История Авиации 2005 02

Внезапно в голову пришла одна мысль, от которой стало немного не по себе, а не мечтал ли он часом стать героем посмертно?..

Старлей принял сидячее положение и начал копаться в воспоминаниях детства. Да нет, не похоже, он всегда в мечтах оставлял себе шанс.

Успокоившись, старлей снова лёг на кровать, достал из-под подушки книгу. Но чтение не шло, хотя бы потому, что сюжет этой книги, давно уже был выучен наизусть, да и настроение было не совсем подходящим. И незаметно для себя, он снова погрузился в воспоминания. Сначала про то, как праздновал в детстве Новый год, затем про детство вообще, потом отрочество, юность, далее, совершив круг, мысли старлея снова вернулись к Новому году. Он вспоминал новогоднюю ёлку, дивный неповторимый запах хвои и мандаринов, про то, как ярко горелее в темноте разноцветные лампочки, как они ребятишками звали Деда Мороза и тот шёл к ним, нарочито громко топая. От этого у старлея даже начался приступ ностальгии, так ему захотелось вновь всё это увидеть. Внезапно, в унисон с его мыслями, в коридоре раздались шаги, скрипнула дверь в их комнату.

— Неужели, Дед Мороз? — старлей слишком далеко ушёл в свои грёзы.

Увы, к его разочарованию, это оказался диспетчер, прапорщик М.

— Принесла нелёгкая, сейчас будет подарок, — выругался про себя старлей. — И дождь похоже утих, не иначе как полетим куда.

И точно, всё оказалось именно так.

— Мужики, — начал диспетчер прямо с порога, — тут разрывчик в облаках образовался, нужно срочный груз на площадку Б. доставить.

— Ага, вот сейчас, все свои дела бросим и полетим… — в тон ему ответил капитан А.

А. был занят очень важным делом: в это время он обстоятельно и сосредоточенно вырезал из старых синоптических карт снежинки, а старлеи Н. и С., развешивали их по стенам комнаты, а также на единственное уцелевшее стекло окна. Другие рамы давно были затянуты брезентом. Кстати, старлей считал занятие капитана А., впадением в детство и, разумеется, не принимал в этом никакого участия, но сам накануне покрасил все лампочки в комнате разными цветами, скупив для этого, к неудовольствию женщин гарнизона, весь имеющийся в местном военторге лак для ногтей.

— Ну, я чего, сам это выдумал, моё дело приказ передать, — сменил тон прапорщик.

— Ладно, сейчас идём, — капитан А. со вздохом отложил ножницы и бумагу.

— Вы поторопитесь, а то как бы опять погода не поменялась,

— уже из дверей сказал диспетчер.

Капитан А. надел куртку, достал из-под кровати автомат, защитный шлем и направился к выходу. Старлей Л., на это никак не реагировал. Он продолжал лежать на кровати, держа в руках бесполезную книжку, всем своим видом показывая, что происходящее его не касается. Как будто надеялся, а вдруг без него обойдутся.

Не обошлись.

— Ты чего лежишь?.. Пошли!.. — возмутился капитан А.

Делать нечего, старлей так же достал АКаэСУ, ЗэШа и, смахнув с планшета хлебные крошки, последовал за капитаном.

На улице дождь действительно закончился, посветлело, низкие доселе тучи поднялись и открыли панораму побелевших от снега гор. Вот так, дождь оказывается был только здесь, в котловине.

Но красота гор сейчас мало радовала старлея, тёмная полоса неба на горизонте красноречиво говорила, если они не управятся туда и обратно за час, то Новый год они будут встречать не в уюте лётной столовой, в компании, подогревающей себя «сэкономленным» авиационным спиртом, а в землянке на площадке Б. Не сговариваясь, старлей и капитан, прибавили шагу.

На стоянке их уже дожидался экипаж Ми-8. Хотя на экипаж они походили сейчас меньше всего. Нет-нет, с экипировкой у них всё было в порядке. Но на лицах явно читалось, сакраментальное «что я здесь делаю?». Да и в целом складывалось впечатление, как будто совершенно незнакомых с лётным делом людей переодели в авиационную форму и заставляют лететь. Обычное и не единожды виденное дело, особенно при сборе по тревоге в четыре утра. Впрочем, старлей особо не обольщался по поводу собственной физиономии, её выражение вряд ли было лучше.

