1940hr (СИ)

Даже сейчас поверхностный анализ моих специалистов говорит о том, что не менее тридцати процентов партии - карьеристы, которым плевать на коммунизм как таковой, главное - карьера. Полближе к кормушке забраться и всем рылом в неё окунуться, радостно хрюкая. Когда всё начнёт рушиться - девяносто девять процентов партии просто порвёт свои партбилеты и уйдёт по своим делам уже под триколором.

- Вы говорите обидные вещи, - тихо сказал Сталин, - но правдоподобные. Я не могу не замечать подобных людей. И всё же, зачем вы комсомолок выгнали?

- Поймите, коммунизм - как Вера в бога. Со своими непререкаемыми догмами и понятиями о добре и зле. Вот только если библия говорит о вечных проблемах, то эксплуататоры не пережили эпоху дикого капитализма и к восьмидесятым годам этого века - уже выродились как класс. Рабочие могут верить во что угодно - в будду, перуна, бога, аллаха, заратустру, коммунизм, демократию, монархию, но если они вместо того, чтобы учиться делать самолёты читают молитвы, то мне такие не нужны. Если их убеждения не мешают работе - могут быть убеждены в чём угодно и делать что угодно. У меня тут завод, а не церковь или партийная организация. Во избежание конфликтов на политической почве рабочим запрещена политика. Полностью, могут быть убеждены в чём угодно, но агитация запрещена строжайше.

Сталин задумался:

- Думаете, сработает? За что тогда работать будут? Денег вы им заплатить не можете.

- Могу устроить их жизнь. Квартира побольше, личная машина, опять же, продуктовый паёк очень сытный. Ради этого и будут и учиться, и работать. У меня ещё тринадцать тысяч свободных квартир, это почти тридцать-пятьдесят тысяч человек населения. Возможность карьерного роста - вот что людям нужно.

- А с комсомольцами вы плохо поступили.

- Знаю. Я их предупреждал, они подписали документ, что на территории завода обязуются следовать правилам. Они их нарушили.

- Ладно, - Сталин махнул рукой, видимо, просто много вывалил на него информации, - пусть будет так, главное, чтобы вы дело сделали. Нам нужно до пяти тысяч самолётов с указанными вами характеристиками. Нужны они нам ещё вчера, ГВФ уже требует дать им ваш лайнер в пользование.

- Будет, - пожимаю плечами, - сейчас производственная мощность - сто самолётов в год, но это с учётом только своих производств, без подключения каких-либо иных заводов....

Мы поехали на лифте вниз и продолжили разговор уже в машине Сталина. Закончили его, когда машина подъезжала к аэродрому. Я почти не заметил, как мы перемещались... Сталин вышел, я следом. На рулёжных дорожках стояли наши Илы и Антошки. Антошки произвели на Сталина впечатление:

- Какова грузоподъёмность?

- Двадцать тонн коммерческой нагрузки. Или девяносто десантников, - мы прошли мимо и под крылом Антохи, - характеристики нашего немного отличаются, но в его конструкции использованы редкоземельные металлы. Намного дороже золота, поэтому и стоимость - как у сотни обычных самолётов.

Сталин кивнул и мы вышли к Илюше. Илья был окрашен в такой же белый цвет. Сталин с любопытством его оглядел, посмотрел трёхстоечное шасси, поднялся по трапу в пассажирский салон. Я следом - у ильи был автобусный салон, два ряда по два кресла у бортов.

- Летающий автобус, - прокомментировал это Сталин, полностью подтвердив мои мысли, - зачем вам четыре таких?

- Три. Понадобится, чтобы перегонять команды к месту работы - командировки бывают часто, а так же для отдыха сотрудников. Я не намерен терять несколько дней на поездах, поэтому дешевле будет организовать отпуск сотрудников в тёплых краях и отвезти их туда на самолёте.

- Отпуск? - Сталин улыбнулся, - до отпуска дожить нужно.

- Это точно. Ну ничего, я прихватил с собой свою яхту, в случае чего - мои ребята с удовольствием отдохнут на борту, путешествуя по морю. Или речную прогулку на яхте устроим - в России много рек, грех не спуститься по волге или Лене на корабле...

