Жуков

Все эти отрицательные способы ведения боя играют на руку врагу, давая ему возможность с малыми потерями планомерно отходить на новые рубежи, приводить себя в порядок и вновь организовывать сопротивление нашим войскам.

Приказываю:

1. Категорически запретить вести фронтальные бои с прикрывающими частями противника, запретить вести фронтальные бои против укрепленных позиций. Против арьергардов и укрепленных позиций оставлять небольшие заслоны и стремительно их обходить, выходя как можно глубже на пути отхода противника.

2. Сформировать из состава армии несколько ударных групп в составе танков, автоматчиков, конницы и под водительством храбрых командиров бросить их в тыл противника для уничтожения горючего и артиллерийской тяги.

3. Гнать противника днем и ночью. В случае переутомления частей выделять отряды преследования.

4. Действия наших войск обеспечить противотанковой обороной, разведкой и постоянным охранением, имея в виду, что противник при отходе будет искать случая контратаковать наши части.

5. Что вами сделано, немедленно донести.

Жуков Булганин Соколовский

9.12.41 г. 15.45».^[280]

11 декабря советские войска заняли Истру, 12-го — Солнечногорск, а на левом крыле Западного фронта вынудили к отходу от Тулы соединения 2-й танковой армии генерала Гудериана.

Продвижение советских войск северо-западнее Москвы вызывало сильное беспокойство и разногласия среди немецкого командования. Пытаясь успокоить отступающих, главнокомандующий Сухопутными войсками Браухич направил в войска группы армий «Центр» телеграмму, в которой сообщал, что все трудности, испытываемые германскими солдатами, известны высшему руководству, и принимаются меры для улучшения их положения. 13 декабря он вылетел в Смоленск. Фон Бок, обрисовав тяжелое положение немецких войск и нависшую над ними угрозу разгрома, попросил Браухича подумать о его замене «по причине упадка физических сил».

Объективный анализ обстановки требовал отхода группы армий «Центр». Однако без ведома Гитлера Браухич не решался на этот шаг. Он обратился к адъютанту Гитлера полковнику Шмундту, находившемуся в штабе группы армий «Центр», с просьбой посодействовать в том, чтобы фюрер дал разрешение на отступление. 15 декабря было дано согласие на отвод войск 3-й и 4-й танковых групп и правого крыла 9-й армии на рубеж Руза, Волоколамск, Старица, но уже во второй половине дня это распоряжение неожиданно было отменено. Гитлер еще надеялся на скорое изменение обстановки под Москвой. Ночью 15 декабря он вызвал к себе командующего армией резерва генерала Ф. Франка с докладом о готовности соединений к отправке в районы боевых действий. Генерал Р.Герке и рейхсмаршал Г.Геринг получили приказ о подготовке всего транспорта вермахта для немедленной переброски резервных дивизий и частей по воздуху на Восточный фронт.

Отправляя пополнение под Москву, Гитлер не скрывал раздражения: «Я не могу всех отправить на зимнюю стужу только потому, что на фронте группы армий имеется несколько прорывов». 16 декабря в ставке Гитлера проводилось срочное совещание руководства вермахта, на котором фюрер отдал приказ «удерживать фронт до последнего солдата… Командующим, командирам и офицерам, лично воздействуя на войска, сделать все возможное, чтобы заставить их удерживать свои позиции и оказывать упорное сопротивление противнику, прорвавшемуся на флангах и в тыл. Только подобного рода тактикой можно выиграть время, которое необходимо для переброски подкреплений из Германии… Только когда резервы прибудут на отсечные позиции, можно будет подумать об отходе на эти рубежи». Генерал Г.Блюмментрит, бывший начальник штаба 4-й армии группы «Центр», впоследствии отмечал: «Его фанатичный приказ, обязывающий войска стойко драться на каждой позиции и в самых неблагоприятных условиях, был, безусловно, правильным. Гитлер инстинктивно понял, что любое отступление по снегам и льду через несколько дней приведет к распаду всего фронта, и тогда немецкую армию постигла бы та же участь, что и Великую армию Наполеона. Дивизии не разрешалось отступать больше чем на 5–10 километров за одну ночь. Большего нельзя было и требовать от войск и гужевого транспорта в тех невероятно тяжелых условиях. Так как все дороги были занесены снегом, отступать приходилось по открытой местности. После нескольких ночей такого отступления солдаты настолько изнемогали, что, останавливаясь, просто ложились на снег и замерзали. В тылу не было заранее подготовленных позиций, куда войска могли бы отойти… Таким образом, в течение многих недель поле боя медленно отодвигалось на запад».

