Волчье сердце

— Элуна, прости меня… — пробормотал он.

Со стороны Высокорожденных донеслись слабые стоны. Зажимая рукой рану на своем боку, Джерод заковылял к Верховному друиду, которому, наконец, удалось освободить магов. Много Высокорожденных лежали, распластавшись, в бессознательном состоянии.

Малфурион оторвал свой взгляд от Мордента, которому оказывал необходимую помощь. Джерод чувствовал себя виноватым.

— Майев удалось сбежать. Прошу прощения.

— Ничего страшного, — спокойно ответил Верховный друид. — Они живы.

Джерод зашатался. Он почувствовал, что силы стали его покидать, и тряхнул головой:

— Но я мог остановить Майев. Я мог ее убить. Ведь она хотела убить меня.

— Я знаю. — Малфурион повернул голову в сторону нескольких Часовых и двоих друидов, которые вышли на поляну. — Они найдут ее и, если смогут, сохранят ей жизнь.

Он снова посмотрел на Джерода.

— Ты поступил правильно. Ты остался настоящим ночным эльфом, а Майев — нет.

— Я… — Джерод почувствовал, как земля начала уходит из-под его ног. Рука соскользнула с раны и Малфурион увидел насколько серьезной она была. — Я…

— Кенарий! Джерод! Почему до сих пор ты молчал о своей ране!?

— Она все еще моя сестра…

Верховный друид вскочил, чтобы подхватить его, когда он потерял сознание.

Войско Альянса пыталось переформироваться. Шандрис понимала, что у них на это мало времени; если бы она была на месте Гарроша… хотя сама мысль о нем была ей противна… она бы приказала Орде, а тем более магнатаврам, развернуться и продолжить атаку. Даже если он не знал о том, что его лучникам удалось подстрелить Тиранду, он все равно воспользуется тем хаосом, который им удалось создать.

Тиранда… Шандрис вздрогнула. Лучники почти убили Верховную жрицу. Конечно же, никто из них не выжил, чтобы рассказать об этом своему господину; и хотя Шандрис не успела защитить свою мать, но она успела отдать приказ своим лучникам расстрелять лучников Орды.

Сейчас вокруг Тиранды взволнованно молились Сестры Элуны. Ей уже стало лучше, но она все еще была очень слаба. Наконечники стрел были чем-то намазаны, что затрудняло процесс лечения. Она поправится, но это займет какое-то время.

А времени у них не было. Шандрис это поняла после того, как ей удалось навести что-то наподобие порядка возле реки, и она услышала в лесу снова и снова раздающиеся звуки горнов. Она не сомневалась в том, что на защитников скоро снова нападут, и на этот раз ни Денеа с горсткой выживших, ни командир Халдрисса не смогут им помочь. Уловка Халдриссы касательно вражеского горна, которая немного отсрочила их поражение, будет запечатлена ночными эльфами в песнях для будущих поколений… если, конечно же, они будут.

Шандрис осмотрела лес на севере от себя; там начинались невысокие холмы, которые могли бы оказаться весьма полезными в контратаке. Она жалела, что они не создали там свою заставу, когда вся территория была под их контролем, ведь сейчас это сделать было невозможно.

Генерал осмотрела остальную часть местности и вынуждена была признать, что Халдрисса все очень хорошо придумала. Также Шандрис заметила, что некоторые младшие офицеры, включая Денеа, считали, что их командиру нужно было постоянно двигаться, но в ее храбрости они не сомневались ни на мгновение. Однако Халдрисса прожила долгую жизнь не просто из-за своего везения, а благодаря своим навыкам и способностям.

Но после сегодняшнего дня у многих ночных эльфов уже не будет возможности прожить такую же долгую жизнь…

— Ты за главного! — приказала она одному из своих помощников. Развернув ночного саблезуба, она направилась к Тиранде и другим жрицам. Как только она приблизилась, одна из жриц подняла голову и посмотрела на нее, но генерала не интересовал никто, кроме матери. К счастью и большому облегчению Шандрис, глаза Тиранды были открыты.

— Моя доченька, — поприветствовала она генерала.

