Начало пути (СИ)

За спиной Пашка что-то прятал, но серб, порядком вымотанный сегодняшними событиями, не счел нужным поинтересоваться, что такое боец так тщательно оберегает от посторонних взоров.

- Чего ты здесь? - лениво спросил сержант.

- Да я ... вот, меня наши попросили сходить посмотреть как ты. Цел ли, жив и здоров, все такое.

- А ты с каких пор на посылках-то? Ты ж блатной в доску, авторитет цельный?

- Да я че ... мне так-то не в западло метнуться да посмотреть, что там с тобой, командир. А остальные, похоже, сдрейфили.

- Ладно, где вы там затихарились? От наших что-нибудь не слышно?

Вопрос был задан наудачу - рации у них не было, и весточки ни от Москаленко, ни от Васильева, ни от более высокого начальства им прийти не могло. Радован надеялся, что удастся все же найти хоть кого-то из своих, и что их отделение, потерявшее только что двух бойцов, еще не последние балтийцы в этом гребаном Шенкурске.

- Неа, начальник, не в курсах, че почем.

- Понятно. - Радован нехотя поднялся. - Пойдем, показывай, где вы там засели - арш!

Накопившаяся за последние сутки усталость давала о себе знать. Вроде бы, пока ты на взводе, слишком обессиленным себя не чувствуешь. Но стоит лишь на короткое время прилечь, и руки-ноги словно наливаются свинцом, а глаза слипаются. Самое противное то, что сон в такие моменты не приходит быстро, и лежишь ты, глядя в потолок или в небо, и ни спишь, ни бодрствуешь. Но Радован понимал - разлеживаться некогда.

И вдруг Радован ощутил резкую боль чуть ниже левого плеча и громко вскрикнул - авось свои услышат, а потому геройствовать и молча терпеть он не стал. Собрав в кулак последние силы, он обернулся, увидел Пашку, зажавшего в руке острую финку. Радован попытался перехватить эту руку, но Пашка другой рукой, той самой, которую прятал за спиной, нанес удар металлическим кастетом сербу в голову.

Голова словно взорвалась, рассыпавшись на тысячу осколков, и Радован рухнул в беспамятстве.

Глава 23.

Послевкусие.

Спустя три недели после событий в Шенкурске, Радован сидел в лазаретной палате вместе с товарищами по несчастью. Как ни странно, его раны оказались на удивление легкими - то ли серб был настолько везучим, то ли поганого отморозка Нестеренко напрочь оставил воровской фарт. Пытаясь восстановить всю цепочку событий, а заодно мотивы этого подлого поступка своего подчиненного, Радован, пока проходил лечение, сумел выяснить следующее.

Как выяснилось впоследствии, этот мелкий уголовник сумел увидеть, что Радован хранит при себе какие-то каракули, те самые, что достались Радовану от покойного Михаила. Подслушав разговоры сержанта со своим другом Головачевым, ушлый зек смекнул, что к чему, и как можно в дальнейшем распорядиться этими, на первый взгляд, ничего не значащими бумажками. Слухи о том, что юный серб уже миллионер, среди бойцов ходили уже давно - зачем-то Мухин с Прохорчуком растрепали о своих нехилых премиях за одну не слишком пыльную халтурку.

В суматохе скоротечного боя Нестеренко решил, что более подходящего момента, чтобы отжать у Радована рисунки с кладами, ему никогда не представится. К тому же, смерть Обреновича можно было легко свалить на архангельцев, а ограничиваться одной лишь кражей, не устраняя своего командира, было слишком рискованно - наверняка Радован хватился бы пропажу, а первым делом, это дураку ясно, начал бы шерстить своих. Да и тот факт, что сержант носил эти каракули под гимнастеркой, на груди, тоже говорило том, что ценность для него они представляют немалую.

Итак, ранив, а затем вырубив командира, Пашка попытался расстегнуть гимнастерку и достать записки. Но увы, его счастливая звезда закатилась, толком не успев взойти. Крик Радована, шум короткой борьбы раненого сержанта с бывшим уголовником не остался неуслышанным. Бойцы Радована находились неподалеку, и голос сержанта они знали отлично. В общем, Пашку Нестеренко довольно быстро скрутили, повязали, а импровизированные карты старинных схронов предусмотрительно подобрал Головачев.

