Мир Авиации 2005 01

А вот задачу создания специального самолета для ведения химической войны решить так и не удалось. Ставилась она неоднократно. Начиная с 1933 г., в планы работ по опытному самолетостроению вставляли пункт о постройке «химического штурмовика». В 1933-35 годах существовало задание на самолет Х-1 с двумя моторами М-34. Он должен был иметь вооружение из ВАП и ампульных кассет. Но ни одно конструкторское бюро не взялось за реализацию этого задания.

Первый «химический штурмовик» спроектировали под руководством А.Н. Туполева в ЦАГИ на базе бомбардировщика СБ. Вместо бомб самолет нес два ВАП-500 под крыльями и один УХАП-500 в фюзеляже. Стив из УХАП-500 осуществлялся через патрубок, выходивший через вырез в створках бомбоотсека. Самолет проходил испытания в Шелково в мае-июне 1937 г.. но был забракован из-за ненадежности химического вооружения. В частности, произошли три случая самопроизвольного сброса ВАП-500.

В 1938 г. на НИПАВ опробовался другой вариант «химического штурмовика». От первого он отличался вооружением – вместо ВАП нес шесть ампульных кассет АК-1. Но и он в «чистом виде» не был принят к серийному производству. Зато кассеты и ВАП внедрили на серийных СБ, начиная с 96-й серии в 1939 г.

При переходе на новую структуру ВВС в них появились химические полки. Они создавались, как правило, на базе бывших особых бригад. К ним относились, в частности 42-й дбап и 150-й сбап. Как раньше бригады, эти полки получали выливные приборы на все самолеты. В обычных дальних и скоростных бомбардировочных полках их выдавали на треть машин, в штурмовых и легкобомбардировочных – на половину. В полках тяжелых бомбардировщиков химическим вооружением комплектовали одно звено в каждой эскадрилье.

Усердно готовясь к химической войне. ВВС РККА, тем не менее, ни разу не применили это оружие на настоящем поле боя. Но в одном случае советская сторона оказалась буквально «на волоске» от его использования. Дело было у озера Хасан в августе 1938 г. Самолеты 53-й авиабригады вылетели бомбить позиции японцев на сопке Заозерной. Но боевая задача выполнена не была. По одной версии, ведущий группы, комбриг Бондаренко, повернул назад из-за неполадок в моторе своего Р-10, а за ним сделали то же самое все его подчиненные, лишенные радиосвязи. По другой – цель была закрыта низкой облачностью, и летчики побоялись поразить своих. Часть бомб сбросили па обратном пути, часть привезли на аэродром. И тут выяснили, что на машинах 4-й эскадрильи висят не осколочные, а осколочно-химические бомбы. Виновником объявили техника, который получал их на складе. Завскладом отсутствовал, а техник путался в маркировке боеприпасов (наносившейся цветными полосками на корпусе) и, в конечном счете, отобрал их просто по внешнему виду. Вот и погрузили ему вместо осколочных осколочно-химические АОХ-10.

В сентябре 1939 г., когда Красна)! армия готовилась перейти польскую границу, подготовили несколько планов действий ВВС. Один из них предусматривал массированную атаку различных военных и промышленных объектов на территории Западной Украины и Западной Белоруссии с применением химического оружия. Операции должны были проводить части трех армий особого назначения (АОН). АОН-2 и АОН-3 по плану наносили удары из районов постоянного базирования, подмосковная АОН-1 с 9 сентября перемещалась на передовые аэродромы близ Смоленска, Сещи, Климовичей и Шайковки. Туда начали завозить запасы ОВ. Но более трезвая оценка возможностей уже изрядно потрепанной немцами польской армии привела к выбору менее сложного варианта без использования армий особого назначения и химического оружия. Однако в итоге и принятый план по использованным силам оказался чрезмерным.

Намеревались использовать химическое оружие и в войне с Финляндией. В феврале 1940 г. командующий ВВС 8-й армии И.А. Копец предложил перед наступлением обработать ОВ передний край обороны противника. Он же хотел использовать сильно разведенный раствор иприта для «выкуривания» из лесов финских стрелков-«кукушек». Несмертельная концентрация должна была заставить их покинуть места засад и выйти на открытое пространство, где их должна была выявлять и уничтожать авиация. Под экспериментальный полигон выделили участок хвойного леса. Там экипажи 13-го и 72-го сбап Отрабатывали тактику применения ВАП в зимних условиях. Но война с Финляндией кончилась раньше, чем это оружие использовали на передовой.

