Война империй (СИ)

Тихоокеанскую эскадру, оправляющуюся от внезапного удара и всех понесенных потерь, ждали еще и перемены в руководстве - командующего ею О.В.Старка после таких сокрушительных итогов начала войны с 1 февраля сменил на его посту С.О.Макаров, спешно выехавший из Санкт-Петербурга к новому месту службы и прибывший в Порт-Артур уже 24 февраля. А одним из младших флагманов при Макарове был назначен, по его собственной настоятельной просьбе, до сих пор остававшийся в Порт-Артуре В.Ф.Дубасов. Для Макарова же, более того, фактически была введена новая должность - командующий флотом Тихого океана, круг полномочий на которой, к неудовольствию Е.И.Алексеева, делал Степана Осиповича в определенной мере независимым от наместника и расширял его возможности действовать на собственное усмотрение в деле руководства морскими силами в Порт-Артуре и Владивостоке.

╖ 3. "Но перед вражеской силой свой не спустили мы стяг..."

Драматично для русских ситуация сложилась не только в Порт-Артуре, но и в корейском порту Чемульпо. С 29 декабря 1903 года в нем в качестве стационера находился крейсер "Аврора" (командир - капитан 1 ранга Е.Р.Егорьев), доставивший отряд забайкальских казаков для усиления охраны посольства России в Сеуле. 5 января 1904 года к нему присоединилась канонерская лодка "Гиляк".

Обстановка в Корее на момент прибытия в Чемульпо "Авроры" описывалась командирами прежних тамошних стационеров - крейсера "Диана" и канонерской лодки "Кореец" - как в целом спокойная. Той же точки зрения придерживался и российский посланник в Сеуле, рекомендовавший даже уменьшить охрану русской миссии, оставив лишь отряд моряков.

Однако уже вечером 30 декабря 1903 года, после ухода "Дианы", на борт "Авроры" была доставлена шифровка посла России в Сеуле с извещением, что, по сведениям императора Кореи, десять японских военных кораблей направляются в Чемульпо.

С учетом полученных сведений о выходе японцев к Чемульпо командир "Авроры" 8 января послал канлодку "Гиляк" для обследования наиболее удобной для высадки десанта бухты Асан, расположенной в 20 верстах от Сеула и линии Фузанской железной дороги. "Гиляк", вернувшись к вечеру, сообщил, что ни кораблей в бухте, ни войск, или следов их высадки на берегу не обнаружено. В этот же день, успокаивая общую настороженность, командир японского крейсера "Чиода" пригласил командиров всех иностранных кораблей в Чемульпо на обед, на котором всячески подчеркивал миролюбивую позицию Японии и ее желание разрешить конфликт бескровно. Несколько смазали результаты его усилий ставшие известными русским от французов 9 января сведения о секретном предписании японского консула поставщикам в порту снабжать русские корабли на рейде, невзирая на политические обстоятельства и даже в случае войны.

Тем не менее, несмотря на уже вполне зримые следы приготовлений японцев к боевым действиям и настойчивые просьбы Егорьева покинуть со своими кораблями Чемульпо, дабы не оказаться под ударом в случае начала военного конфликта, русский посол в Корее А.И.Павлов такого разрешения не давал.

С получением приказа о начале войны с Россией 24 января в 14.00 4-я дивизия контр-адмирала Уриу в составе трех крейсеров ("Нанива", "Нийтака" и "Такaчихо") вышла из Сасебо, имея приказ эскортировать транспорты с десантом для захвата корейских городов Чемульпо и Сеул. Сразу после выхода крейсера соединились с тремя войсковыми транспортами ("Дайрен-Мару", "Хейждо-Мару" и "Отару-Мару"). На двух из них находилось 4 сводных батальона из состава 23-й бригады 12-й пехотной дивизии, третий транспорт нес припасы и средства обеспечения десанта.