- Как знаете, - пожал плечами Сталин, - красиво тут, уютно.

И он был прав. Пассажирские места были более-менее хорошо устроены, в салоне достаточно просторно.

- Что это за самолёт? Кто изобрёл?

- Ильюшин, ИЛ-12. Самолёт хороший, был выпущен в сороковых, на базе бомбера. Прослужил он недолго - поршневые двигатели быстро ушли в историю на фоне развивающихся газотурбинных, дающих большую мощность. Поэтому моторы Ила - АШ-82 - быстро стали архаичными. Хотя... это как посмотреть. АН-2, антоновский биплан, летает до двадцать первого века, и похоже на пенсию даже не собирается. Восемьдесят лет в строю!

- Нэ без причины, я думаю?

- Да, он самолёт тридцатых. Классический биплан, простой как топор и дешёвый. Самолёт сельскохозяйственной авиации, а в крестьянском деле более совершенные машины не нужны. Главное чтобы был прост, дёшев и надёжен, а скорость абсолютно не важна. Главное чтобы с деревенского аэродрома взлетел, у АНа разбег при взлёте маленький, почти с места в небо поднимается...

- Учтём, - ответил Сталин, - пошли посмотрим твой самолёт.

Когда мы зашли в мой персональный самолёт, Сталин осмотрел абсолютно всё. Диваны, кухню, санузел, в бар заглянул... ещё бы, не самолёт - летающий дворец! Я молча следовал за ним, как и чекисты, которым можно про меня знать. Их Берси держит на особом контроле.

Осмотрев всё, Сталин пришёл к выводу:

- Хороший самолёт. Надёжный?

- Надёжней не бывает. Я летаю на электромоторах, поэтому отказ двигателя - это крайне редкое явление. Пока ещё ни разу не происходил. Силовой каркас из титановых сплавов, обшивка утолщённая из сверхпрочного алюминиевого сплава. Самолёт крайне надёжен, и что странно, в случае чего он может спуститься вниз на парашюте.

- Что? - не понял Сталин, - какой парашют.

- Да, в нём есть многокупольная парашютная система, как раз над нами. Если самолёт потеряет в полёте крылья, откажут двигатели, или что-то в этом роде - он просто спустится вниз на парашюте. Эта система появилась на лёгких самолётах, но мы смогли приспособить её под лайнеры и личные самолёты. Скоростные разделяются на секции, а этот - может целиком на парашюте спускаться.

- Мнэ нравится. Сдэлайте такой же, если вам не трудно.

Зная про то, что Сталин побаивается самолётов, я удивился. Но кивнул:

- Сделаем, товарищ Сталин. Хотя постойте, такой же, или будут пожелания? Расцветка, салон?

- Точно такой же, - ответил Сталин уверенно, сидя на диване, - мнэ нравится.

- В таком случае, товарищ Сталин, можете взять эту машину. Я себе ещё сделаю, а этот - первый самолёт нашего завода.

По идее, Сталин должен доверять, ведь просьба была удивительной и я не успею, в случае чего, поставить прослушку или взрывчатку. Можно сказать, из своей тарелки положил. Сталин кивнул, ухмыльнувшись в усы:

- Полэтаем? Гдэ тут пилот?

- Товарищ Сталин, предлагаю полетать на другом транспорте. Самолёт хорош всем кроме одного - он может садиться только на подготовленном аэродроме с бетонированной полосой. Я предлагаю опробовать вертолёт...

* * *

Как я и ожидал, вертолёт на Сталина не произвёл никакого впечатления. Хотя я старался, лишь когда мы уселись спереди, а чекисты - сзади, Сталин не без опаски спросил:

- Мы точно нэ упадём?

- Точно. Эта техника даже для нашего времени сверхнадёжна. Конкретно эта машина, а не вертолёты в целом.

- Что за слово такое - вэртолёт, - недовольно буркнул он.

- Между прочим, его придумал ваш сын, Василий, - ухмыльнулся я в ответ, - в те годы, когда наши военные ещё не верили в вертолёты и товарищ Сталин пытался всеми силами наладить их производство.