовали у английских коллег. В частности — ходовую часть: она была

многоколесной, гусеницы полностью охватывали корпус.

Двигателей установили два: если один выйдет из строя, другой потянет машину. Правда, в

этом случае она вряд ли обгонит пешехода.

Потрясающее зрелище — боевой трактор, покидающий ворота завода!.. Этот — уже

десятый.

Каждый получил личное имя — как и положено «сухопутному линкору».

«Пуату», «Прованс», «Пикардия», «Эльзас», «Бретань», «Турень», «Анжу», «Нормандия»,

«Шампань», «Берри».

Вся Франция выступила против гуннов! Каждая провинция ощетинилась пулеметами!

Смысл «послания» должен быть Германии ясен.

14 апреля 1938 года, Москва, академия им.Фрунзе

Товарищ Калиниченко вошел в класс, прихрамывая. С четырнадцатого года в строю,

прошедший империалистическую, гражданскую, теперь он передавал опыт новым

красным командирам.

— Товарищи, кто такой командир танка? — с этого товарищ Калиниченко всегда начинал

свой курс. — Это фактически командир взвода, а если танк большой — то даже роты.

Сегодня мы знакомимся с тяжелым танком — созданием военной мысли французских

конструкторов.

Мы в нашей академии располагаем точной копией такого танка. Правда, эта модель

меньше реальной. Настоящий танк FCM2C — десять метров длиной. Наш покороче... Зато

вы сможете ознакомиться со всеми его особенностями.

Я предвижу некоторые ваши вопросы. Например: для чего нам изучать эту заведомо

устаревшую технику?

Отвечу. Машины такого типа до сих пор находятся на вооружении. Фактически это —

единственный тяжелый танк прорыва Франции. Конечно, теперь, с появлением новой

противотанковой артиллерии эта броня уже не выдерживает. С бортов и кормы танк

беззащитен. Однако лоб — держит!

При весе в семьдесят и более тонн этот танк жрет, простите за выражение, — слушатели

немного расслабились, улыбнулись, — очень много топлива. Почти тринадцать литров на

километр пути. По пересеченной местности — и того больше.

Вопросы?

Он метнул в аудиторию быстрый взгляд.

Поднялась одна рука.

— Сколько всего этих танков существует?

— Хороший вопрос, — Калиниченко кивнул. — По нашим данным, около десяти. Что

интересно, именно эта машина вдохновила и других конструкторов на создание подобных

же танков. В Англии создал пятибашенный «Индепендент», в Германии — двухбашенные

«Гросстракторы», а у нас — Т-35. Именно поэтому мы изучаем FCM. Мы должны знать о

машинах возможного противника все.

— Разве Франция наш противник?

— Товарищи. — Калиниченко выдержал паузу, желая, чтобы каждое его слово было

воспринято как можно более серьезно. — У Советской России много врагов.

Противником может стать любая страна, где у власти стоит класс буржуазии.

7 октября 1939 года, Брийи, северо-восточнее Вердена

Полковник Фурне заложил руки за спину.

Хозяйство ему досталось непростое. Десять старых танков времен Первой мировой.

Застоялись «лошадки», что и говорить!

Слишком долго использовались они только для маневров — продемонстрировать мощь,

которая никого уже не могла устрашить.

Когда немцы начали войну, «сухопутные дредноуты» собрали в 51 танковый батальон и

перебросили в Брийи.

Фурне поморщился, вспоминая этот переход. Старые моторы задыхались, как будто у них

была астма. Два танка вышли из строя — теперь придется их ремонтировать.

Часть исправных машин Фурне отправил на полигон — следует напомнить людям о том,

что такое прицельная стрельба. Пока что полковник находил качество стрельбы — что из

пушек, что из пулеметов — неудовлетворительным.

— Где эти двигатели, черт бы их побрал? — крикнул полковник, увидев

приближающегося адъютанта. — Не говорите мне, что состав задержался!

— Прибыли, — отрапортовал адъютант

— Отрядите второе отделение, пусть помогут с разгрузкой... Где техники? Они уже

знают?.

— Так точно, извещены.

Полковник Фурне благоразумно пропустил мимо ушей тот вопиющий факт, что техникам

«доложили» о прибытии двигателей раньше, чем командиру.

Десяток более мощных двигателей «Майбах» — полученных в качестве репараций от той

же Германии еще в девятнадцатом году, — «пылились» на военных складах с той же

поры. Теперь они оказались востребованы. Арсенал Пюто выслал их полковнику Фурне,

дабы тот переоснастил свои «дредноуты». А то старые «мерседесы» — раньше они

использовались на немецких дирижаблях, — уже не тянули.

12 мая 1940 года, Жудревилль

— Наконец-то! — воскликнул полковник Фурне, прочитав приказ погрузить свои восемь

боеспособных танков на платформы и выдвигаться к линии фронта.

Он зачитал приказ:

— Господа! Место назначения — станция Ландре. Оттуда мы направляемся в бой.

Началась обычная в таких случаях суета. Прогревали моторы, проверяли боеприпасы.

С ревом, вздымая пыль и окутывая небо дымом, танки поползли по дороге. Неожиданно

один из них странно накренился, развернулся на месте и заглох.

— Не ждать! — рявкнул полковник. — Нет времени!

И словно в ответ на эти слова заглох мотор у второго танка. Из люка высунулся командир,

красный от ужаса и смущения молодой капитан Леже.

Он что-то прокричал, делая выразительные жесты: очевидно, объясняя, в чем состоит

поломка. Но Фурне не слышал. Только отмахнул ему: потом, мол, догоните, если сумеете.

Шесть уцелевших танков добрались до станции Ландре ближе к ночи.

Полковник Фурне отправился к начальнику станции — разбираться, на какой состав

следует грузить танки.

— Да где ж я достану для вас локомотив?! — кричал растерянный, немолодой полный

человек, настоящий французский обыватель. Это и был начальник станции.

— Ты понимаешь, ты хоть понимаешь, что мы не на курорт едем? — орал на него

полковник Фурне. — Нам нужно на фронт!

Они оба остановились, чтобы перевести дух. Фурне проговорил совсем тихим,

умоляющим голосом:

— Нам на фронт... Танки, понимаешь? Танки!

— Я найду... — выдохнул начальник станции.

И действительно каким-то чудом был найден состав. Началась погрузка танков на

платформы.

13 мая 1940 года, Менвилль

Полковник Сен-Сернен ехал в автомобиле, сопровождая свой пехотный полк.

Он находился под впечатлением последнего донесения о быстром продвижении немцев.

— Что там? — Полковник коснулся плеча водителя.