Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1

в) Южную группу, для разведки Австро-Венгрии, Болгарии и Турции с базой в Греции.

г) Американскую группу, задачей которой явится сбор сведений разведывательного и контрразведывательного характера в отношении всех центральных держав.

3. Указанные выше разведывательные центры, в целях конспирации и большей свободы действий, должны быть организованы, казалось бы, независимо от военных агентов.

4. Разведывательные центры (группы) должны находиться в непосредственном подчинении Ген. штабу, от которого и получат задачи и указания через военных агентов; донесения же свои разведывательные группы должны посылать или через военных агентов или через дипломатические миссии.

5. На военных агентов должно быть возложено общее наблюдение за руководителями разведывательных групп и содействие в разведывательной работе.

6. Руководители разведывательных групп должны получить известную самостоятельность в пределах указаний и смет, полученных от Ген. штаба с одной стороны, с другой же стороны, как Ген. штаб, так и военные агенты, всеми средствами должны облегчать работу руководителей, оказывая им широкое содействие в подыскании агентов, в установлении связи и пр.

7. Руководители разведывательных групп должны быть твердо поставлены в нейтральных странах в отношении причин их пребывания в данной стране и рода их занятий, находясь в составе торговых фирм, газетных редакций и др. подобных предприятий.

8. Насаждение в настоящее время резидентов в Германии и Австро-Венгрии представит, безусловно, значительные трудности, особенно в отношении связи с агентами и едва ли можно рассчитывать на развитие широкой сети агентов-резидентов на территории центральных держав.

Скорее и с меньшими трудностями представится возможность найти большее число разрядных агентов и организовать также сбор сведений в пограничных полосах нейтральных стран, прилегающих к Германии и Австро-Венгрии.

9. В отношении вербовки агентов, казалось бы, наиболее желательным является использовать заграничные коммерческие и финансовые круги и их представителей, находящихся в России, редакции газет и их корреспондентов, а равно и наших коммерческих агентов, находящихся заграницей и служащих наших сберегательных касс в Америке; небезрезультатно, казалось бы, можно было бы развить вербовку среди беженцев из наших губерний, занятых неприятелем, среди чешско-славянских организаций, находящихся у нас и заграницей и, наконец, среди военнопленных славянской национальности".

Закончил свой доклад начальник Ген. штаба заявлением, что "в настоящее время, помимо разработки намеченных организаций северной и американской разведывательных групп, в Ген. штабе установлена связь с "Комитетом по ограничению снабжения и торговли с неприятелем", в смысле использования нами торговых фирм и русских торговых агентов заграницей, приступлено к вербовке агентов среди беженцев из русских областей, занятых неприятелем и имеющих родственные и торговые связи в нейтральных странах, а также намечено использование чешско-славянских кругов, находящихся в России и в нейтральных странах".

Военный министр (Шувалов), прочитав этот доклад и план, написал: "Одобряю, Благодарю за доклад. Скорее за дело".

Однако, до "дела" было еще далеко. Этот доклад начальник Ген. штаба послал в Ставку, а последняя нашла нужным напомнить Ген. штабу несколько неприятных вещей, прежде чем дать свое согласие на проведение плана в жизнь.

Генерал-квартирмейстер Ставки в письме (15/Х 1916 г., № 3203) на имя ген. — квартирмейстера Ген. штаба писал, что при изложении причин неудовлетворительности заграничной разведки, Ген. штабом было указано "на недостаточно широкую постановку центрального органа этого управления еще в мирное время и отсутствие организации разведывательных органов заграницей, с чем согласиться нельзя", ибо Ген. штаб "ведает разведкой заграницей в течении многих лет, имея в своем распоряжении всю сеть наших военных агентов и достаточно большие средства, следовательно, причины неуспешности скорее в неудовлетворительности самой постановки этого дела и ее организации и руководства, чем в недостаточности органов".

Ставка находила также, что изменение условий, указанных начальником Ген. штаба "в пунктах а, б, ви гего доклада, "всецело зависело от Ген. штаба и он имел полную возможность улучшить существующее положение — как, например, — устранить недостаточную объединенность между нашими дипломатическими, торговыми и военными органами заграницей". Такие же условия, как слабое развитие русской торговли, строгость охраны границ и цензуры в Германии и Австрии равно, как и более широко поставленная разведка и контрразведка этих государств, по мнению Ставки, — "остаются, к сожалению, без изменения и к ним нужно лишь примениться и избрать соответствующие приемы для борьбы".

Ставка еще раз заявляла, что для нее безразлично, кто и где будет объединять и кому будут непосредственно подчинены разведывательные центры. Для нее лишь было важно, чтобы они работали, давали сведения и оправдывали производимые на них денежные затраты.

Ставка находила несвоевременной организацию разведывательного центра в Америке, которая, по ее мнению, в то время имела для России второстепенное значение, равно, как и намерение Ген. штаба привлечь к разведке заграничные коммерческие и финансовые круги, редакции газет, корреспондентов и коммерческих агентов, ибо считала, что эти меры хороши "лишь при наличности прочно налаженной основы".

Исходя из этих соображений и учитывая "установившееся в армии недоверие к заграничной разведке Ген. штаба, оставившего армию с самого же начала войны без органов заграничной агентуры", а также то, что в сущности Ген. штаб и действующая армия преследовали различные задачи (последняя, по словам Ставки, интересовалась главным образом лишь тем, что делалось непосредственно на фронте противника, а Ген. штабу важно было знать, что вообще делается в данном государстве), Ставка, не возражая против намерений Ген. штаба организовать агентурную разведку заграницей, категорически заявляла, однако, что прежде, чем Генеральным штабом "не будет выработана программа работы, вполне гарантирующая получение вполне удовлетворительных сведений, необходимых штабу Главковерха, прежде чем не будет насаждена вполне подготовленная и обученная агентура", — работа органов агентуры Ген. штаба должна вестись отдельно от работы разведывательных органов действующей армии.

На этом вопрос об объединении заграничной агентурной разведки в Ген. штабе опять заглох до июня 1917 года.

В промежутке руководители центрального органа агентуры Ген. штаба пытались сговориться непосредственно с руководителями агентуры в штабах фронтов о передаче всей заграничной агентуры Ген. штабу. На такого рода комбинацию согласился лишь начальник разведывательного отделении штаба Северного фронта. Узнав об этом Ставка обрушилась на генерал-квартирмейстера штаба этого фронта и указала ему (14/Х 1916 года, № 5332), что вопросы, касавшиеся передачи разведки штабов фронтов Ген. штабу могли "решаться не иначе, как по указаниям штаба Главковерха". Штаб фронта ответил, что никакого соглашения между Ген. штабом и начальником разведывательного отделения штаба фронта о передаче агентуры штаба фронта Ген. штабу не состоялось.

Генерал-квартирмейстер Ставки на этом ответе написал: "Нужно выяснить, где же правда?".

Но, пока Ставка "выясняла, где правда", Ген. штаб опять поднял вопрос о передаче ему всем агентуры заграницей.

Начальник Ген. штаба написал (24/Х 1917 г., № 28190) начальнику штаба Главковерха письмо, в котором, помимо уже известных мотивов за передачу всей заграничной агентуры Ген. штабу, выдвинул новый мотив: необходимость сохранить эту агентуру в период перемирия, демобилизации армии и в первый период после заключения мира.

К этому времени в личном составе Ставки произошли некоторые перемены и новый начальник штаба Ставки ответил, что в принципе он согласен на передачу всей заграничной агентуры Ген. штабу. Для закрепления этого "принципиального согласия" в Ставку немедленно были командированы два генерала Гиссер и Рябиков.