Империя Раздолья. Огненное сердце (СИ)

Первой мыслью было спрятаться. Потом убежать. В итоге я осталась сидеть на корточках, усердно дёргая всю траву подряд. Если им в голову придут недобрые мысли, им это дорого станет!

воевода спешился первым и повёл своего вороного жеребца к маленькой речке. Мокрый, усталый, злой. Они тихонько переговаривались меж собой и будто не замечали меня. Повода убегать у меня пока не было. Но когда он подошёл ближе, меня словно накрыло холодным потоком ! Мощная смуглая шея и открытые крепкие плечи были исполосованы в кровь, точно иголками. Сердце мое забилось часто-часто.

- Привет, несговорчивая, - улыбнулся он добродушно. - Как себя чувствуешь?

- Как женщина, у которой украли вёдра! - укоризненно взглянула на него, подозрительно приглядываясь к ранам .

Жан смущённо фыркнул, но взгляда не отвёл и промолчал, глядя с высоты своего удивительного роста. Даже спину распрямила невольно...

А у него ведь красивые глаза. Выразительные, серые, с чёрными ресницами. Только взгляд мутный, болезненный... и ранки на смуглых плечах воспалились. Правда, он наглец лохматый, и вёдра я ему ещё долго не забуду...

Я покосилась на просеку, откуда они пришли. Ореги там полно, и если неслись на лошадях... Вот дураки! Они что, не знали, что орега ядовитая сейчас?

- Что у тебя с руками? - равнодушно спросила я, набирая пригоршню воды для кобылы.

- Зайца гоняли, - нехотя откликнулся он. - Через ореговое урочище ушёл, зараза треклятая...

Точно дураки. Ради какого-то зайца! Даром что лессканцы, неместные, наших лесов не знают...

Потом, словно очнувшись, воевода виновато нахмурился и отвел взгляд.

- Извини, грубовато вышло, а ты ведь девушка...

Махнув рукой, я нахмурилась . Наши мужики и похлеще ругались, так что меня это не заботило .

- Орега в этом месяце ядовита, раны надо срочно промыть и обработать, - объявила я. - У меня травки есть. Если всё быстро и правильно сделать, то болезнь пройдёт стороной!

- Ерунда, - отмахнулся Жан. - Пройдёт.

Он ещё и улыбнуться попытался, чудовище нечёсаное! А у самого взгляд на моём лице с трудом собирается !

Подошёл капитан Ойтхоген - тот, что с изуродованным лицом. И куда уж можно хуже выглядеть, но и шрамированное лицо тоже было испещрено мелкими воспалёнными ссадинами ! О, Родан, ну что за мужчины? Как дети!

- Не пройдёт. Жар будет, - мрачно констатировал Ойтхоген. - Верно я говорю?

- И не только жар, - кивнула я, почему-то мстительно выговаривая воеводе. - У вас обоих ранки от жары уже воспалились, ещё немного и будет совсем плохо. Зайцев, как и службу, вы точно увидите ещё не скоро! Зачем вообще через урочище скакали? Неужели не знали, что орега в это время года ядовита? Тоже мне, лучшие воины Лесскана, гроза местных зайцев! Они и то умнее вас!

Я сложила руки на груди, обиженно пыхтя под нос. И ведь действительно обидно было за них! Жан удивлённо смотрел на меня, словно впервые видел.

- Гляди, а ты ей нравишься, - хохотнул капитан. - Как разволновалась-то!

Наглый выпад я проигнорировала .

- Много ты в охоте понимаешь! - всё же обиделся на меня воевода. - Подумаешь, увлеклись немного... А я смотрю, ты травы собирала? Знахарка?

- Нет, я старейшине Беорну помогаю. Но с этим могу справиться, если быстренько воды вскипятите и несколько чистых тряпок дадите. А если не дадите, то вам же хуже!

Жан снисходительно улыбнулся.

- Мавер, сделай, у тебя всё есть, - вяло кивнул он.

Похоже, из всех троих Жану больше досталось иголок и яда. Остальные ещё были бодрыми.

- Идём, - потянула в сторону криницы, ухватив лессканского воеводу за тёплую сухую ладонь.

- Вот так бы сразу! - тихо засмеялся, - а то "не пойду, во-от ещё", - передразнил.