Не беспокоясь о том, как это будет выглядеть со стороны, Шандрис спешилась и обняла Верховную жрицу. Тиранда обняла ее в ответ.

— С тобой все в порядке? — спросила Шандрис.

— Мне все еще трудно сосредотачиваться, но, да… я в порядке, — она посмотрела в глаза генерала. — Они идут.

Тиранда не спрашивала, а, скорее, утверждала. Шандрис эти слова совсем не удивили:

— Я думаю, что они выйдут из леса максимум через две минуты.

Верховная жрица приподнялась на локтях, на мгновение закрыв глаза:

— Яд, который использовали лучники Гарроша, был очень сильным… но и сами раны были довольно серьезными. Лучники Орды были искусными стрелками.

— Но наши оказались лучше. Мы отомстили Орде. — Снова раздался звук горна, но на этот раз он принадлежал Альянсу.

— Приведите мою Аш’алах, — потребовала Верховная жрица.

— Ты еще не достаточно окрепла… — начала было говорить Шандрис, но замолчала, когда Тиранда на нее посмотрела. Больше не обсуждая грядущее нападение орков, генерал подала руку Тиранде.

Одна из жриц привела Аш’алах. Тиранда села на нее и после того, как Шандрис сделала тоже самое, они поехали на передовую.

По всей линии фронта Альянса гудели горны. Казалось, что они были эхом тех, которые раздавались в лесу. Ни Шандрис, ни Тиранда все еще не видели своего врага, но что-то определено привлекало внимание дозорных.

Когда они подъехали ближе, то увидели это собственными глазами. Верхушки деревьев содрогались.

— Горящие стрелы, — решила Шандрис. — С помощью горящих стрел мы подожжем лес и заставим магнатавров спасать свои чертовы жизни…

– ‘Подожжем лес’? — Тиранда вздохнула и выпрямилась, а затем произнесла. — Возможно, это сработает…

— Я очень на это надеюсь… Возможно, огонь их только разозлит… Но у меня больше нет других идей, — генерал посмотрела на Тиранду. — Разве что Элуна…

— Матерь Луна нам не слуга, чтобы отвечать на каждый наш вопрос, — ответила Верховная жрица. — Но я постоянно ей молюсь с тех пор, как пришла в себя.

— И?

— И поняла только то, что мы должны сражаться и смириться с любым исходом предстоящей битвы.

Шандрис пробормотала:

— Я просто обожаю Элуну. — Она проверила, чтобы ее глефа была надежно закреплена, а затем достала свой лук. — Она должна подумать над тем, как одиноко ей может стать без нас.

— Шандрис…

Генерал мрачно усмехнулась:

— Шучу.

Недалеко от реки начали содрогаться верхушки деревьев. Генерал озвучила приказ о горящих стрелах своим посланникам, которые сразу же помчались передавать его командирам лучников. Как только наездники исчезли из виду, знакомый, но все еще ужасающий, рев раздался впереди в лесу. Ему ответило еще пять таких же чудовищных рева.

— Мама, продолжай молиться, — попросила ее Шандрис, когда поехала вперед. — Продолжай молиться…

— Я никогда и не прекращала, — ответила Тиранда, последовав за своей дочерью на войну… а, возможно, и на свою смерть.

Магнатавры расчищали путь к войску Альянса. Деревья, словно тоненькие прутики, они легко отшвыривали в сторону. Добираясь до реки, огромные существа из Нордскола вырвали значительный кусок леса. Не похоже, что их хозяев это хоть чуточку заботило. Прежде всего, Орда желала получить Ясеневый лес из-за древесины, а уничтожение леса разъяренными чудовищами было им на руку — как только враг будет повержен, они смогут быстрее собрать необходимое количество древесины.

Орки и их союзники шли позади магнатавров, держась на небольшом расстоянии, так как во время отступления эти чудовища раздавили некоторых ордынцев. Ведь для магнатавров не было никакой разницы, что под ногами — деревья или хрупкие тела. И магнатавры, и бойцы желали отомстить за тот обман, на который они попались ранее. Может быть, эти чудовища и были рабами Гарроша, но они, также как и орки, таурены или даже гоблины, не любили быть обманутыми.