25 января в 16.30 отряд Уриу встретился с главными силами флота у острова Сингл, получив подкрепление броненосным крейсером "Асама" из 2-й дивизии и легким крейсером "Акаси", а также 8-й и 14-й миноносными флотилиями. В этот же день Павлов в очередной раз отказался от предложения Егорьева покинуть порт на "Авроре" под посольским флагом, а "Гиляк" с вице-консулом З.М.Поляновским вывести под флагом консульским.

В полночь 26 января японский крейсер "Чиода" вышел из гавани Чемульпо на соединение с эскадрой Уриу (1 броненосный, 5 легких крейсеров, 8 миноносцев, 3 транспорта с десантом), встретив ее в 8.00 у острова Бейкер и сообщив последние сведения о диспозиции в порту (помимо русских кораблей, там находились английский, французский, итальянский и американский стационеры).

О наличии поблизости от Чемульпо крупных сил японцев Егорьеву стало известно около 17.00 26 января, когда вернулась в порт канлодка "Гиляк", ранее вышедшая в Порт-Артур с дипломатической почтой. Как сообщил ее командир, на подходе к порту он встретил японскую эскадру, охранявшую транспорты, а в 16.00 лодку атаковали торпедами японские миноносцы. Торпеды прошли за кормой, "Гиляк" в ответ произвел несколько выстрелов из малокалиберных орудий, которые также не привели к попаданиям, но спугнули противника и позволили лодке, оторвавшись от преследования, вернуться в Чемульпо. Впрочем, практически сразу после "Гиляка" на рейде появились и японские корабли - "Чиода", "Такачихо" и миноносцы. Вскоре к ним подтянулась и вся японская эскадра...

Японцы, рассчитывая, что русские, не имеющие достоверных сведений о начале войны (в первую очередь в силу приказу Министра связи Японии от 23 января о задержке на 72 часа, а в особых случаях и изъятии отправляемых из Кореи международных телеграмм), не рискнут атаковать их транспорты в нейтральном порту, в 17.30 начали высадку десанта в Чемульпо. Что ж... В полной мере их ожидания могли бы реализоваться, будь на месте командира "Авроры" менее пассионарный по складу характера командир. Но Егорьев был из людей другой породы, и его стараниями далеко не все у японцев прошло так, как ими планировалось.

Сразу по прибытии эскадры Уриу в Чемульпо Евгений Романович в очередной раз запросил Павлова о возможных инструкциях для его кораблей "ввиду явно недружественного поведения кораблей японского флота в нейтральном порту" (имелись в виду японские миноносцы с расчехленными орудиями и минными аппаратами, ставшие между русскими кораблями и местом высадки японцев на берег). Но посланник, все еще не осведомленный об официальном разрыве Японией отношений с Россией, медлил, не желая давать разрешения на любые действия "Авроры" и "Гиляка", могущие стать поводом для обвинений России в развязывании конфликта.

Тем не менее, достаточно реалистичная оценка командиром "Авроры" происходящего в Чемульпо как последних приготовлений к нападению стала поводом для проведения Егорьевым в ночь с 26 на 27 января совещания с командиром "Гиляка" Беляевым, на котором было приказано готовить корабли к бою. На канонерке и крейсере выбрасывали за борт лишнее дерево (причем часть деревянной утвари вылавливали из воды самые предприимчивые местные жители), передавали на "Сунгари" большую часть шлюпок, которые в бою, скорее всего, были бы без всякой пользы уничтожены, разворачивали лазареты и перевязочные пункты, устраивали местную защиту наиболее важных частей от осколков из сетей заграждения, стальных тросов, брезента, коек и мешков с песком, разводили пары во всех котлах, проверяли и перепроверяли орудия, минные аппараты и боевые припасы к ним. На "Гиляке", помимо того, сняли стеньги всех мачт для затруднения определения противником дистанции до лодки. Командиру парохода "Сунгари" после получения на то разрешения от агента КВЖД было велено подготовить свое судно к затоплению в случае угрозы захвата японцами, для чего на него был переправлен с грузом взрывчатки отряд моряков, прежде охранявший русскую дипломатическую миссию.