История Авиации 2003 05

Надо заметить, что когда уже после войны в 60-е годы начали появляться первые публикации о Ме163, авторы которых подвергли разгромной критике конструкцию перехватчика, это весьма удивило Александра Липпиша. Отвечая на наукообразную критику в ходе одной из конференций историков и участников событий 30 — 40-х годов, он, уже будучи профессором, заявил дилетантам-борзописцам, что «в момент начала разработки Ме163 мы даже подумать не могли о том, что эта машина будет использоваться в роли боевого самолёта. На том этапе проводившихся работ нашей задачей было исследование области высоких дозвуковых скоростей, соответствовавших числу М=0,8–0,9, а также выбора наиболее оптимальных профилей крыла. В сущности, Ме163 был очередным опытным самолётом и именно поэтому он не имел шасси в общепринятом смысле этого слова, а небольшая ёмкость его топливных баков обеспечивала полёты только вблизи аэродрома…»

Но имелась и другая проблема — отсутствие подходящего вооружения. Нельзя забывать, что даже достижение необходимой максимальной скорости при приемлемых характеристиках манёвренности и скороподъёмности ещё не делает опытный самолёт полноценным истребителем, так как последнему надо не только догнать воздушную цель, но и поразить её. И в этом отношении Александр Липпиш и Вилли Мессершмитт были весьма пессимистичны. «Исследования, проведённые отделом вооружения фирмы BFW, — вспоминал уже в 60-х годах профессор Липпиш, — показывали совершенно неутешительные результаты математического моделирования вероятности поражения воздушной цели, движущейся с крейсерской скоростью 400 км/ч в ходе атаки перехватчика, развивающего около 900 км/ч. О попадании в цель в полноценном манёвренном бою вообще речи не шло, так как фактически в нашем распоряжении тогда не имелось подходящих образцов авиационного артиллерийского оружия. Ни MG17, ни MG FF, составлявшие в то время основу бортового вооружения наших истребителей, не обладали необходимыми характеристиками для применения на реактивных машинах. Последнюю Вилли Мессершмитт в разговоре как-то вообще назвал “бесполезной трещоткой”, одновременно предсказав, что только управляемые ракеты смогут решить проблему средств поражения реактивных самолётов. Весьма немного мы ждали и от только разрабатывавшейся тогда MG151. Так что даже в случае появления необходимых двигателей создать полноценный истребитель нам тогда вряд ли бы удалось…»

Однако в Министерстве авиации мысли чиновников, видимо, текли в несколько ином направлении, поскольку годом ранее, летом 39- го, Вилли Мессершмитту был выдан заказ на создание нового истребителя с поршневым двигателем на базе рекордного Me209V3, в целом аналогичного Me209Vl, показавшему 26 апреля 1939 г. максимальную скорость 755 км/ч. Испытания «военизированного спортсмена», начатые летом следующего года довольно быстро выявили у Ме209 целый букет недостатков, причём, несмотря на длительную доводку, их так и не удалось устранить, что привело в конечном итоге к закрытию программы, но поначалу магия цифр больших максимальных скоростей оказалась настолько притягательной, что наряду с Ме209 проектировавшийся Ме163 в RLM также начали рассматривать в качестве полноценного боевого самолёта.

1* Messer в переводе с немецкого означает нож, тесак, резец, лезвие.

Взлёт DFS194 на реактивной тяге. Аугсбург, весна 1940 г.

Тот факт, что Ме163 рассматривался как чисто опытная, хотя и более крупная по сравнению с DFS194 машина, легко находит своё подтверждение в документах Министерства авиации, которое первоначально заказало всего два самолёта не только без вооружения, но даже без обеспечения возможности его установки. В то же время приоритет работ над «проектом X», как был первоначально в целях секретности обозначен Ме163, был существенно повышен. Ещё до конца 1940 г. в Аугсбурге был построен первый прототип Me163V-l (борт, код KE+SW), но, поскольку работы над двигателем HWK R II-203b затянулись, Липпиш решил, не теряя времени, приступить к испытаниям нового самолёта в режиме планера с заполненными водой баками для топлива и окислителя.