Одновременно Гитлер пришел к убеждению, что Браухич, как и фон Бок, не способен руководить войсками в кризисной ситуации. Руководство спасением Восточного фронта фюрер взял на себя, решив лично стать во главе Сухопутных войск. Нашлась причина и для замены генерал-фельдмаршала Ф. фон Бока — обострение язвы желудка. Гитлер предложил ему взять продолжительный отпуск для поправки здоровья.^[281] Командующим группой армий «Центр» 18 декабря был назначен генерал-фельдмаршал X.Г.Клюге, который до этого возглавлял войска 4-й армии.

Тем временем Ставка ВГК торопила Западный фронт развить и закрепить успех. Чтобы не допустить отхода немецких 3-й и 4-й танковых групп на рубеж Волоколамск, Руза, приказом от 13 декабря командующим 30-й и 1-й ударной армиями Лелюшенко и Кузнецову предписывалось ускорить темп наступления и окружить врага в районе Клина.

В тот же день Жуков направил приказ армиям правого крыла Западного фронта, в которых определил новые рубежи наступления и возложил персональную ответственность за выход на них на командующих армиями. Приказом категорически запрещались «лобовые атаки укрепленных узлов сопротивления противника. Головным эшелонам, не задерживаясь, обходить их, возлагая уничтожение этих узлов на последующие эшелоны».^[282]

30-я и 1-я ударная армии, несмотря на упорное сопротивление противника, со своими задачами справились. К 2 часам 15 декабря освобождение Клина было завершено. Через несколько дней в город прибыл министр иностранных дел Великобритании А.Иден с группой дипломатов и корреспондентов. «Я был счастлив увидеть некоторые из подвигов русских армий, подвигов поистине великолепных», — заявил он газете «Правда».

Впервые войска вермахта терпели столь внушительное поражение и вынуждены были отступать, неся значительные потери. За 11 дней наступления соединения и части правого крыла Западного фронта смогли преодолеть от 30 до 65 километров.

Успешно развивалось наступление и на левом крыле фронта, в полосе 50-й и 10-й армий. Здесь 11 декабря после упорных боев группа войск генерала П.А.Белова освободила Сталиногорск (Новомосковск). Жуков тут же принимает решение совместными усилиями войск группы Белова и 50-й армии окружить и уничтожить немецкую группировку, действовавшую на северных и восточных подступах к Туле. Но генерал Гудериан оказался проворнее и сумел вывести войска из мешка восточнее Тулы. Делается попытка окружить противника более глубоким охватом южнее Тулы. Но и здесь Гудериану удалось вывернуться. И все же наступление левого крыла Западного фронта хотя и медленно, но продолжало развиваться.

Непреодолимое желание как можно скорее разгромить дрогнувшего врага сыграло с Жуковым злую шутку. В его действиях стали заметны малообоснованный оптимизм, переоценка возможностей своих войск. В то же время боеспособность и организованность противника явно недооценивались. Например, Ставка установила армиям правого крыла Западного фронта темп наступления в пределах 10–15 километров в сутки, а Жуков увеличил его до 20–25 километров, то есть почти вдвое. Достичь этого практически было невозможно: на правом крыле войска преодолевали до шести километров в сутки, на левом — до десяти.

Излишняя горячность порождала просчеты.

Войска 3-й и 4-й танковых групп противника после поражения на истринском рубеже поспешно отходили на новые позиции на реках Лама и Руза. Жуков полагал, что имеет дело только с арьергардами противника. Поэтому 20 декабря он потребовал от армий правого крыла фронта (1-я ударная, 20, 5 и 16-я армии) продолжать безостановочное движение и 27 декабря выйти на линию Зубцов, Гжатск (ныне — Гагарин) западнее рек Лама и Руза. Но планового безостановочного наступления не получилось — наши войска неожиданно наткнулись на прочные оборонительные рубежи и мощные огневые заслоны.