Играя роль (СИ)

Однако же, как это всегда и бывает, в каждой бочке меда, есть своя ложка дегтя. В моем случае, роль дегтя сыграла новость о том, что если я буду слишком не популярен, то мне нетолько придется забыть о посещении специализированного магазина, но и надстройка души может начать работать не в полную силу, что на первых этапах грозит регрессом тела, а в худшем случае может окончиться отказом от очередного перерождения. Таким образом, начальство мотивирует нас на активную деятельность, за которой интересно будет наблюдать "телезрителям".

"Как говорится: "кто не работает, тот не ест". А если переделать поговорку под мою ситуацию, то получится: "кто не работает, тот не перерождается"".

К счастью, кроме жизни в "песочнице", придуманной исключительно для тренировок, набора навыков и психологической подготовки к настоящей работе, мне гарантировано еще одно перерождение. В следующем мире, я и Гарри, (до сих пор не могу поверить, что это тот самый Поттер), встретимся скорее всего как противники: конкуренты, или даже враги.

От дальнейших размышлений на отстраненные темы, меня отвлекли ощущения тела, ставшие слишком уж яркими. Попытка пошевелиться, вызвала только вспышку боли в плечевых суставах, локтях и запястьях, которые словно бы раскаленными иглами пронзило. Однако, больше всего испугало то, что ног я вообще не чувствовал...

"Я что, калека?".

- Ррр! - Сжав зубы, что бы не закричать от новой вспышки боли, стараюсь успокоить дыхание, одновременно обращаясь к памяти уже этой своей жизни.

Итак: мое имя Тай Лунг, мне пятнадцать и я белый барс. Странно, но никакого удивления этот факт не вызывает...

"А чему удивляться? Ведь я четырнадцать лет прожил в монастыре, где учился кунг-фу у зеленой черепахи и мелкого грызуна, видовую принадлежность которого так и не сумел определить. А спросить напрямую, за все эти годы так и не догадался".

Воспоминания о жизни в этом мире, оказались гораздо красочнее, да и эмоциональное сопровождение имели. Мне даже проще было ассоциировать себя с Тай Лунгом, который просмотрел жизнь Сергея, нежели человеком внезапно оказавшимся в теле гуманоидного белого барса.

"Мудрец ли я, которому сниться что он бабочка, или бабочка, которой снится что она мудрец? Какие дурацкие мысли в голову лезут".

Раз уж решил разбираться во всем по порядку, то не буду отступать от этого плана.

История моя в этом мире, началась с того что одним прекрасным утром, под двери монастыря, называемого "нефритовый дворец", подкинули корзину, внутри которой находился маленький белый барс. Сам я этого не помню, слишком малый возраст был, но мастер Шифу, (тот самый непонятного вида грызун), рассказывал эту историю пару раз. С тех пор, судьба моя была предопределена... в конце концов, кем кроме мастера боевых искусств, может стать воспитанник монастыря кунг-фу?

Шли годы, я тренировался и изучал мир вокруг себя. Дворец был не таким уж и большим, зато в нем обитало множество разумных самых разных рас: быки, овцы, кролики, черепахи, разные птицы, а один раз приходил даже настоящий слон, который ходил на задних лапах и в доспехах, был похож на передвижную крепость. Кроме зверей гуманоидного вида, обладающих развитым разумом и создавших разношерстое общество, существовали и животные вполне привычные мне - Сергею.

К неразумным собратьям, в цивилизованном обществе было двоякое отношение: с одной стороны их считали дальними примитивными родственниками, а с другой, использовали как скот. Нередки ситуации, когда на пастбище среди овец четвероногих, можно увидеть овцу пастуха... но кажется я отвлекся.

В монастыре мне - Тай Лунгу, было хорошо: врожденный талант к боевым искусствам, возможно унаследованный душой от прошлой жизни, наложился на тело белого барса, который был в разы быстрее, сильнее и выносливее человека. Мастер Шифу, тративший на мое обучение на порядок больше времени чем выделялось для остальных подопечных, радовался каждому новому успеху и только подогревал энтузиазм, постепенно начав убеждать меня, что именно мне суждено получить титул "воин дракона".