Учитывая, что в строю осталось только шестеро здоровых солдат, один из которых, эстонец Леер, на роль полноценного воина ну никак не тянул, ребята решили неспешно и незаметно отойти и спрятаться в каком-нибудь подвале, а дальше действовать по обстановке. Умный Васька сообразил, что балтийцев все равно здесь, под Шенкурском, намного больше, чем архангельцев, и их затея с бомбардировкой площади, где сгрудились бойцы, могла быть лишь тактическим успехом, но вряд ли чем-то по-настоящему серьезным.

Несмотря на небольшой опыт участия в боевых действиях и совершенное отсутствие опыта руководства, Васька оказался абсолютно прав. Спустя три часа по громкоговорителю офицеры из штаба корпуса объявили о полном взятии Шенкурска под контроль республики, в связи с чем все разрозненные мелкие группы уцелевших при артобстреле, еще не успевшие присоединиться к своим частям, быстро покидали свои убежища и направлялись в расположения своих рот. А поскольку Головачев дураком не был, он не забыл прихватить с собой оружие убитых ими архангельцев, чтобы доказать, что они не только по подворотням прятались, но и реально воевали.

Так рассказали Радовану соседи по палате, такие же, как и он, шедшие на поправку юноши, искренне завидовавшие ему - еще бы, он герой, любимец очень популярного во всем корпусе капитана Васильева, да к тому же, по слухам, баснословно богатый. Хотя ни тем, ни другим, ни третьим Радован себя и не считал, все равно такая легкая, белая зависть приятно грела душу.

Радован поднялся с кровати, полной грудью вдохнул свежий сентябрьский воздух, проникавший в палату через распахнутое настежь окно. Начало осени выдалось на редкость теплым для этих северных краев, и ноги словно сами несли Радована на утреннюю прогулку.

Дверь приоткрылась, и заглянула дежурная медсестра, миниатюрная, худенькая, светленькая, в коротком халатике, обнажавшем стройные, не прикрытые чулками ноги. Девушка поглядывала на Радована, словно угадав его желание пойти проветриться, и, судя по всему, была не прочь составить ему кампанию.

- Здравствуй, Людочка!

- Как дела, малышка?

- Загляни к нам и поставь мне укол - у тебя рука легкая!

Бойцы на соседних койках наперебой шумели и здоровались с Людочкой, беззлобно шутили и интересовались, как девушке ночью спалось - все уже прекрасно знали, что последние несколько ночей Радован и девушка провели в ординаторской. И весьма неплохо, надо сказать, провели. Во всяком случае, жаловаться Радовану не приходилось.

Утренний обход завершился час назад, так что время было свободное, благо, Радован сейчас в связи с ранением был избавлен от командования отделением, а Людочка только что сдала очередное дежурство, так что прогуляться в приятном обществе девушки Радован был вовсе не против. Он добродушно улыбнулся и подмигнул медсестре.

Но приятную прогулку пришлось отложить - спустя считанные секунды после прихода Людочки в палату ввалился запыхавшийся парень с ефрейторскими лычками, и коротко бросил:

- Радик, тебя ротный вызывает!

М-да, начинается! Васильев, надо сказать, к Радовану в палату заглянул практически сразу после того, как тот очнулся, но уже три недели его не вызывал. Впрочем, чему тут удивляться - сам капитан не так давно тоже восстанавливался после полученных в Сямже ранений, а потому напрягать парня лишний раз не хотел.

Делать нечего, приказ есть приказ. Благо, статус больного не обязывал его надевать форму, да и Васильев того не требовал. И Радован, еще раз подмигнув медсестричке, как был, в больничном халате, вышел через прохладный коридор на залитую утренним светом шенкурскую улицу. Полной грудью вдохнул прохладный ароматный воздух, с наслаждением потянулся. Эх-х, хорошо!

Госпиталь разместили в восточной половине Шенкурска - она меньше пострадала от артобстрелов, и большая часть зданий уцелела. Даже окна в палатах, в основном, не пришлось повторно застеклить. Странно. Вообще, как болтали раненые в палате, архангельцы как-то неожиданно быстро оставили Шенкурск - то ли боялись в окружение попасть, то ли приказ какой-то новый из Архангельска поступил, то ли еще чего. Но факт остается фактом - сопротивление защитников города прекратилось столь же внезапно, как и началось. Что ж, может быть, Васильев прояснит картину прошлых дней, не просто же так он его выдернул. Значит, возможность позадавать вопросы у Радована наверняка будет.