Однако это оказалось не таким простым делом, поскольку заводской аэродром в Аугсбурге оказался маловат для Ме163. Новый самолёт, несмотря на, в общем, невысокое аэродинамическое качество, равное всего 4,4 единицы, легко пролетал 20 км после отсоединения буксирного троса на высоте 1000 м. Уже первое возвращение на аэродром взлёта едва не привело к катастрофе, так как не имевшая закрылков машина, пилотируемая Диттмаром, пронеслась над полосой на высоте считанных сантиметров и коснулась бетонки лишь в самом её конце. К счастью, грунт по которому заскользил первый опытный «163-й» был выровнен и утрамбован, а потому самолёт повреждений не получил, остановившись в нескольких метрах от находящегося впереди забора, за которым пролегала пригородная автодорога с довольно интенсивным движением.

Рядом, фактически на другой окраине города, находился более крупный аэродром Хаунштеттен, но и перелёт на эту авиабазу едва не закончился катастрофой. Оказавшись в пределах воздушного пространства авиабазы, Диттмар отцепил буксирный трос, рассчитывая приземлиться сходу, однако прилично державшийся в воздухе Me163V-l словно не собирался покидать родную стихию и опускаться на грешную землю. Промчавшись на довольно приличной высоте над полосой, Диттмар понял, что уйти на второй круг ему не удастся и решился на рискованный манёвр, заложив крутой вираж с потерей скорости, одновременным снижением на развороте и выходом на обратный курс. Как вспоминал позже Липпиш, «несмотря на тихое утро, к середине дня поднялся сильный ветер, который дул поперёк ВПП и, стоя невдалеке от полосы, я подумал, что посадка будет непростой. При подходе к аэродрому наша серебристая “дельта" слишком круто снижалась на развороте, и Диттмару при заходе на посадочный курс не хватило высоты, а впереди находились два огромных ангара, где находилось около трёх десятков самолётов разных типов. Честно говоря, мне стало страшно, нет, не за самолёт — у нас уже строился следующий опытный экземпляр, а за Диттмара и многих людей, находившихся в ангарах, где было полно горючего. Казалось, катастрофа неминуема, но Диттмар не зря был чемпионом планеризма — он смог завершить разворот, пройдя с креном между крышами ангаров и, выйдя к полосе, успешно посадил нашу “птичку”…»

Очевидным недостатком было отсутствие закрылков — после касания полосы самолёт мог скользить по бетону около километра, что требовало от лётчика-испытателя очень точного захода на посадку. Хотя при проектировании Ме163 было получено около полусотни патентов на различные технические изобретения, новая машина оказалась не лишена серьёзных недостатков. Ретроспективно рассуждая, приходится констатировать, что задержки с поставкой двигателя весьма благотворно сказались на конструкции самолёта, поскольку продолжавшиеся планёрные испытания выявили на скорости 360 км/ч флаттер руля направления, а на 520 км/ч — флаттер элевонов. В обоих случаях опасное явление удалось устранить перебалансировкой управляющих поверхностей, благодаря чему вскоре в безмоторном пикировании Диттмару удалось достичь скорости 850 км/ч.

Надо заметить, что демонстрационные полёты со скоростным пикированием производили сильное впечатления на периодически посещавших авиабазу чиновников и офицеров Министерства авиации. Заглянул летом 1941 г. на аэродром как-то и шеф Управления технического снабжения генерал-майор Удет. К этому времени уже были построены четыре опытных Ме163, а пятый находился на сборке. Поскольку двигателей Вальтера по-прежнему не было, то Липпиш продолжал безмоторные полёты, постепенно улучшая конструкцию планера самолёта и системы управления. Так, в частности, на Me163V4 появились закрылки, существенно сократившие посадочную дистанцию. В ходе устроенного показательного полёта Ме163, Удет был поражён высокой скоростью самолёта на пикировании и практически бесшумным полётом, сопровождаемым только чуть слышным шелестом воздушного потока. Удивлённый скоростными характеристиками летательного аппарата, генерал-майор спросил конструктора о двигателе и был чрезвычайно удивлён узнав, что КБ Вальтера до сих пор не подготовило к установке на самолёт HWK R П-203Ь.