Владыка Серафим. Роман. Часть вторая (СИ)

Я недавно прочитал материал в газете, где священник, чуть ли не с гордостью говорит, что раньше церковный клир был привилегированным сословием и ездил в каретах. Это он оправдывает то, что нынешние батюшки на "Лексусах" да на "Мерседесах" разъезжают, да ещё и в сопровождении "денщика" - водителя, то есть личного дьякона. Думаю, что обычному христианину, такое отношение к священству кажется диким...

Владыка сделал паузу, отпил несколько глотков воды и поставив стакан на стол, продолжил:

- Тут то, мы и должны вспомнить о том, что мы верующие, мы христиане и должны и можем жить не только для себя и близких, но и для тех, кто для нас являются дальними.

Иисус Христос Говорил: "Возлюби ближнего, как себя самого"

И говоря это, Он имел ввиду не только нашу родню и друзей, но именно тех людей, которые нас окружают в жизни вообще. И конечно, прежде всего тех, кто вместе с нами верует и поклоняется Господу нашему, Иисусу Христу, который возлюбил всех человеков так, что жизнь свою отдал на их благо...

Неожиданные неприятности

... И вот, Наконец в Епархию приехал молодой "избранник" Владыки, отец Антоний. Это был невысокого роста, тихий и уравновешенный юноша, чрезвычайно талантливый и одарённый глубоким умом и чутким сердцем.

Владыка встретил его ласково и постарался помочь ему вжиться в новые условия и сблизиться с паствой, да и другими священниками.

Однако насколько благожелательно встретил его Владыка, настолько же трудно молодому священнику было сойтись с остальными клириками, не только в главном храме, но и в епархии вообще.

Близость Владыки с некоторыми прихожанами, эта церковная "элита", воспринимала как особую привилегию. Чисто по человечески получалось, что "избранные", в ответ на свою веру в Пастыря, требовали от него признания своих заслуг, в такой бескомпромиссной вере в него.

Невольно, получилось, что эти "приближённые", веровали больше во Владыку, чем даже в самого Иисуса Христа. И вот поверив, что они стали новыми "апостолами", подвижниками, при непризнанном ещё святом, они, совсем как первоапостолы, стали делить места рядом с Владыкой.

И особенно продвинулся в этой вере, один англичанин, бывший армейский офицер, который пришёл в православие через проповеди Владыки, и который на какое -то время забыл обо всем в своей жизни, кроме следования во всём своему Учителю, то есть Владыке.

И все отметили его самоотверженность и признали за ним право "наследования" и готовились, уже не сомневаясь, что именно отец Джон, станет преемником Владыки, когда он уйдёт на покой.

Сам Владыка, занятый и не имеющий время для разбора отношений к себе и между собой своих почитателей, многого из говоренного за его спиной не знал.

К тому же, Владыка стал последнее время болеть и постоянная одышка уже мешала ему говорить подолгу и без перерывов. И в какой то момент, он понял, что у него в лёгких идет воспалительный процесс, а посоветовавшись с знакомым доктором, он почти наверняка определил, что у него начался рак лёгких.

Но своих напряжённых занятий и выступлений Владыка до последнего не прерывал и потому, в потоке этой напряжённой жизни не увидел, как его почитатели уже и его наследство поделили!

А старостой в приходе, была, уже на протяжении многих лет, одна из его первых почитательниц, Мила Струве, помнящая Владыку ещё в те времена, когда он только приехал и вступил на приход. И она, выходец из знатной чиновной семьи обрусевших немцев, уехавших сюда ещё до русской революции, не могла допустить, чтобы этот "невежественный, суеверный сброд", ставший, в некогда благополучном приходе большинством, встал наравне с основными носителями духа этого прихода, с избранными "старейшинами".

Она, как женщина с характером, взялась организовывать оппозицию новому викарию, к тому же ни о чём, по своей наивности, не подозревавшем. Ему казалось, что раз это приход русской православной Московской патриархии, то и основными носителями духа здесь должны быть русские люди...

Надо сказать, что со временем из России в этот благоустроенный европейский город стали приезжать из России, те, кто побогаче и посмелее. Были среди них и те, кто приезжал с какими-то научными целями, а потом соблазнившись благообразием и богатством местной жизни, остался здесь навсегда.

Таким образом, приход разросся и невольно поделился на "старых" и "новых" прихожан. Старые, считали себя "гвардией" Владыки и потому начали показывать "понаехавшим", кто в храме хозяин!

Так невольно получилось, что прикрываясь именем Владыки, старые прихожане, ещё из детей первой волны эмиграции, из бывших аристократических и буржуазных семей России, начали незаметную войну с "новыми русскими". Ну а те, наученные пережитыми в отечестве бедами и скандалами, себя в обиду не давали.

А Владыка, занятый своей болезнью, своими, не оставляющими свободного времени обязанностями, не заметил назревающих разногласий. Тем более, что по привычке, общаясь с старыми прихожанами и слушая их жалобы на "непросвещённых" неофитов, у него сложилось мнение, что действительно, приход надо разделять, и тем самым сохранять ту, особенную дружественную атмосферу самоуважение и его почитания, чем со временем, стала отличаться эта зарубежная епархия, от всех существующих в "метрополии".

И вот, приезд нового викария, послужил той искрой, которая и взорвала хрупкий мир, а точнее, молчаливое несогласие двух половин прихода, приняло вид необъявленной войны.

Отец Джон, чувствуя себя уязвлённым, стал собирать вокруг себя недовольных новыми прихожанами, а молодой викарий, невольно стал знаменем недавних, новых русских прихожан.

И вот мирная и спокойная жизнь прихода нарушилась. Отец Джон, встречаясь с Владыкой, постоянно докладывал ему о тех новшествах, которые молодой викарий, только ещё собирался делать. А может быть просто, где-то, не следя за своим разговорами, обмолвился в присутствии Отца Джона.

Естественно, весь церковный актив состоял из старых русских и местных клириков и прихожан. И однажды, так получилось, что Отцу Антонию, не выплатили жалованье, вначале за один, а потом и за второй месяц. Казначей мотивировал это нехваткой денег в казне.

Узнав об этом, "новорусская" часть прихода, уговорила Отца Антония поговорить с Владыкой об этих деньгах.

В последние дни, перед этим разговором, Владыка чувствовал себя совсем плохо - постоянная боль в левом подреберье не давала сосредоточится. Так что этот разговор о деньгах, был очень некстати. И во время разговора, Владыка сорвался, и стал говорить, что любые мысли о деньгах в его приходе совершенно неуместны.

Отец Антоний, впервые видел Владыку таким невнимательным и раздражённым и не зная о физических немощах Владыки, он обиделся и попросил его отпустить в Россию.

Узнав об этом разговоре старые русские обрадовались и под всеми предлогами стали уговаривать Владыку, не только изгнать неудачника-викария, но и поставить на его место "преданного" Отца Джона.

После размолвки и отзыва Антония, Владыка снова стал искать себе замену среди своих учеников в епархии. И его внимание, вновь привлёк священник, Отец Джон, обладающий незаурядным богословским умом и всячески подчёркивающий свою любовь и уважение к Владыке...

...Скандал, с присланным из метрополии Антонием, разделил приход на две неравные части. Те, кто считал себя элитой прихода и первоучениками Владыки, стали с пренебрежением относиться и отзываться о "понаехавших".

А потом, это пренебрежение стало копиться и превратилось в агрессивное презрение.