Замечу, что в этом своем перерождении, я унаследовал от себя прежнего нетолько тягу к боевым искусствам, но так же эгоизм, тщеславие и несдержанность, (последнее удавалось подавлять высокими физическими нагрузками). Уже в возрасте четырнадцати лет, по признанию учителей, мне можно было давать титул мастера, а в пятнадцатый день рождения, наставник, так же являющийся и приемным отцом, решил что пора пройти последнее испытание перед получением почетного титула, остававшегося недостижимой мечтой для всех кто практиковал кунг-фу, уже почти тысячу лет.

Мышцы буквально гудели от напряжения, сухожилия едва не рвались от нагрузок, кости трещали от прилагаемых усилий. Показывая все изученные приемы и техники, я не щадил ни себя, ни тем более манекены, стараясь тем самым впечатлить старика черепаху, который и должен был вынести свой вердикт. Только вот что-то пошло не так, как мечтал мастер Шифу, и Угвэй, (раньше занимавший роль старшего мастера, но в последние годы превратившийся в кого-то вроде духовного наставника), лишь покачал головой и неторопливо вышел из тренировочного зала, где и происходила демонстрация.

Мой взгляд, требующий объяснений или хотя бы указаний к дальнейшим действиям, брошенный на приемного отца, остался без ответа. Шифу пробормотал нечто невразумительное, и излучая всем своим видом печаль, ушел медитировать, предварительно велев не беспокоить его до утра.

"Просто гениальный воспитательный ход: оставить неуравновешенного подростка в одиночестве, после краха заветной мечты!".

- Ррр... как же я хочу разорвать его на кусочки. - Вспышка злости, позволила даже проигнорировать новую волну боли, пронзившую суставы верхних конечностей, а еще, (что вызвало радость), начали ощущаться задние лапы, которые оказались не сломаны и не парализованы.

"Слава... шефу. А-то я не представляю, что бы делал оказавшись калекой".

Позитивные эмоции позволили подавить злость, и воспоминания о последних моих приключениях на свободе, вновь появились перед внутренним взором.

Оставшись в тренировочном зале в гнетущем одиночестве, я попытался сбросить напряжение привычным способом... но оставшиеся манекены быстро закончились, другие воспитанники монастыря благоразумно решили не попадаться на глаза, прислугу же хватило ума не трогать. Однако, в дальнейших действиях, здравый смысл и осторожность, капитулировали перед обидой на вселенскую несправедливость, юношеским максимализмом и врожденной агрессивностью.

Решив прогуляться до поселения, расположенного у основания горы на которой и стоял "нефритовый дворец", я вспомнил о том, что обычные звери временами обсуждали свои развлечения, позволяющие сбросить стресс. Шифу конечно же учил, что пить алкоголь нельзя, но в тот момент он уже не казался столь уж непререкаемым авторитетом. Кроме того, хотелось сделать что-то, именно назло приемному отцу.

Начиналось все мирно: забрав свои скромные сбережения из личной комнаты, спустился из монастыря в долину и ориентируясь по запахам, нашел вполне неплохую на вид пивную. Хозяин, увидев деньги и узнав мою морду, не решился перечить, послушно выставив на самый дальний столик выпивку и закуски. Этот кабан в переднике даже поинтересовался, не нужен ли мне собеседник...

"Кто знает, может быть если бы я согласился, то сейчас все было бы не так печально".

Время шло, в заведении собралось немало народа, весело отдыхающего после трудового дня. Алкоголь, в этой жизни попробованный впервые, подействовал даже сильнее чем требовалось, но даже это было не самым плохим, (ну напился бы до беспамятства, утром бы проснулся за тем же столом с больной головой и всеми прелестями похмелья).

Долина, в которой находилось поселение, хоть и была достаточно большой, но жители в ней друг друга знали настолько хорошо, насколько это вообще возможно в большой деревне. Кто-то из слуг работающих в монастыре, распустил слухи о том что Тай Лунг, считающийся самым талантливым учеником и будущим мастером кунг-фу, с треском провалил испытание на получение титула "воин дракона". и если бы в обычное время новость просто обсудили бы как сплетню и вскоре забыли, то выпившие работяги, начали "перемывать косточки", совершенно не замечая прислушивающегося к разговором белого барса.