Прикосновение (СИ)

- Конечно, - лепечет он, - конечно... Я сейчас. Там папа, он разрешит. Я же твой друг, а друзьям надо помогать.

Мы вместе выходим из комнаты, идем по длинному коридору, сворачиваем в тупик, он открывает дверь, оставляя ее открытой, я вижу, как он идет в дальний угол, где сидят люди ко мне лицом, среди них, знаю, его отец. Мой друг что-то говорит. Мужчина освобождает стул, он садиться, зажигается экран, бегут волны позывных, потом, понимаю, соединились. Лицо друга несколько испуганное, он что-то бормочет, потом резко встает. Экран гаснет. Я смотрю на него во все глаза, но чем ближе он ко мне подходит, тем яснее становится, новость плохая.

- Прости. Но ты должна его понять. Он человек общественный. У него дела. Он не может приехать, - все это произносится на одном дыхании, и отводя от меня глаза. Я поворачиваю его к себе, и, заглядывая в лицо, спрашиваю: - Ты сказал, что мне плохо? Сказал, что мне срочно нужна его помощь?

-Перестань, - сердится друг, - я и так чувствую себя полным кретином и подлецом. - Ты все никак не можешь привыкнуть к порядкам нашего мира. Если знающие сказали, что он занят, значит, так и есть. Пойми же, он не принадлежит себе, он принадлежит всем нам, и на нем ответственность за всех нас, а ты тащишь одеяло на себя, эгоистка. Завтра мы еще раз позвоним ему.

- Завтра будет поздно, - обречено вздыхаю, - завтра утром меня выдадут замуж.

- Я тебе подсказал выход, - рука друга легла на мою голову... Но я скидываю ее и бегу прочь. Я ненавижу этот мир, в нем все неправильно и неверно. В нем непонятные для меня обычаи. Почему, если люди застают целующихся девушку и парня, это считается грехом, и единственным выходом, и заглаживания неприличности данного поступка является замужество. А если я не хочу за него замуж. Не хочу. А Он. Как он не почувствовал, что мне плохо. Я не стала бы его тревожить без нужды. А может и правда...

Но не успела закончить мысль, как натолкнулась на красивую, холодную девушку. Ее рука остановила меня, упёршись в грудь:

- Я искала тебя. Нам надо поговорить.

- О чем? - она прекрасна. Настоящая леди своего мира. Холодная и выдержанная. И именно это мне в ней не нравится.

- О заседании Совета все говорят. И я хочу сказать тебе правду. Все что произошло к лучшему. Пойми, ты ему не пара. Я говорю то, что видят мои глаза. Ты - дикарка. Импульсивная невыдержанная особа. А ему нужна достойная жена. Как претендентку выбрали меня. Конечно, последнее слово за ним, но, чтобы ты знала, я ношу его ребенка...

- Что? Это неправда! Я не верю!

- Мы не имеем такой привычки лгать, девочка! - ласково улыбается она. - Если я говорю, значит так и есть. Я вызвалась, и мою просьбу удовлетворили, и пусть это только искусственное оплодотворение, но мальчику нужен отец. Ты же понимаешь это. Уйди в сторону... Это для блага всех нас

Она поворачивается и идет по коридору, неторопливая, гордая, холодная и тщеславная...Как я ненавижу ее. Значит это и есть его невеста! А как же я? За что? Что я сделала плохого всем этим людям? За что они так ненавидят меня? И Он тоже! Мог бы и сам мне сказать! Не сказал. Испугался? Почему всю мою жизнь меня предавали. Сначала швырнули, как кутенка в воду, в чужой мир, закрывали перед моим носом дверь, а теперь еще и просто бросили на произвол судьбы, как ненужную вещь? Но я не вещь. И, если учесть, что я выросла в другом мире, у меня свое собственное представление о том, как надо распоряжаться своей жизнью...

Из глаз бегут слёзы, прячусь в угол между двумя стенами, и даю волю слезам. Когда истерика проходит, стараюсь понять, что мне делать? Вернуться к приемным родителям? Нет! Исключено! Они и так пережили из-за меня стыд. Они отвечали за меня на подиуме закона перед Советом. Приемная мать, красная как вареный рак, чуть не плакала и все повторяла, что я пришла к ним в семью уже взрослой, она не может нести ответственность за бесчестные поступки девицы выросшей среди зверей. И что единственный выход смыть позор - выдать меня замуж. Вернуться в лес? Нет! Ни за что!

