Симфония морской стали

– Рюокан Кита, а? – произнес Урагами, который тоже никак не отреагировал. – Основной кандидат на должность премьер–министра. Он ведь был против твоего проекта, а?

– Да – коротко ответил Камикаге.

– Что ж… – Урагами встал и вернув фотографии собеседнику, натянул широченную улыбку. – тяжко, наверное, быть в прицеле другого политика. Но все–таки постарайся держать хвост пистолетом.

Махнув рукой, вице–адмирал зашагал по уже опустевшему коридору.

Поклонившись ему в след, Камикаге сказал своему подчиненному.

– Ускорьте подготовку резонирующей боеголовки к отправке. Нельзя позволить генеральному секретарю узнать, где она находится. И вот ещё что… свяжитесь с профессором Осакабе.

– Слушаюсь.

***

Прикинувшись подводной горой, I-401 смогла спастись от атаки тяжелого крейсера. Сейчас нужно было ждать, пока команда решит, как им выходить из такой ситуации. Организовав небольшой перекус из бутербродов и кофе прямо на капитанском мостике, они принялись переваривать эту тему.

– Ну и ну… протянул Кьохей и облокотился на трубчатый каркас, на котором крепились компьютеры рабочего места Соу. – поверить не могу, что он прямо сразу с козырей зашел.

– Если говорить об оружии крейсеров класса ТАКАО, – сообщил Соу. – то у супергравитационной пушки самый большой радиус поражения. Это единственный выбор, если ты хочешь поразить цель за пределами своей зоны обнаружения.

– В этом и проблема. – ответил Гундзо. – Мы двигались за пределами его РЛС. Под прикрытием шторма. С точки зрения ТАКАО, находящегося в глазу бури, мы были спрятаны за пеленой дождя. – он посмотрел на Кьохей и спросил. – Что с активными приманками, которые сопровождали нас?

– Все три целы и невредимы. – ответил тот.

– А это значит, что у ТАКАО не было ни малейшего сомнения, что нападает на настоящую цель. А ведь мы вне зоны обнаружения. В положении, когда использовать оптические приборы проблематично. Он точно определил нас и вычислил среди приманок.

– Невообразимая ситуация. – произнес Соу. – Мы были осторожны. Наши приманки шли под водой. В то же время, как мы сами поднимались к поверхности, пытаясь перехитрить ТАКАО, но…

– Насколько серьёзны наши повреждения.

Гундзо задал этот вопрос Иори. Та была на мостике и сидела прямо на полу, скрестив ноги, и прижимая к себе Иону, как подушку. У Ионы же на лице была выражена такая усталость, будто она ночью в одиночку руками разгрузила товарный сосав с углем. Вероятно, это было из-за настолько близкого промаха тяжелого крейсера.

– Из-за супергравитационной пушки… – начала Иори. – наша волновая броня практически разрушена.

На тактическом экране тут же вывелась схема подлодки в профиль. Вся она была разделена на множество шестигранников. Цвет каждого из них показывал, насколько загружена волновая броня. Сейчас вся подлодка была окрашена в зелёный цвет. Значит, броня поглотила немного энергии. А вот вся кормовая часть, что была ближе всего к выстрелу, была малиново-красной. Это означало, что здесь броня получила просто чудовищный по силе удар.

Волновая броня имеет огромную прочность. Она может поглотить большое количество энергии, впитав её в себя. Но емкость все же ограничена. При перенасыщении хотя бы одной ячейки брони, она разрушается. Тут же срабатывает «эффект домино» и вся остальная броня также рассыпается, оставляя корабль без защитного барьера. После перезарядки и сброса лишней энергии, защитный экран снова может быть включен.

– Нам нужно сбросить накопленную броней энергию. – продолжала Иори. – Если она поглотит ещё немного, то просто разлетится на части, и мы останемся без брони.

– Сколько она ещё сможет поглотить?

– Если опираться на данные, что мне дала Иона, то всё, край. Думаю, обычной торпеды хватит, чтобы потопить нас.

– То есть, мы сейчас вообще без защиты. – печально отметил Кьохей. – С другой стороны мы можем упростить задачу ТАКАО, если выпустим накопленную броней энергию.