К началу Великой Отечественной войны ВВС РККА были готовы к широкомасштабному применению ОВ. Но ни мы, ни наши противники не прибегли к химическому оружию…

ВОЙНА В ВОЗДУХЕ

История боевых действий 62-й БАД ВВС 5 армии ЮЗФ. Часть 2 – полки Су-2

Владимир РАТКИН

Фото из архива автора.

Командир 227-го ББАП п-к Турыкин Г.П. и комиссар Тютюнник Г.А., июль 1941 г.

Часть 1 – см. МА 2-03.

Полк начал формироваться на аэродроме Соломенна под Киевом. Командиром полка назначили полковника Турыкина, комиссаром – Тютюнника. начальником штаба – полковника Семенова, штурманом – капитана Бадулина.

Леушин А.В., техник: «Первый самолет Су-2 /…/ 227-й полк получил в декабре 1940 г. /…/ вручен мне. Именно на моем самолете летный состав полка изучал материальную часть. Второй самолет был вручен младшему воентехнику Иванову. Марковский А.И.. техник: «С февраля до мая 1941 года получали новую материальную часть в г. Харьков».

Кузьмичев Д.М., техник: «14 апреля 1941 г. полк перебазировался из Киева в райцентр Бородянку в лагеря. И конце апреля полк был укомплектован боевой техникой полностью – все пять эскадрилий Леушин: «С апреля месяца летный состав стал осваивать материальную часть в воздухе – взлет-посадка и полет по кругу». Брайман Я.А.: «В это же время к нам в полк прибыли летчики из Аэрофлота /…/. Много усилий приложило командование эскадрилий для того, чтобы как можно скорее ввести в строй молодых летчиков. Летали мы тогда в три смены. Начинали полеты летом в 4-5 часов утра и кончали в 9-10 вечера. Но и за короткое время весь личный состав полка был введен в строй. Начались полеты /…/ на полигон с бомбометанием. /…/ Надо сказать, что командование полка было очень дальновидным и по инициативе командира полка было принято решение всех штурманов обучить в обязательном порядке взлету и посадке». Маточкин М.П., летчик: «первый погибший экипаж – летчика Коновалова и его штурмана. Во время пилотажа в зоне летчик свалился в штопор. Очевидцы говорили, что самолет по еле каждого витка переходил в противоположную сторону вращения, и так до земли. Самолет считался бомбардировщиком, поэтому практически штопор не выполнялся, вывод теоретический. Полный самолет радиоаппаратуры, а связи летчика с землей нет, и /…/ подсказать с КП не могут».

Потапов П.С., техник: «буквально за неделю до начала войны бомбы, пулеметы были сняты, законсервированы и сданы на склад». Но если эти действия вполне можно объяснить последствиями заявления ТАСС от 15 июня 1941 года, то накануне войны в полк стали приходить весьма странные распоряжения…

Бывший моторист Кравченко П.Я. вспоминает о реакции на них командира 227-го ББАП Турыкина: «Особенно нам всем понравилась его решительность и знание обстановки, Когда в субботу 21 июня, был получен приказ из штаба дивизии, чтобы весь боезапас с самолетов снять и сдать на склад и чтобы все самолеты поставить на красную линейку, то он решил обождать до понедельника; а о том, чтобы весь офицерский состав (отпустить) в увольнение в Киев, он и от этого воздержался, отпустил очень немногих /…/».

Кузьмичев: «22 июня в 4.00 утра раздался сигнал «Боевая тревога». Сначала мы подумали, что сейчас самолеты слетают на полигон Бровары, а встретив самолеты, приведем их в порядок и поедем в Киев. Но не тут- то было. Когда личный состав прибежал на стоянки (палатки были в 500 метрах от машин), поступила команда подвесить бомбы 100 кг х 4 штуки, уложить боекомплект в пулеметные ящики и рассредоточить машины по границе аэродрома по кругу. Стало ясно, что это не учебно-боевая тревога, а что-то посерьезнее. Это было примерно в 4.30 утра, И это время по железной дороге Киев-Тетерев шел пригородный пассажирский поезд, его вдруг догнали 4 больших самолета и обстреляли состав из бортового оружия, над Киевом слышались взрывы, стрельба зенитной артиллерии. И буквально тут же поступила команда на построение полка. Подъехало на М-1 командование полка. Начальник штаба полковник Семенов зачитал сообщение о нападении на границы СССР войск фашистской Германии».