И тут я увидела длинноного как аист знающего. Он отправлял экспедиции. А что если... Я подбежала к нему, и схватила за руку и почти прокричала, что мне разрешили, и что я должна быть первой! Он посмотрел на меня, как голодная хищная кошка на жирную курицу:

- Неужели главный все-таки решился!

- Да, решился...

- Странно, только вчера я разговаривал с ним, и он был категорически "против", ты же не подготовлена, не прошла инструктаж!

- Это было вчера, а сегодня, я уговорила его. Человек, который жил в двух мирах, должен быть более подготовлен к жизни в третьем, - я врала. Хорошо, что люди этого мира никогда не врут, они и помыслить не могут, что кто-то им может сказать неправду. А я, может быть, и не врала совсем, я шутила. Я пыталась его разыграть, как разыгрывали меня в детстве в лесу. И у меня получилось! Он ведет меня в круглое помещение, зажигаются огни вокруг меня, и я просыпаюсь...

- Он не звонил, - вдруг слышу хриплый шёпот хозяина.

- Кто не звонил, - не поняла я.

- Твой... друг не звонил, - повторил Волховёр.

- Звонил, - тряхнула я головой, - я же видела. А потом это мой сон. Мне лучше знать, звонил он или не звонил.

Последовало долгое молчание, потом мой неожиданный собеседник спросил:

- А почему ты решила, что должно что-то случиться?

- Сама не знаю, - пожала плечами. - Просто почувствовала и все. Я же говорю, эти сны странные тем, что в них мало действий. Обычно это сгусток боли или радости, который поднимается откуда-то из глубины моего сознания. Я порой сама не понимаю, отчего и почему. Непонятно?

Тогда расскажу еще один. В нем вообще нет разговоров, просто боль. Причем такая, какую я в реальной жизни никогда не испытывала. Но я так хорошо себе представляю, что это такое, что самой становится не по себе. Самое трудное передать чувства. Ведь как легко сказать, вышел, хлопнул дверь, спустился. А как вот выразить то состояние, какое бывает со мной в этом сне.

Лестница. Широкая ярко желтая лестница. Я спускаюсь по ней. Я иду с трудом, но не так как во сне, прорываясь сквозь онемение рук и ног, просто мне больно идти, я ощущаю почему-то босыми ногами каждый мелкий камушек, попавший под пятку, каждую выбоину. Я плачу. По щекам текут слезы. Отчаяние и одиночество. Ощущение брезгливости, злобы на себя, непринятия своего тела. Оно мне гадко и противно. И еще мне некуда идти. У меня нет дома. Нет никого, кто ждал бы меня.

Кончается лестница. Иду по городу. Красивые прямые переулки, ажурные мостики, низкие кустарники вдоль тротуаров. Под ногами ярко-желтые плоские булыжники. Дорога длинная. Над головой проносятся тени. И я понимаю: у меня нет выбора, надо идти ТУДА. Сейчас. Иначе будет поздно. Поэтому срываюсь с места и бегу. И вот дом. Он стоит на окраине. Дом с четырьмя квадратными пристройками, ориентированными по сторонам света. За его низкой ажурной оградой на противоположной стороне - лес, уступами поднимающийся в горы. Подхожу к калитке. Мое сердце бешено бьётся. Мне хочется кричать. Хватаюсь руками за железные прутья решетки, прижимаюсь лицом. Чувствую, что мне не хватает воздуха. Но открыть калитку не могу. Я знаю, там живет кто-то, кто мне очень дорог. Я хочу открыть калитку, я хочу увидеть этого человека и не могу. Слезы застилают глаза. Трясу прутья, будто это тюремная решетка, которая не дает возможности выйти на свободу. Так продолжается довольно долго, я борюсь сама с собой, моя душа мечется как птица в силках. Вдруг я слышу голоса, понимаю, что зовут меня.

И тут, только одна мысль пронизывает все мое существо, бежать, бежать отсюда... Чтобы никогда и никто не нашёл... И я бегу. Перед глазами проносятся опять желтая уже узкая дорога, только уже песчаная, ногами ощущаю мелкий мягкий песок, речка, упрятанная в желтый камень, и чуть сбоку тропинка, которая кончается древними воротами, ведущими в никуда. Это запретное место. Его боятся. Но оно мое спасение. Снимаю с руки браслет, тоненький, серебряный браслет, вот как этот, с вырезанными символами, и кидаю на землю. Останавливаюсь на мгновение, в сознании вспыхивают слова: - Ты уверена в том, что ты делаешь? Обратного пути не будет, больше ты не вернешься сюда." "Да!!! Да!!!! Да!!!!" кричу я три раза и бросаюсь вперед.