– Именно так. – подтвердил Гундзо и, поманипулировав на своем пульте, вывел на большой экран текущую карту местоположения. – Давайте ещё раз пройдемся по ситуации. Радиус покрытия РЛС ТАКАО определённо превосходит те, что в его технических характеристиках. Он смог нас засечь и распознать среди приманок на большом расстоянии. Что касается нас, то тут хорошего ещё меньше. У нас осталось только восемь корродирующих торпед. Волновая броня на грани полного разрушения. Можно сказать, что её и вовсе нет. Так как нам надо выбраться из зоны покрытия ТАКАО, то придется двигаться, а значит обнаружить себя. – он щелкнул пультом и на экране, вокруг метки тяжелого крейсера, высветился красный круг с подписью «РЛС». – Это исходный радиус.

– А это радиус, – сказал Соу, вводя поправки со своего компьютера. – полученный на основе параметров его атаки.

Сразу же круг на экране стал желтым, а по размерам втрое шире. При этом 401-ая находилась не только в зоне его покрытия, но при этом очень далеко от края.

– Эй-эй! – воскликнул Кьохей. – А разве он не больше, чем у линкора?! Это невозможно!

– Но он ведь нашел нас и идентифицировал… и напал. – рассуждал Гундзо вслух, потом замолчал на некоторое время, и сказал. – Там должен быть… ещё один корабль.

Вся команда тут же обратила на него внимание. Даже всегда спокойной как удав Ионе было интересно. Все они ждали, что ещё скажет их капитан. Соу не дождался первым и принялся высказывать то, что думает по этому поводу.

– Да, но… перед тем, как войти в эти воды, мы использовали доступ к военному спутнику. А также оборудованными сенсорами ложные цели, что мы посылали вперёд. Мы не обнаружили никаких кораблей кроме ТАКАО.

– А что, если это подводная лодка? – предположил Гундзо. – Они крайне незаметны даже для спутников. И у них самая большая дальность обнаружения. – он повернулся к Шизуке и сказал. – Те звуковые торпеды… Шизука, можешь вывести данные по их взрыву?

– Ну… – она на секунду засомневалась. – Да. Но только необработанные, сырые данные.

– Будь добра.

После её недолгих действий, экран вновь сменил изображение. Теперь он показывал данные сонара, в момент возврата эха от торпед. На черном экране было несколько слабых огоньков. Чуть выше центра экрана ярко горел зелёный квадратик. Это было эхо от одного материального объекта на поверхности.

– Когда звуковые торпеды детонируют… – сказал Соу. – звук отражается от объектов и возвращается как эхо. Но, как и ожидалось, кроме ТАКАО мы никого не нашли.

– Прочие точки, это отражение от морского дна. – завершил рассказ старпома Соу Кьохей.

– Нет… – сказал Гундзо, погрузившись в размышления, прислонив свою правую руку ко рту. – Где-то здесь… должен быть… ещё один.

Глубина 005

Сквозь шторм.

– Кое-что меня беспокоит. – сказал Гундзо, глядя на экран, на котором изображался тяжелый крейсер и краткая информация о нем.

– Кое-что? – переспросил Соу. – И что же?

– Это напрямую касается ТАКАО. Он ни разу не использовал активный сонар.

Иона, что тоже внимательно слушала капитана, находясь в объятьях сидящей прямо на полу Иори, увеличила носовую часть схемы корабля на поверхности и указала сенсоры сонара. Гундзо продолжил.

– Когда любой надводный корабль хочет найти подлодку, нет ничего более эффективного. Это обычное дело для корабля, что находится на страже, периодически включать активный сонар для поиска подлодок. К тому-же… Тот, кто хочет спрятаться, это мы, а не он.

Соу тоже заметил эту странность и принялся тереть пальцем «подбородок» своего шлема. Гундзо тем временем продолжал.

– Вначале я подумал, что она его не использует активный сонар, поскольку притворяется, что не видит нас, при этом прицеливаясь. Для этого хватило бы и обычного пассивного сонара. Но теперь, даже когда мы раскрыли его план, он молчит. Это довод в пользу версии второго корабля. И ещё, я думаю, что подсказка, где спрятан этот корабль в этом.