— Давайте, быстренько запускаемся, — с нетерпением, как будто он перед дверью кабинета зубного врача и желает побыстрей покончить с неприятной процедурой, предложил командир «восьмёрки» капитан К. — А то ещё не площадке погода прихватит, и будем там куковать.

Перспектива встретить Новый год невесть где никому не нравилась и экипажи быстро заняли места в кабинах, забегали по многочисленным выключателям руки… Запуск… Спустя минут пять обе машины уже кружили над аэродромом, набирая высоту.

До площадки Б. лёту было минут двадцать, причём львиную долю времени занимал именно набор безопасной высоты и снижение с неё. Проблема была ещё в том, что тяжёлый бронированный, да ещё нагруженный полным боекомплектом Ми-24, не больно-то резво эту высоту набирал. Потому, продолжая пребывать в предновогоднем настроении, помноженном на нежелание терять время, экипажи не стали по обыкновению полностью набирать упомянутую высоту, а легли на курс сразу, как только этой самой высоты стало хватать, чтобы перевалить через хребет.

Это обстоятельство несколько обеспокоило старлея, по данным разведки здесь действовала банда. Но полёт протекал спокойно. Ми-8 величаво плыл над близкими, покрытыми девственно белым снегом горами, с облаков летели редкие снежинки и старлею на ум пришёл сюжет из новогодней открытки: летящие по небу сани с Дедом Морозом, и тройка лошадей.

— А что, — подумал старлей, — экипаж — это тройка лошадей, по крайней мере, пьют они как лошади, Ми-8 — это сани, а сопровождающий груз на его, соотвественно, Дед Мороз.

Вот только в эту идиллию поначалу не вписывался их «крокодил», но представив себе мысленно картину летящих по небу саней Деда Мороза которые прикрывает боевой вертолёт, старлей решил, что это было бы вполне разумно, никакой серый волк не рискнул бы позариться на детские подарки.

— Вот только Снегурочек у нас маловато, — докопался до основной причины своей хандры старлей.

Толчок шасси о землю вернул его к действительности, они прилетели.

Разгрузка на площадке на удивление прошла быстро. Видимо хозяевам площадки было неловко за то, что побеспокоили экипажи в такой день и потому они предложили дорогим гостям пройти к столу и, как говорится, принять чего послал бог за наступающий. В другое время, «дорогие гости» не преминули бы воспользоваться этим предложением, но неустойчивость погоды вынудила их отказать гостеприимным хозяевам. Попутного груза тоже не было и можно было отправляться в обратный путь.

— Ну, что хлопцы, есть предложение: может не будем набирать высоту, а проскочим по ущелью?.. Десять минут, и мы дома? — высказал свои соображения капитан М.

Эта идея получила полное одобрение, ведь проскочили они сюда над самым хребтом, а значит и вдоль ущелья пройдут. Не впервой. И, к удивлению хозяев площадки, вертолёты без привычных спиралей, на бреющем тут же ушли в сторону аэродрома.

Полёт на малой высоте — захватывающее зрелище, тем более по новому маршруту. Долина площадки Б. стремительно уносилась назад, а ущелье впереди вырастало в размерах. Оказалось, оно намного больше, чем выглядело с высоты. Слева от начала ущелья стояла высокая скала треугольной формы. Снег причудливо лежал в расщелинах, придавая ей сходство с заснеженной ёлкой. В воображении старлея она тут же превратилась в новогоднюю.

— Жаль только не светится, — пришло на ум.

Словно в ответ на его мысли «ёлка» вспыхнула десятком ослепительно белых, словно электросварка, огней! Летящий впереди Ми-8 тут же метнулся в разворот с каким-то немыслимым для этого типа машин креном. И только тут до старлея дошло, что они влипли!!..

— Твою мать…, — начал было он, но не закончил фразу, поскольку со всего маху влетел головой в боковое стекло фонаря кабины. Это капитан А. ввёл вертолёт в не менее энергичный разворот. Если бы на старлее не было защитного шлема, то он бы наверняка разбил бы лицо. Это было весьма удивительно, потому что ещё мгновение назад защитный шлем болтался на окуляре прицела, и вот на тебе, каким-то образом оказался на голове!..