Отвечать я не стала. Яд ореги быстро впитывается в тело, и чем быстрее я смою её сок с израненной кожи, чем быстрее волью в него лечебного отвара, тем быстрее патлатый лессканец перестанет нести околесицу! К тому же, рука его была и впрямь горячей.

Капитан последовал за нами, свалив приготовление воды на третьего участника. Ойтхогену я показала, что делать, и он благополучно умылся сам, чего не скажешь о Жане, на которого он кидал встревоженные взгляды. Впрочем, нужно было ещё развести огонь и вскипятить воду, поэтому я отправила его заниматься делом, снабдив нужными травами и передав указания для третьего спутника.

У криницы я заставила воеводу хорошенько омыть не только руки и шею, но и лицо. Конечно, Жан не очень-то и сопротивлялся, когда раздевался по пояс, но я старалась не думать о том, что Аника мне самой шею намылит за прикосновение к священному мужскому телу. Кстати, о мыле... Через минуту я вернулась с куском лечебного мыла, которое брала на всякий случай для себя, и пучком травы. Жан с сомнением посмотрел на то, как я готовлю смесь для мытья , но возражений не последовало.

- Ты так и не сказала, как тебя зовут, - поморщился он, вздрагивая от прикосновения к ранам.

- Драккати. А ты - воевода Жан. Верно?

Он снисходительно улыбнулся .

- В целом - да.

И снова вздрогнул, шумно выдохнув, я как раз вытащила из-под кожи две застрявшие иглы.

- Волосы твои уберу, у тебя ещё на шее иголка торчит, - предупредила я.

Но тяжёлую, приятную на ощупь копну волос Жан перекинул сам.

- Главное, не убей. Это будет печальное известие для слишком многих, чтобы после этого тебя оставили в живых .

- Если не доверяешь мне, - обиделась я, - зачем согласился? Мог бы и к Беорну обратиться! Может ты и пришлый, но в помощи у нас не отказывают!

- А может, - повернулся он ко мне, - нежные женские руки мне приятнее старческого ворчания?

Сидя на камне, он взглянул на меня снизу вверх мутными глазами и несмело обхватил мои колени. Я напряглась и уже приготовилась дать отпор, но тут поняла, что ему просто так легче держать равновесие. Тяжёлый , горячий... Мы встретились взглядами снова, когда я замерла в привычной борьбе с собственным страхом, наследием прошлого. Жан все понял и руки убрал сам. Я ругала себя последними словами! Могла ведь просто дать лекарства, объяснить, что к чему, и уйти, не рискуя собой, оставаясь на далёкой поляне наедине с тремя огромными мужиками !

- Почему у меня чувство, будто ты меня боишься? - Жан наклонил голову вбок, чтобы мне было удобнее, и начал помогать.

- Если бы ты жил в общине, то знал бы... что я не прикасаюсь к мужчинам. Это против моих правил. Мне вообще давно следовало уйти.

- Неприятно? - Он поймал мою руку. - Драккати, не бойся. Мне действительно была нужна помощь, и я благодарен тебе...

- Пусти!

Он отпустил.

- Я никогда не причиню тебе зла. Если понадобится моя помощь, просто скажи.

Закрыв глаза и сжав кулаки, я превозмогла себя.

- Давай ты просто больше не будешь меня трогать, а я долечу твою спину? И так потом перед Бьорном оправдываться, что с тобой тут наедине...

- Как скажешь!

Всю процедуру Жан стоически терпел , за что был вознаграждён снятием жара . Когда мы вернулись к костру, всё уже было готово для следующего этапа с собранной целебной травкой. Немного дала выпить отвара каждому, да и перевязка не заняла много времени . Спустя несколько минут я уже могла смело отправляться по своим делам.

Орехов в тот день я так и не собрала, за что получила выговор. Но уж лучше выговор, чем оправдываться перед целой общиной и Аникой в том числе! Завтра соберу, ничего страшного не случится.

На следующий день мы с Ринкой решили выйти в урочище вместе, только она хотела набрать грибов и ягод, а я... Да, мне предстояла встреча с колючими кустами орешника! Одно радовало: орехи в этом месте всегда были крупными и вкусными, и я намеревалась вдоволь полакомиться ими, прежде чем отнести добычу в общину!

Оставив подругу в пролеске неподалёку, я помахала ей и пообещала кричать, если что. Не прошло и пяти минут, как я вышла на знакомую полянку и глазам своим не поверила: вороной жеребец пасся у кромки речушки, а рядом в одних штанах загорал воевода!