Вертолёт, 2006 №1

— Мы знаем, что среди этих двух с половиной тысяч есть люди, которые обязаны спасением своей жизни лично генерал-лейтенанту Закирову.

— Да, приходилось и самому работать, например, летал ночью в станице Кочубеевская Ставропольского края. Дома были почти полностью в воде, на крыше маленькой сараюшки жмутся друг к другу люди. Вижу, еще час от силы и сараюшка рухнет. Уже в первом заходе мы сняли 37 человек, «восьмерка» была забита битком…

Особенно эффективно тогда работали легкие вертолеты Во-105. Они снимали людей, которые буквально висели на деревьях. На Ми-8 такую ювелирную операцию произвести невозможно: поток воздуха может человека сбить.

— Говорят, что свое 55-летие Вы «отметили» на тушении пожаров в Курганской области?

— Да, так уж случилось. В середине мая 2004 года в Курганской области были страшные пожары: горело более 20 тысяч гектаров леса. С пожарами боролись 2000 человек, более 200 единиц техники, но без авиации справиться с огнем было трудно. Мы направили в область для борьбы с пожарами Ил-76 и вертолеты Ми-26 и Ми-8, оснащенные ВСУ-15 и ВСУ-5. В первый я*е день противопожарный Ил-76 сбросил на очаги огня больше 400 тонн воды, вертолет Ми-8 за 32 вылета — 160 тонн. Обстановка была настолько сложной, что нам пришлось усилить авиагруппу еще одним Ил-76 и двумя вертолетами Ми-26 и Ми-8. Сам я летал на Ми-8 и Ми-26, чтобы изучить обстановку.

Можно смело сказать, что благодаря работе авиации МЧС удалось отстоять у огня более десяти населенных пунктов, армейские склады с боеприпасами. Все наши авиаторы, участвовавшие в тушении пожаров в Курганской области, за мужество и самоотверженность были награждены высокими государственными наградами.

— Рафаиль Шакурович, а как обстоят дела с кадрами для авиации МЧС?

— У нас хорошие, сильные кадры. Костяк коллектива — военные летчики с большим опытом летной работы. Какой будет кадровая политика в будущем, сказать трудно — предстоит реорганизация. Если служба перестанет быть военной, мы сможем продлить срок службы наших летчиков. Жалко, когда на пенсию уходит хороший летчик только потому, что ему исполнилось 40 лет. Он полон энергии, профессионального и житейского (что для работы в МЧС очень важно!) опыта — и должен идти в охрану, палатки сторожить?

Мы заинтересованы в том, чтобы у нас служили военные летчики, еще и потому, что в военной авиации есть хороший закон: стал инструктором — подтягивай свое звено, эскадрилью. В гражданской авиации больше как-то каждый сам за себя.

Молодежь мы всегда можем взять из вузов Министерства обороны, у нас есть для этого квота. Словом, есть выбор и конкурс.

— Говорят, что спасатель — это не просто профессия, а особое состояние души. Вы согласны с этим определением?

— Абсолютно согласен. У нас служат люди, которые по своему душевному складу готовы именно к такой работе. Те, кто приходят к нам за деньгами или славой, долго не задерживаются. Повторю, что ставку мы делаем на бывших военных. Они в трудную минуту не подведут, ныть не будут. Они привыкли переносить бытовые трудности и делают свое дело, не ожидая особой благодарности. К тому же мы работаем в таких экстремальных ситуациях, что спасенные нами люди иногда реагируют на наши действия неадекватно. Но летчики не обижаются, понимают, что человек в стрессовом состоянии часто за себя не отвечает.

В 2005 году мы издали книгу, посвященную работе авиации МЧС, открывается она словами нашего министра Сергея Шойгу. В заключение нашей беседы позвольте мне их процитировать: «Основой авиации министерства, ее «золотым фондом» были и остаются люди: летчики, инженеры, техники. Они всегда в центре событий, там, где опасно, где нужна их помощь. Все они — мужественные люди, профессионалы высочайшего класса, знатоки спасательного дела…».

— Рафаиль Шакурович, большое спасибо за интервью. Надеемся, что работа авиации МЧС еще не раз найдет свое отражение на страницах журнала «Вертолет».

Беседовал Александр ХЛЕБНИКОВ

ОБОРУДОВАНИЕ

На борьбе с пожарами

В международной практике для тушения лесных пожаров с воздуха применяются вода и растворы огнетушащих (огнезащитных) составов, увеличивающих (в отличие от воды) время эффективного действия заградительной противопожарной полосы от нескольких минут до нескольких часов и даже суток. Попытки тушения пожаров с воздушных судов огнетушащими порошками не увенчались успехом и были прекращены. В ряде стран для тушения кромки лесного пожара с воздуха или прокладки широких противопожарных заградительных полос широко применяется низкократная пена, которую по общепринятой классификации относят к огнетушащим растворам кратковременного действия. Пена надежно изолирует лесные горючие материалы от кислорода и излучения пламени. Кроме того, разрушаясь, она хорошо смачивает землю и останавливает тление. Заградительные полосы из пены препятствуют продвижению кромки пожара, эти полосы используются в качестве опорных рубежей при пуске встречного пала (при отжиге). Оптимальная концентрация пенообразующего раствора (около 1 %) позволяет воздушному судну в режиме глиссирования (самолеты Бе-12, Бе-200) или на висении (вертолеты Ми-8, Ми-8МТВ, Ка-32, Ми-26) без большого ущерба для его полезной грузоподъемности взять такое количество пенообразователя, какого хватило бы для нескольких сливов.